Сага о героях. В поисках Пророка. Том II - Макс Ридли Кроу

– Ты тоже не собираешься ее искать? – спросил я.

Сармантиец жестом велел воину отойти и повернулся ко мне.

– Я не знаю этих лесов, – сказал он, – и этих людей. Пытаясь спасти одного человека, я не стал бы рисковать остальными. И Рэми тоже, чему я, безусловно, рад.

– А если бы это был Алтан или Берк? – во мне закипала злость, которую все труднее было контролировать. Мне вдруг начало казаться, что окружающие люди говорят на языке, который я не понимаю.

– Или ты, – с нажимом сказал он, – я все равно не стал бы рисковать остальными. Мы на войне, потери неизбежны.

– Она спасла тебе жизнь! – крикнул я. Неужели он не слышит меня? Речь идет об Айре!

– Моё спасение не стоит жизни моих воинов, бессмысленно загубленных в поиске ведьмы, – Лис прошел мимо меня и взобрался в седло.

– В путь! – скомандовал Рэми.

Все еще не веря, что они так просто готовы отказаться от Айры, я смотрел на немые деревья, надеясь увидеть там хоть кого-то. Но всадники проезжали мимо, а лес оставался пустым и равнодушным. Никого…

– Ты едешь или как? – окликнул меня Франк, проезжая на повозке.

Я поднялся в седло и направил Бела за остальными. В душе была пустота, и сердце ныло, как после смерти Вилли. Хотя нет, я лукавлю – больше, намного больше. Айра отнеслась ко мне лучше, чем остальные, и пусть она всех нас воспринимала как любимых внуков, я был ей благодарен за терпение и заботу, за доброе слово, за понимание. Сглотнув подступивший к горлу предательский ком и быстро вытерев глаза, я нагнал шраванцев.

Погода изменилась, и небо в мгновенье ока затянули тучи. Пошел холодный дождь. Ардан повел нас узкой тропой по самому краю обрыва. По его словам, этой дорогой редко пользовались, и мы сумеем обогнуть Седые Холмы под самым носом у местных жителей.

– И чего они с гор не спустились? – негромко спросил Тэд, разглядывая заросли вокруг, – вон сколько земли пропадает…

– Здесь не земля, а камень, – отозвался Рурк. – Кроме сосен да крапивы ничего и не растет. Не луга, а степи, песок сплошной и глина.

– А ты откуда знаешь? – фыркнул Тэд.

– Я из семьи крестьянской, у меня на такие вещи глаз наметан, – ответил тот.

– Ну, я тоже не из графьёв, но ничего такого не знаю.

– Да у тебя отец свинопасом был, вот ты свиньей и уродился, – заржал Том.

Тэд от возмущения чуть не свалился с лошади.

– Свинопас? Это многое объясняет, – заметил Берк.

Остальные шраванцы заулыбались.

– Что он сказал? – Тэд обернулся и перевел взгляд с Берка на меня, ожидая перевода.

Я прекрасно понимал, что за дословное изложение впаду в немилость, а потому сделал вид, словно не услышал вопроса.

– В Шраване пастухи не становятся воинами, – сказал Берк, глядя на большеносого инквизитора. – Кузнец, ювелир или лекарь – каждый знает свое место.

На этот раз мне пришлось перевести, не упустив ни единого слова: проклятые шраванцы не дали бы соврать.

– Интересно, – Рурк воинственно выпятил челюсть, – а у нас, знаете ли, каждый и воин, и кузнец, и бард, если понадобится. Но вы не переживайте, у вас скоро тоже так будет. Герцогиня научит.

Лица шраванцев стали еще темнее, чем обычно, в глазах вспыхнул злой огонь.

– А ну, молчать всем, – послышался голос Рэми. – Не в кабаке.

Разговоры прекратились мгновенно, и до наступления темноты никто не проронил ни слова. Продолжать путь в кромешной ночной тьме было невозможно, и мы решили сделать остановку, только костер не разжигать, чтобы не привлечь внимания.

Дежурными остались мы с Хашем. Я сам вызвался, потому что не смог бы заснуть. Перед глазами у меня снова и снова возникала стена из огня, сквозь которую еще были видны Айра и ее похитители. Погрузившись в мрачные мысли, я даже не сразу понял, что Хаш обращается ко мне.

