Танец Искры - Ирина Кузяева

Тропа встретила тишиной, глубокой и зловещей, словно хищник, притаившийся перед прыжком. Фиола не стала рисковать, заходя в глубь чащи, стала собирать редкие цветы, которые росли вдоль дороги под сенью крупных растений. Девушка быстро рвала мелкие бутоны, желая скорее набрать букет для ужина, затем найти безопасное место и там спрятаться до утра.

Вокруг ни звука. Тишина не успокаивала, а придавала напряжения, заставляя пугаться любого дуновения ветерка, собственной тени и любого шороха. С каждым шагом впереди появлялся новый аппетитный цветок, крупнее прежнего. Он манил сладкими запахами и обилием нектара, от которого бутоны наклонялись к земле. Не заметно для себя Фиола углубилась в чащу. Она нагнулась за очередной порцией пыльцы и замерла. Прямо перед носом в тонком луче заходящего солнца сверкнул серебряный блик.

Паутина.

Девушка дернулась, отпустив бутон. Цветок покачнулся и разделился на миллионы кусочков. Лепестки опали на землю множеством мелких оранжево-зеленых стружек. Колокольчик тревоги сработал, вызывая хозяина паутины.

Фиола рванула назад, к тропе, ругаясь на себя за беспечность. Она бежала, огибая опасные растения, перепрыгивая через подозрительные ветки и корни. Иногда, морщась от боли, приходилось разворачивать крылья, чтобы сохранить равновесие. За каждым деревом или кустом ей мерещился враг.

Впереди четкими линиями выступила тропа. Вдох облегчения. Фиола перешла на шаг, изредка оглядываясь назад. Погони не было. По-прежнему тишина.

Девушка кляла себя за то, что от страха побросала весь свой ужин, но возвращаться назад опасно, а на сбор новых порций не осталось сил. Она решила вернуться к краю поляны, собрав по пути редкие цветочки, и там заночевать.

В следующее мгновение из зеленых зарослей проступила высокая черная фигура. Она была странная, изломанная, словно неизвестный художник задался целью нарисовать как можно более уродливую карикатуру на своего врага. Подул ветер и качнул в сторону гигантский папоротник, скрывая неизвестное существо. Растение распрямилось. Никого. Девушка съежилась, глядя во все глаза на место, где всего секунду назад стояла неизвестная фигура, и с трудом подавила крик, зажав руками рот. Превозмогая страх, она собралась бежать. Ей это почти удалось, но в самый последний момент холодные руки развернули ее за плечи. Волосатая конечность вцепилась девушке в горло, поднимая в воздух, словно куклу. В упор на нее смотрели три пары глаз: два больших миндалевидных и четыре маленьких. Все шесть принадлежащих одному существу, страшному и беспощадному.

«Арахан!», — с ужасом догадалась Фиола.

Искра дернулась. Рука, держащая ее над землей с небрежной легкостью, даже не дрогнула. В душе Искры поднималась паника. Слепая, неподвластная разуму дикая паника.

Фиола еще раз дернулась, безуспешно пытаясь вырваться, и в отчаянии зажмурилась, но в следующий момент животный инстинкт заставил ее открыть глаза. Девушка смотрела прямо на три пары красных светящихся глаз, которые хищно разглядывали жертву.

Она испуганно пискнула и снова забилась, стараясь вырваться из железной хватки убийцы. Холодная рука даже не дрогнула в ответ на ее бесплодные попытки освободиться.

Сбоку послышался металлический скрежет. Фиола скосила глаза и увидела оса. Узкие глаза смотрели с презрением. В его руке блеснул холодная сталь ножа. Он приближался, чтобы забрать искру жизни. Еще мгновение и она потухнет.

Послышался шум. Между араханом и Фиолой пролетела стрела с оранжевым оперением. Паук резко повернул голову в сторону тропы. Стрела со свистом вонзилась в горло одному из трех толусовцев, которые неожиданно появились на дороге в чащу.

Самый молодой муравей быстро отдернул с петли от запястья копье и метнул в паука. Арахан рванул в сторону, уворачиваясь, но острый наконечник задел плечо. Рука, державшая Фиолу, разжалась, и девушка рухнула на землю. Арахан занес лапу для удара, намереваясь своей острой, словно меч, конечностью прошить насквозь тело своей жертвы. Фиола, совершенно не осознанно, действуя импульсивно, перекатилась в сторону. И вовремя. Взбесившийся арахан вонзил лапу глубоко в землю и застрял.

— Беги! — заорал Лантэн.

Фиола вышла из оцепенения и, закрывшись от возможной опасности крыльями, бросилась к тропе.

По воздуху, словно молнии, летели стрелы. Одна за другой. Толусовец отбивал их копьем. Деревянное древко вращалось на высокой скорости, за считанные мгновения его усеяло пестрыми шипами. Сзади послышался дикий рев арахана.

