Преобразователи. История создания инновационного конвейера и новой парадигмы высокоскоростной торговли - Дипак Лумба

Все вышеупомянутое было сделано полностью собственными силами, после получения многомиллионных долларов в инвестиции и без малейшей коррупции какого-либо вида, или выплаты каким-либо ведомственным людям в двух различных штатах Индии (Штат Уттар-Прадеш – под Дели и Штат Гуджарат). Мы создали возможность беспрепятственного масштабирования, избегая каких-либо колоссальных ошибок.

Полтора года после финансирования, я понял, что мои цели (Превосходные) не соответсвуют моим средствам (как денежные средства, так и временные). Я думал, как-нибудь по пытаться приспособить и найти золотую середину, позволяющую мне осуществить Превосходство на основе ресурсов для Успеха. Искренне признавшись, было мало вдохновляющее свидетельство о получении Превосходства от средств, инвестированных в Успех, но само рвение к осуществлению этого, было стероидное. Эта книга является историей находки этого среднего пути, борьба, которую я переживал за все вышесказанное, вызовы которые пересекали мой путь и как я использовал инновации, технологии, системы и рациональное мышление для их решения.

Мой Бекграунд

У меня нет плющ-лиги МВА, впрочем, нет никакой MBA. Я не инженер. У меня было мало терпения учиться на магистра по физике и математике в университете. В то время, как жизнь происходила там – в России, которая только-только возникла от недра Советского Союза преждевременным родом на знаменитом танке. В то время, в стране наступил «переломный момент», Советский Союз «распался», или сказать по другому, «переродился» в Россию и СНГ, вспоминается как, на танке Борис Николаевич Ельцин стоял, и на самой низкой ноте провозглашал свободу от … (Как и многие в России, я до сих пор не понял – от кого и для чего!). Я был там и видел, как происходит смена власти. Я считаю, что значительная часть жизни, которую я провел в России, достаточно повлияла на мой мыслительный процесс и в какой-то степени на мое мировозрение. Сегодня, когда я оглядываюсь назад, я легко понимаю глубокость и серьёзность того, что я переживал изо дня в день в конце восьмидесятых и девяностых годах, которые я проводил в Европе – в основном в России. Видел, как крошится стена Берлина, Чешская безкровная революция, раскол Прибалтики (Литва, Латвия и Эстония) от Советского Союза. В 18 лет я стоял на московском железнодорожном вокзале в Риге (Латвия) с никому не нужными Российскими рублями.

Тот, кто укладывает несколько кирпичей в день, не знает, как выглядит здание в конечном итоге. Я понял, необъятность того, чего я пережил в России, лишь спустя годы.

Я не знал, почему я хотел, учить физику и математику, а затем делать бизнес в жизни. Эта ясность пришла мне, когда я учился в школе-интернате – Бирловская Школа в Пилани маленький городок в пустынном районе Индии – в Штате Раджастан, где процветали лучшие инженеры Индии. Конечно, я продукт эры «инженера-доктора» в Индии. Мы выросли, зная, что есть только две почтенные научные степени – одна инженерная (неизменно, только для мальчиков), и другая врачебная (в равной степени, попыталось девушками и мальчиками). Кому не удалось поступить на врача или инженера (прикладные науки) занимались естественными науками, затем экономика и самый некудышный вариант, была гуманитарная наука. К сожалению, наше поколение имеет много экономистов и гуманитариев, которые получили образование по этим специальностям, но в серьез не хотели ими заниматься. Хуже того, те, которые не состоялись как инженеры и врачи или были склонны к гуманитарным наукам, редко были гордостью семьи. Не кажется ли это странным? Тогда, это было в порядке вещей. Не удивительно то, что среди всех моих близких друзей детства, у меня есть все, буквально все, либо инженеры либо врачи. Я, вероятно, единственная аномалия. Одним из моих первых пониманий, когда я уехал за границу из Индии, в юном возрасте 17+ было то, что кажется, очень приемлемо, и даже очевидно, не обязательно «правильно», а сказать верно ли оно, ещё более сложно.

