Боренька. Одна судьба, две семьи, две трагедии (основано на реальных событиях) - Сергей Майер

Выйдя из ванной, Вадим уже всё для себя решил, сделать всё возможное, разобраться во всех деталях, но сделать выбор, на какой стороне быть.

Выгладив свежую сорочку, Вадим оделся по штатной форме, собрал все нужные документы, удостоверение ДПС, паспорт, он сел за кухонный стол, и написал рапорт об увольнении по собственному желанию, сложил в пластиковый портфель всё необходимое, и пошёл в Управление.

– Здравствуйте, Вадим Викторович, окликнула молодая сотрудница ГУ МВД

– Здравствуйте, – ответил он, и направился в знакомый кабинет на втором этаже. Навстречу ему шли ещё два-три человека, и, отдавая честь, все поздоровались.

Вдруг знакомая дверь открылась, и оттуда вышли двое мужчин, один был в штатском и с двумя большими звёздами на погонах, другой в строгом чёрном костюме, не дешёвым, явно из элиты города. Оба улыбались и о чём-то разговаривали, завидев Вадима, они оживились ещё сильнее, и явно поджидали увидеть его, впрочем, как и сам Вадим.

– Товарищ Подполковник, разрешите обратиться!

– Разрешаю, Вадим. Лучше познакомься, генерал Солнцев, Егор Дмитриевич.

– Здравия желаю, товарищ генерал! – вытянулся по струнке Вадим.

– Здравствуйте, Вадим Викторович! Очень приятно познакомиться с вами. Наслышан о вас, наслышан…

– Я не понимаю вас, о чём… – робко отозвался Вадим, переводя взгляд на подполковника.

– Вадим, успокойтесь, называйте меня просто Егор Дмитриевич, я уже давно не служу, так, всего лишь замминистра.

– Не приуменьшай, Жора! – отозвался подполковник. – Вадим, не фамильярничай. Егор мой друг детства, мы с ним в один горшок ходили, – Виктор Петрович рассмеялся. Вот так, сынок. Да, ты что-то хотел? Сказать, спросить?

– Папа, мне с тобой нужно серьёзно поговорить, – всё так же официально и сухо обратился Вадим.

– Ну, хорошо, пойдём, поговорим в кабинете.

– Да, конечно. Только можно один вопрос, – повернулся Вадим к генералу.

– Для тебя, Вадим, всё что угодно – приветливо ответил Егор Дмитриевич

– Товарищ генерал, Егор Дмитриевич, если возможно, поможете в содействии следствию?

– Какому конкретному следствию? – удивился замминистра МВД

– К следствию порочащую честь и достоинство офицера, – твёрдо ответил он. Солнцев немного побледнел, посмотрел в лицо Виктору Петровичу, но кивнул согласием.

– Конечно, Вадим. Поможем, обязательно, только мне нужна конкретика.

– Если вы разрешите, Егор Дмитриевич, я всё расскажу отцу, а он введёт вас в курс дела.

– Хорошо, тогда до встречи. Все обменялись крепким рукопожатием, и Вадим с Виктором Петровичем зашли в кабинет, а замминистра МВД пошагал по коридору, но пройдя почти до конца, и собираясь повернуть на лестницу, услышал грозный возглас друга: Что?!

*** *** ***

– Это мой рапорт об отставке. Вот документы.

– Что-о-о?! – багровое лицо подполковника Павлова возвысилось над сидящим Вадимом. – Что ты несёшь? Ты совершил преступление? Что случилось?

– Противно. Противно мне, отец! Понимаешь, противно?! – Вадим тоже повысил голос. Потом были две минуты полного молчания, и прямые взгляды отца и сына. Первый не выдержал отец:

– Так, давай по порядку, что случилось, и почему ты не на посту?

– Я теперь не на посту. Рапорт у тебя на столе. У нас, – осёкся Вадим, – у меня случился конфликт с капитаном Ивановым Игорем Ивановичем. Он взял взятку, а потом избил до полусмерти невинного человека. Потом сунул мне деньги. Я в этом не принимал участие, но видел, видел всё это. Понимаешь? Он его убил за деньги, за деньги каких-то мажоров!!! Ты же сам знаешь, я «таких» ловил пачками, когда был участковым, это они виноваты, а эта сволочь…!

– Тихо, тихо, тихо. Я всё понял. – Виктор Петрович уже остыл, но поняв суть, открыв ключом бар, достал початую бутылку коньяка и две рюмки, налил, и придвинул сыну, – Выпей, полегчает. Всё обойдётся. Напишешь докладную, уволим этого Иванова, и нет проблем, найдём тебе другого напарника, сам будешь старшим.

– Нет, папа, это не дело, и не в этом суть. Суть в том, что я хочу найти и наказать этих мажоров. Так как я не могу это делать в рамках своих полномочий, и прибегать к твоей помощи я тоже не хочу, я сам разберусь в этом деле. – Вадим выпил залпом содержимое рюмки.

