Том 14. Первые товарищи - Лидия Чарская

— Э-э! Стой, братец, — прошептал со смехом Принц, заметивший маневры сапог Грушина. — он тебя хочет достать, Сережа, погоди же.

И прежде чем Сережа мог остановить своего друга, Принц подполз к Рыжему и сильно ущипнул последнего за ногу.

Рыжий благим матом заорал на всю столовую. Сережа сидел под столом еле живой от страха. А Принц чуть не давился от смеха. Мальчикам слышно было, как подскочил к столу Василий Иванович и с беспокойством спрашивал Рыжего, что с ним случилось? Рыжий не смел при всем классе выдавать Принца и Сережу, к тому же он считал себя отчасти виноватым и потому отвечал, заикаясь:

— Это ничего… виноват… Василий Иванович, меня… меня укусила блоха!

— Чего же ты орешь, точно не блоха, а змея тебя ужалила, — вышел из себя воспитатель, не любивший Рыжего за грубость и лень. — Ты будешь наказан!

Мальчики встали из-за стола, выстроились в пары и направились в класс. Принц и Сережа остались сидеть под столом.

"Лишь бы не заметили нашего отсутствия", — думал Сережа, не высказывая, однако, своих опасений вслух. Он боялся показаться Принцу жалким маленьким трусишкой, боялся потерять дружбу такого смелого и веселого мальчика, каким был Принц.

— Теперь пора, — сказал тот, когда уже не было слышно голосов удалившихся мальчиков, — вылезай, Сережа.

И оба они осторожно, на четвереньках, как две маленькие собачки, выползли из-под стола.

— А теперь живо налево-кругом, рысью марш, — продолжал командовать Принц и, крепко взявшись за руки, мальчики бегом, стараясь не шуметь и потому едва ступая, бросились на кухню, находившуюся рядом со столовой.

— Господин повар, не откажите дать нам кочерыжек! — насколько мог любезно проговорил Принц и улыбнулся.

А когда Принц улыбался, то отказать ему в просьбе уже не было никакой возможности. Так думал, по крайней мере, Сережа, и так, по всей вероятности, подумал и повар, потому что перестал рубить капусту, наполнявшую большую кадку, и ласково посмотрел на мальчика.

К тому же Принц назвал повара господином. А кому не известно, что повара ужасно любят, когда их так величают.

— Как вас зовут, маленький барчонок? — спросил повар.

— Меня зовут Принц, — смело ответил мальчик и, заглянув в кадку с капустой, прибавил, указывая на своего спутника: — а его зовут Сережа.

— Ну-с, господин Принц и господин Сережа, — произнес повар, — я дам вам кочерыжек, только, сохрани Бог, как бы Антонина Васильевна не узнала. А то всем нам плохо придется!

И, подойдя к кухонному столу, повар отобрал из нескольких десятков лежащих на нем кочерыжек пять самых больших, белых, и протянул их мальчикам.

— Только пять! — разочарованно протянул Принц. — А нам нужно одиннадцать! Ах, господин повар, будьте так добры, дайте нам одиннадцать кочерыжек!

Повар взглянул на Принца и громко расхохотался. Даже белый колпак его трясся от смеха и передник плясал и вздрагивал на его большом животе.

— Одиннадцать кочерыжек, — еле мог выговорить он между взрывами смеха, — да куда же вам столько? Солить или мариновать их на зиму будете?

Повар оказался очень веселым человеком: он смеялся все время, пока Принц старался пояснить ему, что одиннадцать кочерыжек съедят одиннадцать мальчиков, что их собственно двенадцать пансионеров в младшем классе, но что Рыжик не получит своей доли, так как позволил себе насмехаться над ним, Принцем, и считать его трусом.

Повар выслушал мальчика и дал все одиннадцать кочерыжек.

Ну, с Богом! Смотрите, барыне не попадитесь, — напутствовал он ребят.

— Благодарю вас, большое спасибо, господин повар! — торжественно проговорил Принц и вдруг замолк на полуслове.

Из-за двери послышался резкий голос Пушки:

— Почему неплотно закрывают кухни? По всему пансиону воняет капустой!

В ту же минуту дверь шумно распахнулась и влетевшая в кухню, как пуля, горничная Паша прошептала отчаянно:

— Спасайтесь! Начальница идет!

Мальчики замерли на месте. «Господин» повар растерялся не меньше. Одна только краснощекая Паша не потеряла присутствия духа, быстро схватила Принца за плечи, подняла его над бочкой и тотчас опустила прямо в нарубленную капусту. В следующую секунду она то же самое проделала и с Сережей. Мальчики по пояс ушли в капусту, которая своим запахом ужасно била в нос.

— Господи! Только бы не чихнуть! — взмолился Сережа и обеими руками зажал свой нос.

