Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Русская современная проза » Защита - Станислав Хабаров

Защита - Станислав Хабаров

Читать онлайн Защита - Станислав Хабаров

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 50
Перейти на страницу:

– Пора бы ему понять, – сказал Кирилл, – что на светофоре ему жёлтый, а не зелёный.

– А ему без разницы, – откликнулся Мокашов, подумав про себя, что осьминоги не различают цветов, так же, как собаки и кошки. Им доступны только оттенки яркости.

Наконец, Протопопов справился с микрофоном, и впечатление непоследовательности постепенно стало пропадать. Однако умения и блеска, обычно присущих выступлениям Протопопова, на этот раз не было.

– Странно, – пробормотал Мокашов.

Кирилл кивнул, а сидящий рядом Семёнов добавил:

– Ничего странного. Дрожит твой шеф, словно холодец. Я думаю, Левкович его предупредил, что Келдыш вернулся со старта, а с ним и вся наша гоп-компания. Заявятся сюда, и разом к чертям все договорённости.

– А что, действительно?

– Вроде бы.

Перед защитой, завидев знакомую фигуру, Мокашов обрадовался и подошёл к нему. Семёнов везде чувствовал себя в своей тарелке. Он улыбнулся и снисходительно кивнул.

– Привет работникам министерства! Сопровождаешь министра?

– А, ты об этом, – улыбнулся Семёнов, – из министерства я ушёл.

– А как сюда попал?

– Пришёл поразвлечься, как на похоронах.

– На чьих? Шефовых?

– Думаю, и на твоих. Вспомни, как в старину хоронили царей, а с ними слуг и музыкантов. А теперь учителя и учеников. Умер профессор – и аспирантов можно смело закапывать. И высятся кругом невидимые курганы. Шеф твой до смерти напуган и, видимо, не без причины. А ты о шайке аспирантской не слышал? Озверели, шестую защиту гробят! Развелось ведь масса псевдодиссертаций. Трухает твой шеф.

Мокашов ещё больше удивился, увидев Пальцева.

– Палец, здравствуй.

– Привет, старикашечка. Как живёшь, чем живёшь, с кем живёшь?

– А ты как сюда попал?

– Пригласили. На редакцию бумага пришла.

– Ты хоть знаком с Протопоповым?

– И да, и нет. В общем, скорее, да, в общих чертах.

2

Протопопов ходил уверенней. В шуме зала его привычное ухо лектора улавливало особый ритм, и, повинуясь его пульсациям, он то молчал, затягивая паузу, то снова говорил. Он много двигался, и ему это помогало, и таскал повсюду за собой кабель, похожий на тонкий хвост.

Он знал: нужно вытерпеть эти двадцать минут позора. Пытался себя убедить. Никто не ждет от него сногсшибательных открытий. Всего лишь нужно показать, что ты не лыком шит и ты – человек с копьем. До последнего времени ему нравилась диссертация, а вот понравится ли она другим? Он любовно доводил её до кондиции, а вот подумал: не покажется ли, что прихорашивал мертвеца? И несерьезна вся эта бутафория. Он, словно изучив взаимосвязанный механизм, затем выбросил из него пружину и шестерёнки, оставив стрелки и циферблат. И вот теперь двигал равномерно стрелки, и выходило похоже на часы и как у любого человека с копьем.

У всех, в конце концов, наступает разочарование. После сладости минут творчества, своего рода любовных утех, начинается оформление. Восторги позади, и предлагается оформить юридические права. Обряд защиты напоминает, скорее, не свадьбу, а похороны, на которых принято говорить только хорошее.

– Решиться нужно, – убеждал его Теплицкий. – Вы в детстве с вышки не прыгали? Нужно только представить, что летишь… Решайтесь, а там начнём чистку авгиевых конюшен… Закроем мелкие темы и наведём порядок на кафедре.

3

Пока шло привычное изложение, можно было отвлечься.

«Семёнов пришёл набираться опыта», – подумал Мокашов.

Он перед этим его спросил:

– Как ты сюда попал?

– Самостоятельно. Я вполне самостоятельный человек.

«Защищаться нужно на стороне, – подумал Мокашов. – Это и ежу понятно, и нет пророка в своем отечестве».

– Диссертации – не наше дело, – темнил Семёнов, – они нас не касаются. Дела нет – и пишут диссертации.

– А меня, – вмешался Кирилл, – когда вижу, как в Ленинке катают диссертации, начинает мутить.

«Защита, возможно, коллективное мероприятие, и скопом нужно защищаться. Только зачем мне защищать Протопопова? – думал Мокашов. – Доктором быть совсем необязательно. Кандидатом – иное дело, а доктором… Какой, скажем, доктор Теплицкий? Он путаник, чучело, и не более того. А Савенков и вовсе человек непорядочный, хотя и упорный, как муравей. Всё это – принаучная шелуха. Полно околонаучной шелухи».

На сцену Мокашов не смотрел, ему и так было ясно. Защита катилась как по рельсам.

