Двери 520 - Святослав Элис

Я медленно шагаю вперёд, морщась от прикосновений острого и холодного льда, впивающегося в ступни. Откуда-то из-под воды исходит мягкий лунный свет. Мне кажется, что я вижу свою тень на небе, словно оно – всего лишь низкая хрустальная сфера.

Шаг за шагом, шаг за шагом. Шаг. Потом ещё шаг. И вот я уже одна посередине тёмной бесконечности. Не ясно, правильно ли я иду. Не помню, откуда я пришла. Надо мной звёзды. Подо мной – их отражения. А может быть, и наоборот. Мне остаётся только каждый раз надеяться, что при следующем шаге кромка льда всё же появится и я не провалюсь в воду. Я делаю шаг, а потом ещё один. Я иду без определённого направления.

Впереди островок. Совсем крохотный. Я увидела его где-то на горизонте поля зрения. Просто маленькое возвышение над чёрной водой. Я почти что бегу к нему, забыв обо всём. Больше всего мне хочется оказаться на твёрдой земле. Вот она, уже совсем рядом. Я прыгаю и цепляюсь ногами за пронизанную засохшими корнями каких-то растений глину. Моё платье тут же покрывается грязью. Я не обращаю на это внимания. Нужно просто подтянуться. Ну же. Получилось.

Я поднимаюсь с коленок и делаю глубокий вдох, впуская в свои сжатые от напряжения лёгкие поток холодного воздуха. Это даже не остров – просто клочок земли в несколько метров шириной. Травы под ногами нет – только глина и корни. И большой каменный колодец.

Зачем он нужен на крохотном островке посередине озера? Это пугающе бессмысленно. Я подхожу к колодцу, не решаясь заглянуть внутрь. Воздух пронизывает странный электрический запах. Моё сердце испуганно бьётся.

Я делаю ещё несколько вдохов и заглядываю. Внутри – только вязкая, упругая, почти одухотворённая темнота. Наверное, именно такой темнотой была окутана Вселенная до того, как прогремел Большой взрыв. Я чувствую, что она словно бы слегка вибрирует, отдаётся всполохами внутри моей груди.

Мне страшно находиться рядом с колодцем. Нужно уходить. Мне вдруг начинает казаться, что остров готов меня съесть, что ноги сейчас начнут увязать в глине. Нужно уходить отсюда, нужно найти другой берег.

Я подхожу к краю и делаю шаг в воду. Всё тело захватывает чернота и холод. Вода ослепляет, попадает в нос и рот. Я уже не знаю, где верх, а где низ. Под руку попадается какой-то корень. Я хватаюсь за него и пытаюсь выбраться, но меня словно бы тянет вниз что-то невидимое. Ноги не слушаются. Лёгкие скорчились в огне от невозможности вдохнуть. Страх вытесняет все образы из головы, растворяет мою личность. Я вкладываю всю силу в руки. Вперёд. Давайте!

Наконец, я подтягиваюсь на сухом корне, жадно цепляюсь за вязкую грязь глины и вываливаюсь обратно на сушу. Земля пульсирует, словно живое существо, я чувствую это щекой. Неважно. Я кашляю и дышу.

Идти мне некуда. Неужели это конечный пункт пути? Всё тело дрожит от холода. Я такая слабая. Мне хочется лежать и больше не вставать. Просто лежать и смотреть на звёзды, чувствовать, как земля пульсирует в унисон с сердцем. Ко мне подступает темнота. Хочется сдаться и погрузится в неё, но я трясу головой, сплёвываю набравшуюся во рту вязкую слюну и заставляю себя встать. В глазах бегают мушки, голова наполнена тонким звоном на грани слышимости.

Похоже, это конец дороги. Идти мне больше некуда. Я подхожу к колодцу и наклоняю голову в темноту. Разглядеть бы хоть что-нибудь там, внизу. Бесполезно.

Другого пути нет. Я сажусь на бортик колодца, уцепившись руками за поросший плесенью камень, в последний раз смотрю на бесконечную пелену звёзд и покрытое рябью отражение луны. Делаю несколько глубоких вдохов. Полная тишина вокруг, – в этом мире нет звуков. Это ещё страшнее, чем темнота. Я выдыхаю и спрыгиваю вниз.

VII

И всё, что копили,

Обернётся в прах.

Не помогут даже

Кришна, Иисус и Аллах.

Но если вдруг Майя потерпит крах,

Мы сможем найти

долгожданный ништяк.

Я открыла глаза. Всё тело пропитано ощущением падения. В голове стучит, кожа покрыта вязким, нездоровым потом. Я села на кровати и потрясла головой, – в висках гулом отдалась занудная, тяжёлая боль. Делаю несколько глубоких вдохов. У меня такое ощущение, словно где-то внутри меня скопилось много грязи. Она в лёгких, в желудке, под кожей.

Нужно встать. На улице уже, похоже, середина дня. В комнате душно, но меня всё равно знобит. Я отыскиваю пульт, устанавливаю кондиционер на 27 градусов и иду в ванную. Здесь я долго и тщательно чищу зубы, пока белая пенка выплёвываемой пасты не становится розоватой от крови. Я промываю рот ополаскивателем и залезаю в ванну. Выкручиваю кран, чтобы вода стала горячей, почти обжигающей, потом засыпаю немного морской соли. Не удовлетворившись, я кидаю в воду ещё и пенную бомбочку, которая наполняет воздух в ванной цитрусовым ароматом.

