Вырождение международного правового порядка? Реабилитация права и политических возможностей - Билл Боуринг

происхождение в бескомпромиссной предвоенной борьбе между Лениным, Сталиным и Троцким (и ортодоксальными марксистами во главе с Карлом Каутским), с одной стороны, и австромарксистскими теоретиками типа Карла Реннера и Отто Бауэра, с другой58.

Австромарксистские идеи относительно нетерриториальной личной автономии, разработанные как возможное противоядие от распада многонациональной Австро-Венгерской империи, нашли готовую аудиторию среди евреев Российской империи. У евреев не было никакой «исторической» или «объединённой» территории. Еврейский Бунд (Алгемэйнэр Йидишэр Арбэтэр Бунд ин Литэ, Пойлн ун Русланд) был основан в Вильне (ныне Вильнюс, столица Литвы) в 1897 г., как еврейская политическая партия, придерживающаяся как социал-демократической идеологии, так и культурный идишизм и еврейский национальный автономизм59. I съезд Российской социал-демократической рабочей партии в 1898 г. решил, что Бунд «входит в партию как автономная организация, самостоятельная лишь в вопросах, касающихся специально еврейского пролетариата»60. С самого начала он находился под влиянием идей Реннера и Бауэра, хотя модель Реннера не учитывала диаспоры или рассеянные меньшинства61. Как указывает Ив Плассеро:

«Лидеры Бунда и Социалистической еврейской рабочей партии поэтому приняли на себя задачу приспособления идей Реннера к ситуации идишеговорящих евреев Центральной и Восточной Европы… Бундистские лидеры предложили, чтобы Россия, подобно Австро-Венгерской империи, стала федерацией автономных народов»62.

Владимир Ильич Ульянов (Ленин), возглавивший большевиков после раскола РСДРП в 1903 г., был ожесточённым противником Бунда и австромарксистского рецепта. В октябре 1903 г. он опубликовал статью «Положение Бунда в партии». Особенно критичен он был к бундовской идее насчёт еврейской нации, заявляя, что: «К сожалению только, эта сионистская идея — совершенно ложная и реакционная по своей сущности. „Евреи перестали существовать как нация, немыслимая без определённой территории“,— говорит один из самых выдающихся марксистских теоретиков, Карл Каутский»63. Ленин был полностью согласен с Каутским в этом вопросе.

Таким образом, Ленин принял ортодоксальное «научное» определение Каутским понятия «национальность», с двумя основными критериями: язык и территория64. И Ленин и Каутский были за ассимиляцию евреев.

На большевистской конференции РСДРП в январе 1912 г. Бунд открыто заявил об ориентации на австромарксистские теории личной или нетерриториальной национально-культурной автономии. Далее, на августовской конференции меньшевиков-ликвидаторов он принял резолюцию «О национально-культурной автономии», включив её в программу Бунда65.

Ответ Ленина был бескомпромиссным. В 1913 г. в своём проекте платформы к Ⅳ съезду социал-демократии Латышского края он осудил «буржуазную фальшь» лозунга «национально-культурной автономии». Он утверждал, что в России «только бундовцы, вместе со всеми буржуазными еврейскими партиями, защищали до сих пор» эту концепцию66. Позже в том же году он посвятил этому вопросу отдельную статью «О „культурно-национальной автономии“» и вновь осудил этот план как «невозможный»:

«Достаточно представить себе ясно сущность программы „культурно-национальной автономии“, чтобы ответить на этот вопрос без колебаний,— безусловно недопустимо.

Пока разные нации живут в одном государстве, их связывают миллионы и миллиарды нитей экономического, правового и бытового характера. Как же можно вырвать школьное дело из этих связей? Можно ли его „изъять из ведения“ государства, как гласит классическая, по рельефному подчёркиванию бессмыслицы, бундовская формулировка?»67.

Ленин особенно высмеивал ссылки на Австрию:

«…Почему для образца надо брать самую отсталую из национально-пёстрых стран? Почему не самую передовую? Ведь это приём, похожий на приём плохих русских либералов, т. е. кадетов, которые образцов для конституции ищут более всего в отсталых странах, Пруссии, Австрии, а не в передовых, не во Франции, Швейцарии, Америке!»68.

«Научный» вклад Сталина

Также в начале 1913 г., по указанию Ленина, И. В. Сталин опубликовал свою единственную значительную теоретическую работу, «Марксизм и национальный вопрос». В первую очередь она мыслилась как ответ Бунду и посвящала целую главу «культурно-национальной автономии». Сталин попытался дать собственное определение нации:

«Нация есть исторически сложившаяся, устойчивая общность людей, возникшая на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры»69.

Примечательно, что сталинское определение нации не так далеко от современной ортодоксии. Энтони Смит определяет этнос (ethnie) как:

«…именованную единицу населения с общими родовыми мифами и совместной исторической памятью, элементами совместной культуры, связью с исторической территорией и некоторой степенью солидарности, по меньшей мере, среди элит»70.

Обратите внимание на важность связи с территорией. Опять же, он определяет современную нацию в идеально-типичных терминах как «…именованную совокупность людей с совместной исторической территорией, общими мифами и исторической памятью, массовой, народной культурой, общей экономикой, общими правами и обязанностями для всех её членов». Джон Хатчинсон также утверждает, что: «…нации отличаются, кроме того, приверженностью гражданским правам, владением высокой письменной культурой, единой территорией и унифицированной экономикой»71.

Все они согласны с важностью территории.

Следующим шагом Сталина была критика Реннера и Бауэра с опорой на эту важность территории: «Точка зрения Бауэра, отождествляющая нацию с национальным характером, отрывает нацию от почвы и превращает её в какую-то незримую, самодовлеющую силу»72. Вот что отвечает на это Сталин: «…Несомненно, что а) культурно-национальная автономия предполагает целость государства национальностей, самоопределение же выходит из рамок такой целости; б) самоопределение передаёт нации всю полноту прав, национальная же автономия — только „культурные“ права»73. И далее предупреждает: «Культурно-национальная автономия Шпрингера и Бауэра есть утончённый вид национализма»74.

Большевистские корни права на самоопределение

Прилагая своё определение и критику к национальному вопросу в России, Сталин начал с утверждения, что «право самоопределения [есть] необходимый пункт в решении национального вопроса»75. По его мнению, национальная автономия не могла решить вопрос для «определившихся единиц»76, таких как Польша, Литва, Украина, Кавказ и т. п., а единственно верное решение — областная автономия для определённого населения, живущего на определённой территории. Национальные меньшинствам каждой такой территории нет нужды опасаться результата: «Дайте стране полный демократизм,— и опасения потеряют всякую почву»77. Это означает национальное равноправие во всех его видах — свободу совести, свободу передвижения, языка, школ и пр.

В декабре 1913 г. Ленин сам начал писать по вопросу «прав наций на самоопределение». В полемической заметке по вопросу о независимости Украины он настаивал на «свободе отделения», «праве отделения»78, признавая, что «разумеется, право на самоопределение одно дело, а целесообразность самоопределения, отделения той или иной нации в том или ином случае — другое дело»79. Позже в том же месяце он снова заявил: «Демократ не мог бы оставаться демократом (мы уже не говорим о пролетарской демократии), не проповедуя систематически именно великорусским массам, именно на русском языке, „самоопределения“ наций в политическом, а