– Нет, сынок, так дело не пойдёт. Подожди минуту, я сейчас, не уходи. – Виктор Петрович вышел из кабинета, и действительно, пробыл не более двух минут, но Вадим в его отсутствие налил себе сам ещё коньяк, и так же одним глотком выпил. Отец вошёл в свой кабинет беззвучно, словно тень, Вадим сидел на стуле, свесив голову на грудь, и немного поддёргивался. Виктор Петрович положил свою ладонь на его плечо, но Вадим, даже не повернулся. Отец сел рядом, и посмотрел в его лицо, глаза были красными, и по левой щеке бежала скупая слеза.

– Успокойся, успокойся. Всё будет нормально. Можешь отдыхать, можешь делать что хочешь – голос отца был тихим, твёрдым, – только не делай глупостей. Если нужно, звони мне, Жоре, мы поможем. Твой рапорт я подписывать не буду, это может подождать. Посидишь пару месяцев без работы, я договорился, о деньгах не думай, я помогу.

– Да пошли вы все со своими деньгами! – Вадим соскочил со стула, и тот упал. Дверь громко хлопнула, Вадима и след простыл.

– Ничего-ничего, всё будет хорошо.

По справедливости.

Прошёл месяц. На улице стояла жара, и августовское солнце припекало. Вадим сидел на табурете, который шатался из-за одной ножки, и смотрел в одну точку, будто высматривал через окно кого-то. Но собеседник всё время то покряхтывал, то поглядывал на Вадима. На столе стояла почти пустая бутылка водки, и пара тарелок, на которых уже не было сосисок и солёных огурцов, только вилки. В воздухе витал запах спиртного, где-то в углу комнаты уже стояла пустая бутылка, вторая, на столе, просилась туда же, в угол.

– Вадик, ты чего совсем как в воду опущенный. Может, скажешь, наконец? – обратился старший по званию участковый.

– Михалыч. – будто подтвердил отчество участкового, обратился Вадим. – Двух мажоров ищу, на иномарке, серая Хонда, номер местный. Раньше их рожи вообще ни видел, одного так, мельком запомнил.

– Ну, а фоторобот?

– Фоторобот? – подумал Вадим, – Можно, но не уверен. Внешнее описание пойдёт?

– Лучше письменное, а ещё лучше портретное, – сказал участковый. – И тогда я бы своим раздал. Вадим молчал, и губами что-то выговаривал невнятное, – что ты там бормочешь, не пойму?

– Художник, художник…

– О! Точняк! Вадим, есть у меня одна художница, если вместе поработаете, то можно постараться сделать примерный фоторобот?

– Да, Андрей Михайлович! Да! Это то, что мне нужно! Дай мне контакт этого художника, сейчас же пойду!

– Э-э-э нет, брат! Вначале проспись, приведи себя в порядок, потом и пойдёшь. Понял? Девушка хорошая

– Какая девушка?1 – возмутился Вадим.

– Какая-никакая, а моя дочь! Так-то! Чтобы завтра был у меня в семь. Опоздаешь, – убью! Оденься поприличней, да цветочек захвати. К женщинам нужен подход. Понял?

– Так точно товарищ сержант! – скомандовал Вадим, и трясущейся рукой подвёл ладонь к правому виску.

– Всё, иди, готовься. Мне ещё прибраться здесь нужно, а то бардак здесь.

Вадим вышел с участка, вздохнул полной грудью. Ну, вот! Вроде что-то. Надо быть в форме. Завтра начинается новая история. Алкоголь вредит здоровью.

*** *** ***

– Алевтина Геннадьевна, поймите, мы не можем отдать вам ребёнка, – устало отвечал Олег Павлович Синеннков. – Ваши жилищные условия не позволяют это сделать, да и как вы сможете воспитать ребёнка, если у вас, вот, смотрите, в справке о доходах, чёрным по белому написано, что на двоих человек вашей пенсии не хватит.

– Там не написано такого, только цифры и данные.

– Ну, вы же понимаете, что я не вправе доверить ребёнка пожилой женщине, с пенсией ниже прожиточного уровня, да и возраст…

– Да что вы понимаете, это мой внук! И я воспитаю его, как воспитала сотни детишек за тридцать лет в детском саду.

Заместитель директора Службы Опеки и Попечительства местного района глубоко вздохнул, немного наклонил голову и почесал залысину. О чём он думал, знал лишь он.

– Алевтина Геннадьевна, есть у меня два, нет – три варианта. Первый вам не нравится, я его уже озвучил, мы помещаем ребёнка в детский дом, и его кто-нибудь усыновит. Вариант получше, слушайте, вот что я надумал. Честно, я вас понимаю, вы родная бабушка, я бы с радостью вам отдал его хоть сейчас, сами понимаете, что в детском доме Боре лучше не будет, но сами посудите, пройдёт лет пять – десять, и он может остаться один. Поэтому я, заметьте, хотел бы лучшего. Вы можете попытаться устроиться работать, хоть в детский дом, и постоянно видеть Борю, хоть кем, и улучшить своё финансовое положение, и тогда забрать ребёнка под опекунство. Вариант третий ещё сложнее: вы должны устроиться на работу, сделать завещание на Борю, найти опекуна, который сможет обеспечить ему достойную жизнь до восемнадцати лет, документальное подтверждение родства у вас уже есть, и заплатить налоги, а это, честно, много…