Я скидываю пропитанную потом серую футболку и бросаю её в стиральную машину. Туда же отправляются трусы. Я плюхаюсь в обжигающе горячую пену, – тут же становится легче, яркие ночные образы путаются, отходят на второй план, обратно, в подсознание. Я снова чувствую себя собой, что бы это ни значило.

Я провожу в горячей ванне ещё, наверное, полчаса, пока у меня не начинает кружиться голова. Я трогаю себя за виски, несколько раз ударяю себя по щекам и начинаю споласкиваться под прохладным душем, который наполняет тело электрической энергией теплового перепада. Наконец я выбираюсь из ванны и насухо вытираюсь полотенцем.

На полу набралась большая лужа воды, но вытирать лень. Я провожу полотенцем по запотевшему зеркалу и вглядываюсь в отражение. Влажные волосы чёрными жгутами раскинулись по плечам, лицо раскраснелось, но тёмные разводы, въевшиеся в кожу под глазами, всё равно заметны. Несмотря на то, что мой образ жизни без выхода из дома вряд ли можно назвать здоровым, я выгляжу даже слегка посвежевшей. Лучше, чем несколько месяцев назад, – это точно.

Провожу рукой по шее, зачем-то хватаю себя за косточку ключицы, по очереди приподнимаю левую и правую грудь, оттягиваю кожу на животе. Похоже, что я в полном порядке. Из-за этого я чувствую какое-то странное чувство неудовлетворённости. Какой-то полуистлевшей сущности внутри меня хочется себя пожалеть, ей кажется, что для гармонии мне нужно быть, как минимум, больной раком. Не буду давать ей волю. Самоуничтожение мне ни к чему.

Я выхожу из ванной. Мне предстоит ещё целый день жизни. В последнее время я радуюсь этому чувству предвкушения. Оказывается, я люблю не знать, чем буду заниматься. Не одеваясь, я иду на кухню. Потоки воздуха приятно холодят влажную кожу. Я выливаю воду из фильтра в чайник и нажимаю на кнопку. Пока вода готовится вскипеть, я поднимаю руки вверх, изо всех сил вытягиваю спину, затем делаю несколько наклонов.

Припомнив уроки йоги, я пытаюсь принять позу собаки мордой вниз, уперевшись руками в плитку пола. Спина приятно похрустывает, я чувствую, как мышечные зажимы расправляются. Мне хочется довести это до конца. Я плюхаюсь на пол голым животом и принимаю позу собаки мордой вверх. Позвоночник награждает меня за этот манёвр фейерверком хруста, напоминающего массовое уничтожение залежей пупырчатого полиэтилена. Я чувствую щемящую лёгкость в спине. Закипает чай. Я всё ещё не знаю, с чего начать день.

Заглядываю в холодильник и обнаруживаю, что еды осталось негусто, однако ситуация пока не критическая. Я намазываю на хлеб масло и с удовольствием откусываю кусочек бутерброда, запивая его молочным улуном. Заглядываю в телефон – сегодня 3 августа, ровно 51 день с тех пор, как дверь не выпустила меня. 51 день дома.

И всё-таки лучше купить продуктов сейчас, не дожидаясь, пока кончится решительно всё. Я закидываю остатки бутерброда в рот, подхватываю чашку чая и возвращаюсь в комнату. В углу, на полу, валяется мой макбук. Он уже успел слегка запылиться. Теперь я редко им пользуюсь. Это может показаться странным в моей ситуации, однако во мне народилось какое-то стойкое чувство неприятия интернета, я не захожу в него без крайней необходимости.

Чуть чаще я пользуюсь большим аймаком, который стоит на столе, он не подключен к интернету, в нём не работает Wi-Fi-модуль, и этим он мне нравится. По вечерам я смотрю на нём старые фильмы, иногда слушаю музыку. Вчера я пересматривала антологию Яна Шванкмайера, а в перерывах слушала записи Джона Леннона. Я даже подпевала, к глазам почему-то подкатывали слёзы. Наверное, он, правда, очень любил свою Йоко.

А песню Imagine я вчера послушала, наверное, раз десять. Круг за кругом. Правда подпевать ей я почему-то не решалась. А теперь мне, по-моему, даже включать её нет смысла. Стоит немного сконцентрироваться, как музыка сама начинает играть в голове.

Imagine all the peopleLiving for todayImagine there’s no countriesIt isn’t hard to doNothing to kill or die forAnd no religion too

Я открываю крышку макбука, нажимаю кнопку и жду, пока он неторопливо прогрузится. Я проверяю, что он словил сеть, запускаю браузер и быстро захожу на сайт магазина – заказываю себе фруктов, гречневой лапши, 10 двухлитровых бутылок сока, замороженных овощных смесей и замороженных шампиньонов, ультрапастеризованного молока, печенья и много другой еды. Ровно столько, сколько сможет принять мой холодильник и кухонные шкафы.