Пушка вошла на кухню. Повар настолько оправился, что мог приветствовать свою барыню и начальницу с добрым утром.

Но Пушка, раздраженная с утра запахом капусты, наполнявшим пансион, не обратила внимания на приветствие повара и сердито сказала:

— Зачем на полу валяются кочерыжки? Надо все их выбросить в помойную яму. Не вздумайте только угощать ими пансионеров!

— Боже сохрани! — искренно вырвалось из уст Паши.

Она как будто забыла вовсе о данной ею за чаем Мартику Миллеру кочерыжке.

Сережа и Принц, несмотря на страх, не могли не переглянуться в своем убежище.

— Скоро ли она уплывет? — спросил Принц.

— Ах, скорее бы! — также шепотом отвечал Сережа, — мне ужасно хочется чихнуть!

— Ай, не надо! — искренне взволновался Принц. — Потерпи как-нибудь, пожалуйста, потерпи как-нибудь, голуб…

Но было поздно… Того, что случилось, никак не ожидал ни Принц, ни Сережа.

Несмотря на искреннее желание терпеть, Сережа, однако, не выдержал и… чихнул, — да так громко, что не только можно было его услышать на кухне, но и в классах, пожалуй, и в спальне, и гимнастическом зале.

Мальчики помертвели и с ужасом ждали роковой минуты.

Ждать, однако, пришлось недолго.

Прямо над ними склонилось взбешенное лицо Пушки.

— Так вот оно что! — зашипела она, — вот вы как! И ты, Сидор, их покрываешь, — бросила она в строну оторопевшего повара. — Очень хорошо, прекрасно, отлично! Вы оба будете примерно наказаны! Вылезайте из бочки.

Вылезайте! Хорошо было ей приказывать, а каково выполнить!

И Сережа, и Принц поняли, как трудно им будет вылезать из их убежища.

Бочка была гораздо выше их роста.

Если бы они позвали на помощь повара или Пашу, то начальница узнала бы о сообщничестве прислуги. А этого добрые шалуны не хотели.

— Я тебя подсажу, — сказал Принц, — а ты ухватись за край бочки и вылезай, а потом и я попробую.

Он подсадил Сережу, и тот уже взобрался было на верх бочки, но в это время от тяжести обоих мальчиков, налегших на край ее, бочка опрокинулась. Мальчики поднялись с пола смешные и жалкие, причем их волосы, платье, ботинки — все было облеплено сырой и скользкой капустой, а карманы топорщились от наложенных в них доверху кочерыжек.

В таком виде они предстали перед грозными очами Антонины Васильевны.

— Очень хороши! Куда как хороши! Полюбуйтесь-ка на них! — обратилась начальница к оробевшей прислуге.

Но никто не любовался.

Даже смешливому повару было не до смеха. Он ужасно боялся потерять свое место в пансионе.

Пушка взяла за одну руку Принца, за другую Сережу и повела их в класс.

Когда начальница и два маленьких преступника появились на пороге, весь класс дружно ахнул. С их голов капала мутная водица, листики капусты прилипли к лицу и волосам, а карманы, наполненные кочерыжками, смешно топорщились. Громче всех хохотал Грушин. Остальные же мальчики скоро вспомнили, почему попались Принц и Сережа, и, считая себя виноватыми в их поступке, перестали смеяться.

Начальница не успела заметить оттопыренных карманов мальчиков, и кочерыжки все-таки остались у них.

— Стойте у печки, носами в угол! — строго проговорила Пушка, — а за обедом и завтраком вы будете стоять в таком виде в столовой, чтобы раз навсегда знали, как себя хорошо вести!

И, поставив Сережу с одной стороны к печке, а Принца с другой, Пушка величественно выплыла из класса.

Сереже было очень неловко. Хорошо еще, что начальница повернула его лицом в угол и не видно было его пылающих щек. Принц же чувствовал себя прекрасно. Он начал с того, что вытащил из карманов все свои сокровища и стал перебрасывать по одной кочерыжке ближе всех сидящему Жучку. Жучок принимал кочерыжки и рассылал их по классу. Когда Принц освободил свои карманы, он обратился к Сереже:

— Давай скорей твои кочерыжки!

И снова Жучок разослал лакомства по всем скамейкам. Отец дьякон ничего не заметил. Он старательно рассказывал мальчикам о том, что было после Всемирного потопа. Таким образом, Принц исполнил свою задачу: все одиннадцать мальчиков получили одиннадцать кочерыжек. Один Рыжий не получил ничего.

Сережа и Принц геройски отбыли свое наказание. Они стояли все уроки в углу, а во время обеда и завтрака — за черным столом, находившимся в стороне от прочих, не покрытых скатертью, за которым обедали только провинившиеся и наказанные ученики.