– Бери, – толкнув меня в бок локтем, сказал он.

В темноте почти ничего не было видно, и я лишь почувствовал, что мне в руки попал кусок вяленого мяса.

– Холод какой, – стуча зубами, прошептал он. – Мор собачий, а не осень. Хоть бы крохотный костерок развести, а то ведь до утра подохнем.

– Дать одеяло? – без особого желания предложил я.

– Не надо, – буркнул он. – Околеешь еще, а мне сармантиец голову снимет.

Я подумал, что Лис едва ли огорчится такой потере. Скорее всего, пнет мое тело носком сапога, чтобы убедиться в окончательности моей смерти, и делу конец. Главное ведь, выполнить задание наместника, а остальное неважно. Хотелось бы знать, что же это за задание такое. Лис сам проговорился, что ищет что-то или кого-то, но дал понять, что это не имеет отношения к Пророку. Зачем тогда он увязался за Рэми?

Послышались шаги, но мы с Хашем расслабились, услышав знакомый голос:

– Тихо, свои.

Между нами на корягу сел Ардан, кутаясь в покрывало. Какое-то время мы просидели молча, глядя в одну точку перед собой.

– Что, тоже представляете себе костер? – тихо спросил Хаш.

– Ага, – откликнулся Ардан. – Паршивый костерок, не греет.

– Скажи спасибо Рэми, – фыркнул тот, – и тебе низкий поклон.

– Иди, поспи, – сказал рыжий. – Я не усну, а троим здесь делать нечего.

– Твоя правда, – согласился Хаш и торопливо пошел к мирно сопящим инквизиторам, словно боялся, что его товарищ передумает.

Воздух пах сыростью и морозом. К утру все будет во льду. Без костра и впрямь тяжело. Сидишь как мышь в чулане: темно, холодно, страшно, и всюду мерещатся когти да клыки.

– А ты спать не хочешь? – спросил Ардан.

– Не могу, – ответил я честно.

– Из-за Айры? – спросил он. Я промолчал, и он справедливо расценил это как согласие. – Понимаю. Она мне тоже нравилась, хоть и ведьма. Всегда улыбалась и… по-доброму относилась, что ли.

Угу, по-доброму, спасала всех и не раз, а что толку, если ее саму в беде бросили? Достойно отплатили за все, что она сделала, ничего не скажешь.

– Тебе, наверное, тоже нелегко? – спросил я. В разговоре как-то холод меньше ощущался, и время текло быстрее. – Мимо дома проходишь, как-никак, еще и нас ведешь.

– Да не очень это тяжело, – отозвался он и хмыкнул. – Правда, легче было бы, если б ты спать пошел.

Я не успел переспросить, что же он имел в виду, поскольку почувствовал сильный удар по затылку, и тьма, окружавшая меня, хлынула в голову, лишая слуха, зрения и сознания.

Я был легче пушинки, и ветер нес меня по бесконечному изогнутому коридору. В красных отблесках огня видел фигуры в капюшонах, что склонялись ко мне, но я ускользал от них и летел все дальше и дальше… Голова кружилась все сильнее, и я чувствовал, что меня вот-вот вырвет.

«Мы не хотим вам зла», – доносилось в закоулках моего сознания.

– Остановитесь! – хотел сказать я ветру и этим бесконечным незнакомцам в капюшонах, но язык не слушался.

Наконец почувствовал, что земля вновь появилась подо мной, я ощущал ее прохладу щекой. Как же это приятно, просто лежать и не шевелиться. В затылке все еще пульсировала боль, зато я смог открыть глаза. Передо мной были чьи-то ноги.

Я услышал голос, но язык был мне незнаком.

– Очнулся?

– Похоже на то…

Нет, кажется, я все-таки их понимаю. Это шраванский. Понемногу я начинал снова чувствовать свое тело. Руки мои связаны за спиной. Ноги свободны. Напрягшись и превозмогая боль, я поднял свое туловище и усадил его. Это было нелегко, но я справился. Какое-то время перед глазами все плыло, но постепенно появлялась утерянная четкость. Похоже, мы находились в темнице. Три каменные стены, вместо четвертой – решетка. Инквизиторы и шраванцы связаны, кто-то сидит, кто-то стоит. Тесно, но это не единственная проблема.