«А зачем защита администратору? Необязательно быть артистом директору оперного театра, как и директору стадиона – мастером спорта. Диссертация похожа на спорт. Подарить лучшие силы пустому делу? А что родить? Одни сопереживания? Мы представляем себя на месте спортсмена. Соревнование – и чистое дело, и наркотик. Защита – тоже соревнование, а диссертация – сосуд с ограниченным объёмом, в который нужно попытаться всё вложить. Но что своего вложил Протопопов?»

Непосвященному выступление могло показаться блестящим. Оно и не могло выглядеть иначе. Всё зависит от опыта преподавателя. Всем стоит побыть педагогом временно, хотя бы год. Однако для своих оно смотрелось иначе.

«Со стороны – зрелище не из лучших, – думал Мокашов. – На сцене мокрый, жалкий, загнанный в угол паучок. Хотя и это не конец, и стоит вспомнить, что он – беспозвоночный, и способен менять фигуру по желанию. Все аналогии хромают, но институт наш для нас – целый океан. Не всем дано скользить в его прозрачных водах, и многим достаются ил и дно. А шефа следует отнести к головоногим, которых он выбрал для себя в кружке гидробиологии Дома Пионеров, популярном в их приморском городке.

Осьминогов называют приматами моря. Действительно, осьминоги умны, и у них масса достоинств. Вообще, это исключительно древний род. Они стары как мир и гордятся родословной. Даже в кембрии, более пятисот миллионов лет назад, находят раковины их предков.

Но осьминог и по-своему современен. Он – живой реактивный двигатель. Вбирает окружающее в себя и выбрасывает реактивную струю. Взлетает разом над всеми и в сторону. Через ту же воронку он может выбросить чернильного двойника и со стороны наблюдать, как обмануты соперники, улыбаясь во весь свой попугаев рот, который тоже у него клювом, но с захватом снизу.

Существует масса мифов, легенд и свидетельств очевидцев-моряков о монстрах с десятиметровыми щупальцами, вряд ли истинных. В книге Гиннеса восьминогий моллюск имеет щупальца в три с половиной метра, а научный отчёт о замерах осьминогов Дофлейна уточняет, что ноги измеряли в размахе.

Осьминог может менять окраску от белой до бордовой и умело этим пользуется, и это ещё далеко не всё».

4

Господи, какая чушь лезет в голову! Он как-то Кирилла о шефе спросил:

– Кто он, по-твоему?

– Импровизатор с элементами шулерства. Его основное свойство можно назвать «доворотом винта». Он – наш Ираклий Андронников, а мы – его аудитория. Мы с ним взаимодействуем.

«Пожалуй, так. Действительно. Приходит шеф, скажем, с учёного совета. Уничтоженный, униженный, буквально стёртый в порошок. Он смят обстоятельствами, раздавлен фактами и требует сочувствия. И начинается рассказ из разряда катастроф. В нём всё ужасно, однако находится спасительная красочка, и шеф лишь краешком её касается. Мы внемлем, ведь для нас шефовы откровения – секреты закрытой области, верхов низам, и вот в мрачном полотне картины появляется импрессионистское пятнышко. Конечно, в целом мы удручены, и шефу искренне сочувствуем, хотя уже меняется тон, и в изложение вплелась робкая мажорная нить. Находятся оправдания и язвительные оценки других. Безжалостность в них и самоирония. История пару раз пересказывается, каждый раз опираясь на созданное. Слушания повторяются, и в результате – шеф уже на белом коне, неприступен и прав, а противники посрамлены. Интересно, что и сам он в рассказанное верит, и при слушательской поддержке готовится к новому бою. Такова композиционная сила творчества. Этим шеф наш силён и непотопляем, хотя в действительности вроде бы ничего и не произошло».

Он Любу как-то спросил:

– Куда они мотают с Теплицким?

Но та целиком зациклена на своём. Рассказывает, как по дороге её подлавливает Теплицкий:

– Приглашает в «Жигуль».

– «Жигули»?

– «Жигули» – это когда во множественном числе, а у Теплицкого – «Жигуль».

– А ты?

– Я что?

– Может, это твоя судьба. Вы – жены не мужьи, а божьи, и неизвестно, с кем он вас сведёт. Муж у тебя брюнет?

– Блондин.

– Скорее ищи брюнета! Блондины в целом – ослабленные особи. Будущее за брюнетами. Так как тебе шеф?

– Мне он нравится. Он общительный.

По общему мнению, Протопопов был на своём месте, а его общительность вытекала из рода его работ – участия в конференциях, различных советах, комиссиях. Черты его характера, казалось, способствовали общению: мягкая вкрадчивость и скрытое обаяние привлекали людей. Из связей он сохранял редкие приятные, остальные игнорировал. Конечно, он понимал, что этого недостаточно, но ничего с собой поделать не мог. Перед защитой он повёл себя чрезвычайно осторожно: не принимал спорных решений, не обижал отказами, поступал чутко и был настороже. И все вокруг, казалось, понимали его состояние и ему подыгрывали. Хотя, наверное, (люди не дураки) задумывались: а что же будет потом?

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 50
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Защита - Станислав Хабаров торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергей
Сергей 24.01.2024 - 17:40
Интересно было, если вчитаться