Хотя я, в начале, выбирал учиться на инженера физика низких температур (Криогенная технология), моя очаровательная и безумно красивая преподавательница (куратор) г-жа Лариса без сложности убедила меня, что я должен сначала изучить общую физику и математику, и только позже сужать на специализацию. Я поступил в великолепный Московский Государственный Университет. Эйнштейн сказал, «цель высшего образования не изучение многих фактов, а подготовка ума к мышлению». В отличии от вышесказанного Эйнштейном, так думали о естественных науках в Индии (30 лет после Эйнштейна), процитирую заявление нашего соседа (родительского дома), отставного Субедара (поясняю: главный солдат – высшего не офицерского звания, самое высокое для индийцев в «индийской армии» под англичанами). Дядя Субедар, как мы называли его, узнав о моем поступлении на факультет естественных наук в МГУ, выразил свое очевидное недовольство, безвкусно сказав: «Зачем ехать так далеко, за границу, тратить так много денег родителей, если все что ты собираешься сделать, это выучить естественную науку? Ты мог бы быть, как многие умные парни инженером или врачом, по крайней мере, потраченные деньги пошли бы на рациональное использование».

Таким образом, получился из меня идеалистический парень из маленького индийского городка Батхинда, который хотел изучать физику, не обращая внимания на символы статуса и практичности жизни в Индии, которые требовали степень инженера и хорошую работу. Во-первых для получения легитимности, как не глупый юноша, а во-вторых, чтобы познакомиться с образованной, красивой, англо-говорящей девушкой с внешними привлекательными данными, и в дальнейшем превратить ее в спутницу жизни. Ровесники, напомню Вам, чем дороже газетная брачная реклама (больше слов десигнациии и числа в зарплате) означало большее количество и качество предложенных фотографий невест и женихов. В восьмидесятых годах, западные туалеты продавались в «индийском стиле», индийскую пиццу делали из картофельного пюре с луковой начинкой (мы в своем детстве не знали, что такое моцарелла), гамбургеры означало, традиционный индийский Тикки (картофельные котлеты) между булочками с большой дозой кетчупа, играть означало, «футбол», питхоо-гарам (исключительно интересная игра Южной Азии, когда игрок одной команды мячом разрушает вертикальную каменную каскаду, после чего, команда потерпевшая неудачу обязана перестроить каскаду прежде чем, любой член другой команды попадает мячом на другого члена команды) – это был спорт, трудолюбие означало, буквально проливать пот во время учебы или игры, избили в школе означало, что дома тоже получишь от родителей потому, что считалось, что вероятнее всего сделано что-то такое в школе за что заслужил там избиение: избит, значит в школе сделал что-то плохое, ухаживать за девушкой означало, ездить на мотоцикле на высокой скорости, вокруг дома любимой, улыбка от девушек в ответ на растерянный или желанный взгляд парня означало, девушка уже твоя; попробовал алкоголь, считался уже наркоманом, поцеловал девушку означало, зашел слишком далеко! Короче говоря, это была предмакдональдская, прединтернетовская и предкомпьютерно-игровая эпоха в Индии.

Умное мышление делает идеализм возможным и практичным

Теперь я понимаю, как люди по своей природе различны. Признаюсь, что я, по своей сути идеалист, а есть люди, которые предпочитают быть практичними. Я никогда не мог понять, почему, всё, что «правильное» является невыполнимым и всё, что проповедуется, не практикуется, понятные ошибки повторяются, и последнее – если Бог существует, и наказывает за неправильный поступок, почему любой верующий грешит? Не говоря уже о том, что сами грехи отплачиваются в соответствии с географией и убеждением, не имея никакой универсальности. Церкви и храмы интересные места – бедные попрашайничают снаружи, богатые внутри. Я думаю, если в огне жарко и больно, зачем тыкать пальцами в пламя? Точно так же, почему люди грешат, если они знают или чувствуют, что Бог существует, и наказывает. В течении нескольких лет я понял, что верующих не существует. Есть атеисты, которые думают, или заставлены думать всю свою жизнь, что они верующие, есть атеисты, которые умело качаются между двумя состояниями верующего и атеиста зависшие на необходимости, есть атеисты, которые не уверены, должны ли они рассказать другим, что они понимают, что они не верующие (агностики), есть атеисты, которые понимают, что они атеисты, но не могут провозгласить это публично, есть атеисты, которые называют себя верующими, но пекут свое личное определение Бога и религии, которая не имеет ничего общего с признанным определением, и наконец, есть атеисты, которых не беспокоит все вышесказанное, и совершенно равнодушны ко всем таким дискуссиям, так как даже обсуждать эту тему они считают потерей времени и безполезной темой для разговоров..