— Уходите обратно в горы, — скомандовал солдат.

Лантэн схватил Фиолу за руку и рванул в сторону поляны. Солдат отвлекся всего на мгновение, и это стоило ему жизни. Лантэн обернулся и увидел, как последний шип оса поразил муравья-воина, прикрывающего их отход. Началась дикая охота за молодыми, подгоняемыми страхом, искрой и муравьем. Их сердца колотились так, словно намеревались выскочить вперед своих владельцев и умчаться прочь от смертельной опасности.

Они бежали, не надеясь наудачу.

Зеленые великаны, высившиеся над тропой, расступились, впереди показалось Серогорье, которое каменной стеной вздымалось над лесом. Солнце почти скрылось за горизонтом, на прощанье растопырив золотистые щупальца лучей.

В сгущающихся сумерках они карабкались вверх, неловко и судорожно цепляясь за хрупкие выступы. Пальцы разбивались и царапались в кровь. Мелкие камни осыпались на головы преследователям, заставляя их ругаться и злиться на жертвы еще больше.

Лантэн вскарабкался на широкий выступ и помог Фиоле подняться. Девушка отказалась лезть дальше. Она свалилась у неровной стены, тяжело дыша. Искра закуталась в крылья, которые нервно подрагивали, как листья на слабом ветру. Преследователи уже взбирались на выступ, празднуя удачную охоту.

Муравей достал охотничий нож, слабое оружие против такого противника, но просто так сдаваться он не собирался. Лантэн принял боевую стойку. На него ринулся арахан, размахивая острыми, как мечи, передними лапами, безостановочно двигаясь взад и вперед.

Физической мощью араханы, конечно, превосходили муравьев, но до ловкости жителей Толуса шестилапым было далеко.

Даже сейчас, измученный и обессиленный, Лантэн успел уклоняться. Очередной удар арахана пришелся вскользь по плечу, и молодой муравей опрокинулся на землю. Верзила хотел добавить, но Лантэн снова уклонился, и арахан со всей силы влепил конечностью в каменную стену и глухо взвыл от боли.

— Ну, все, тварюга, держись! — завопил паук и с яростью бросился на муравья.

Лантэн неожиданно для всех нырнул под черное хитиновое брюхо, перекатился и оказался позади арканщика. Не вставая, ловко сделал подсечку под две задние пары лап. Противник осел на серую гладкую поверхность камня. Арахан взревел от ярости, будто бешеный зверь, собираясь растерзать на части муравья.

Лантэн уже стоял во весь рост, сжимая в кулаке нож. Со спины на него бросился ос, не ввязывающийся в драку до этого момента. Муравей не ожидал подлого удара со спины и не смог достойно ответить на атаку. Осу понадобилось три быстрых движения, чтобы скрутить обессиленного Лантэна.

— Ну-ка подними эту мразь! — зло выкрикнул арахан. — Прежде чем убить эти потроха, я выбью из него дух.

Ос бесцеремонным, резким движением поднял муравья за усики. Арахан замахнулся, но замер с занесенной для удара рукой, всматриваясь далеко вдаль. Фиола бросилась на выручку, но остановилась в нелепой позе со вскинутыми руками возле острых лезвий паучьих лап. Ос проследил за растерянными взглядами и обернулся.

— Что за…! — выругался Ос.

С высоты выступа широкие просторы чаши лежали, как на ладони. Над дикой растительностью в небо вздымались десятки клубящихся витков сизого дыма. По тропе от побережья до Серогорья горели деревни тхеновцев. С моря, где раскинулись армады вражеских кораблей, по тропе в две шеренги двигалась бесчисленная армия, сжигая все поселенья на своем пути.

Ос отпустил муравья и замер, пораженный увиденным. Лантэн рухнул на землю, схватил выпавший нож, собираясь всадить его в сердце врага. Но, обернувшись, тоже застыл, словно увидел перед собой паучью сеть.

Общее оцепенение нарушил шум снизу. Звук шел от подножья Серогорья. Приглушенные голоса, топот многочисленных ног, лязг оружия. Сверху можно было отчетливо разглядеть, как на поляну из чащи выливался поток тяжеловооруженных бойцов. Они были облачены в сияющие на солнце латы, украшенные золотой и серебряной насечкой, и вооружены мечами, топорами и копьями. Металлические конусообразные шлемы с бармицей, полностью скрывающие лица солдат, без ошибки раскрывали их клановую принадлежность.

На Айрун высадилась армада термитов.

Бесконечная вереница солдат выглядела впечатляюще и пугающе. Колонна воинов в доспехах маршировала по коридору чащи. Ноги равномерно ступали по тропе, ни разу не сбившись с заданного ритма, и этот мерный грохот буквально завораживал. Это была поистине впечатляющая демонстрация силы.