Не оборачивайся - Мишель Ганьон

Но больше всего его пугала мысль, что родители могут отказаться платить выкуп. Питер почти ничего не видел, но у него сложилось впечатление, что в комнате находятся три человека и что все они одеты в одинаковые черные костюмы. Когда эти типы ворвались в дом, в руках они держали пистолеты, но сейчас убрали оружие, решил Питер. По крайней мере, его еще не пристрелили, что, наверное, хороший знак. Эти трое явились не одни — Питер слышал, как другие люди переходят из комнаты в комнату и о чем-то тихонько переговариваются. Казалось, будто они чего-то — или кого-то — ждут.

— Слезь с меня! — потребовал Питер, но его голос приглушил толстый ворс ковра.

Перед глазами у него появилась пара мокасин из черной кожи, надраенных до блеска, и черные брюки с манжетами, слегка укороченными сзади — знак дорогой портновской работы. Питер поднял глаза и увидел, что над ним нависает высокий мужчина в костюме-тройке и красном галстуке. Питер решил, что он адвокат — все в компании его матери выглядели и одевались точно так же, — и почувствовал некоторое облегчение. Адвокат не позволит громилам причинить ему вред. А он, похоже, был тут главным: обстановка в комнате изменилась, когда он вошел.

Однако он выглядел недовольным, как будто Питер представлял собой помеху, с которой ему совсем не хотелось разбираться, вроде жевательной резинки, прилепившейся к каблуку ботинка. Питеру показалось, что ему было около тридцати, темные волосы, короткая стрижка и холодные глаза дополняли картину.

— Пусть встанет, — приказал главный.

Питер почувствовал, что давление ослабло, и поднялся на ноги, пытаясь скрыть, что его слегка покачивает. Спина жутко болела в том месте, где в нее упиралось колено громилы.

— Убирайтесь из моего дома, или я вызову полицию, — стараясь, чтобы голос звучал уверенно, потребовал он.

Мужчина в костюме окинул его взглядом и через мгновение проговорил:

— Ты — сын.

И от его голоса, спокойного, ничего не выражающего и равнодушного, Питеру стало не по себе.

— Я повторю еще один раз, последний: убирайтесь из моего дома.

Питер подошел к телефону, стоявшему на письменном столе, и взял трубку. Затаив дыхание, он ждал, что они его остановят.

Однако Костюм даже слегка развеселился.

— Гудка нет, мы перерезали кабель.

Питер нажал на кнопку, чтобы еще раз проверить телефон, но Костюм сказал правду — гудка не было. Тогда он засунул руку в карман, чтобы достать мобильный телефон, надеясь, что тот не пострадал, когда его швырнули на пол.

Но Костюм поднял руку.

— Сигнал тоже заблокирован.

«Блокировка сигнала мобильного телефона — это уже серьезно», — подумал Питер. Насколько ему было известно, для этого требовалось военное оборудование, которое может себе позволить только правительство. Питер не стал доставать телефон из кармана.

— Кто вы такие?

— В доме есть еще кто-нибудь? — спросил Костюм.

Питер открыл рот, чтобы ответить, но передумал, решив, что врать не имеет ни малейшего смысла. Кроме того, они обыскали дом и наверняка все и сами знают.

— Нет, я один.

— А это твой компьютер? — Когда Костюм направился к столу, Питер осторожно двинулся к его противоположной стороне, чтобы оказаться как можно дальше от опасного визитера.

Однако тот, похоже, ничего не заметил. Он открыл крышку и поднял голову, когда компьютер вышел из состояния «сна».

— Пароль? — спросил он, взглянув на Питера.

Тот выпрямился и с вызовом — так он рассчитывал — заявил:

— Я вам не скажу, и не надейтесь.

Костюм пожал плечами, вытащил питание из розетки и, засунув компьютер под мышку, направился к двери.

— Эй, подождите! — возмутился Питер. — Вы не имеете права его забирать!

— Я только что это сделал, — ответил тип, не оборачиваясь.

Питер бросился к нему. Трое громил наблюдали за тем, как он выскочил в коридор за Костюмом, который шел быстрым шагом, как будто куда-то опаздывал.

— Он мой, а вы его украли. Я позвоню в полицию.

Костюм остановился и повернулся лицом к Питеру.

— Ты этого не сделаешь, — очень серьезно сказал он.

— Интересно почему?

Костюм прищурился, и Питер услышал угрозу в его голосе.

— Потому что тогда мы вернемся — и на этот раз заберем тебя.

Питер молчал. В конце концов, это всего лишь компьютер, и данные автоматически скопированы на внешний сервер. Тем не менее, то, как этот тип себя вел, вызывало у Питера тревогу. Он держался так, будто имел все права, а Питер в чем-то провинился.

— Мои родители будут возмущены, когда узнают про это, — заявил он.

— Передай Бобу и Присцилле привет, — улыбнувшись, ответил Костюм. — И попроси отца позвонить мне, как только он вернется.

Питеру потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя от потрясения — получалось, что этот тип знаком с его родителями, и, судя по всему, достаточно хорошо.

— Меня зовут Мейсон, — сказал Костюм. — В самое ближайшее время приедет мастер, чтобы починить дверь.

И, не останавливаясь, он открыл дверь и вышел в ночь.

— Я же вам сказал, что это частная собственность.

— Да, сэр, я вас слышал. Но нам позвонили и сообщили, что здесь пожар, и мы не уедем, не проверив все как следует.

Ноа, скорчившись, сидела под одним из прицепов и наблюдала за двумя мужчинами, которые громко спорили у входа на лодочную станцию. Перед открытыми воротами стояла пожарная машина. Сирену выключили, но прожекторы продолжали вращаться, заливая все вокруг красным светом. Остальные пожарные в стороне наблюдали за тем, как их командир препирается с охранником.

— Кто вас вызвал?

— Начальник порта.

— Так вот, он ошибся.

— Со всем уважением, но нам не требуется ваше разрешение. — Командир прищурился и добавил: — Мы подчиняемся Управлению пожарной охраны Бостона и имеем полное право въехать на территорию порта.

— Я получил строгий приказ. — Охранник принялся теребить ворот рубашки, как будто тот начал его душить. — И не имею права никого впускать внутрь.

— Если нас куда-то вызывают, мы туда едем. Это стоянка катеров, а не атомный завод. Так в чем проблема?

— Вы видите где-нибудь огонь? — Охранник махнул рукой себе за спину.

Командир отряда пожарных посмотрел ему за плечо и фыркнул.

— На самом деле вижу.

Охранник резко обернулся — где-то в центре территории вверх поднимался маслянистый столб черного дыма.

Ноа выдохнула, почувствовав облегчение. Если бы пожарные уехали, решив не заходить внутрь, вместе с ними она лишилась бы последней надежды на спасение. Женщина дождалась, когда приедут пожарные, и только после этого подожгла самодельный фитиль: несколько свечей, от которых загорелась кучка промасленных тряпок — лучшее, что ей удалось найти на катере.

Как только фитиль задымился, оставшиеся охранники, буквально расталкивая друг друга, бросились на поиски источника. Они промчались мимо лодки, в которой спряталась Ноа, через несколько проходов от поднимавшегося вверх дыма. Когда их шаги стихли, она помчалась в сторону красных огней, радуясь, что ее план сработал — по крайней мере, его первая часть.

Охранник повернулся и увидел перед собой ухмыляющегося командира отряда пожарных.

— Ну что, ребята, сами справитесь или все-таки пропустите нас на территорию? Потому что тут катеров и яхт на миллиарды долларов и они вот-вот загорятся. Потом огонь переберется на складские помещения. Тушить сами будете?

Как только он упомянул склады, охранник стал белым как полотно. Отойдя на несколько футов, он нажал на кнопку рации, через секунду вернулся и махнул рукой, чтобы машины проезжали.

Командир отряда весело помахал рукой, когда машина прошла мимо охранника. Тот закрыл ворота и проследил взглядом за пожарными, которые ехали по центральному проходу. Он стоял в напряженной позе, уперев руки в бока, и что-то тихонько бормотал. Потом нырнул в маленькую сторожку у входа.

Ноа, пригнувшись и стараясь не высовываться, на расстоянии нескольких узких проходов следовала за пожарной машиной. Она заметила камеры, расположенные по обе стороны ворот, четыре штуки, которые полностью перекрывали вход на территорию комплекса. Получалось, что просто выйти не удастся, даже если она сумеет отвлечь охранника. Наверняка кто-то сидит у мониторов и наблюдает за воротами; и не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить, что именно так она попытается выбраться из ловушки.

За воротами начиналась длинная асфальтированная дорога, которая терялась вдалеке. По обе ее стороны находились парковочные площадки, окруженные высокими заборами. Примерно через полмили дорога поворачивала направо.

Ноа понимала, что ей придется преодолеть огромное расстояние и вряд ли удастся остаться незамеченной. На открытом пространстве спрятаться было негде.