Много снов назад (СИ) - "Paper Doll"

Дуглас переносил в руках большие коробки с такими нужными пустяками, как кухонные принадлежности, книги, рабочая канцелярия, одежда и много чего другого, что почтой ему переслал кузен, в которого мужчина жил последние несколько месяцев в Вашингтоне с его любезного позволения. Николь позволила унести не много из того, что принадлежало им обоим, но всё же не оставила ни с чем. Во время их последней встречи Дуглас иронично поблагодарил женщину за это, на что пристыженная она ответила лишь громким хлопком дверей за ним.

К счастью, у него не было времени думать о Никки, когда мысли мужчины захватила милая незнакомка, которую он надеялся снова повстречать невзначай. Дуглас почти был уверен, что девушку вовсе не удивит его решение стать её соседом, а даже если и удивит, она этого ни за что не выдаст. В то же время мужчину продолжало коробить, не была ли она его студенткой, иначе дело было плохо. Это неизменно вызвало бы конфликт интересов, который пришлось бы завершить решением прекратить с ней общение, выходящее за рамки соседского, подразумевающего лишь ненавязчивую помощь в случае необходимости. Хоть она и выдавалась милой, интересной и чертовски притягивающей, всё равно не стоила того, чтобы он рисковал своей репутацией снова.

И она пришла по его немому зову. Выпорхнула из своего убежища, и он увидел её скромную фигуру уже на пороге собственного дома, когда она держала в руках одну из коробок. Дуглас даже не заметил, как девушка метнулась вниз, чтобы помочь ему. Слишком занятый тем, что следил, как рабочие складывали в спальне кровать, он был приятно удивлен встретить её снова.

— Рози, — заявила она сходу, разрушая его недоуменное молчание, вызванное её появлением.

— Милое имя, — мужчина не сдержался от ухмылки, невольно выросшей на лице. — Дуглас, — он протянул ей ладонь для пожатия, что закрепило бы их знакомство.

— Неплохо, — вторила девушка, оценивая имя мужчины в ответ. Она пожала его ладонь, не отрывая смелого взгляда, который по-прежнему вызывал у Дугласа смешанные чувства.

Рабочие напомнили о себе, заставив его бегло извиниться перед ней, разорвав сжатые ладони. Хотел бросить ей, чтобы оставалась стоять на месте, но успел заметить краем глаза, как она развернулась и пошла к двери.

Когда Дуглас вернулся, то заметил лишь новую коробку в прихожей, что заставило его спуститься вниз. Он едва не сбил Рози с ног, когда она тащила впереди себя очередную огромную коробку, что заставляло чувствовать мужчину себя неловко. Ей снова удалось удивить его, если не словами, то действиями, что были ему непонятны. Помогать человеку, имя которого узнала всего пять минут назад. Привыкший к правилу, что за всё нужно платить, Дуглас не умел принимать безвозмездную помощь, а потому чувствовал себя обманутым раньше времени. В обворожительности Рози должен был быть подвох, и мужчина хотел найти его прежде, чем остаться обманутым.

Он выхватил коробку из её рук, испугав бедную девушку своим внезапным появлением. Рози ничего и никого не видела впереди себя, а потому была не на шутку перепугана.

— Прости, — произнес он, заметив, как девушка театрально схватилась за сердце. — Тебе не стоило.

— Это последняя, — бросила девушка в след, посеменив за ним. Казалось, она привязалась к нему, и это настораживало в той же степени, как и приятно удивляло. Можно ли назвать навязчивым человека, встречу с которым так сильно ждал? Дуглас хотел отделаться от неё в той же степени, как и продолжить незавершенный разговор, оставленный на потом, которое теперь было не весьма уместным.

Возможно, куда легче мужчине стало бы, знай он наверняка, что Рози не была его студенткой, о чем он старался не думать. Спросить у неё напрямую он не мог, невзирая на прямоту самой девушки, заставившей его купить квартиру близ неё. И всё же, когда Дуглас сообщил Мадлен о своем решении, сомнений у него было куда меньше, так почему он вдруг поддался им так легко теперь?

Он пожал грузчикам руки, провожая их за двери своего нового дома, но их внимание привлекала Рози, которая продолжала стоять рядом. Их взгляды были омерзительно похотливы, отчего Дугласу самому стало неприятно. Когда он обернулся к девушке, она запирала за ними двери, не скрывая в выражении лица омерзение. По крайней мере, Рози не находила в этом признаков внимания, как делала Николь, которую то и дело раздражало, отсутствующее в муже чувство ревности. Её реакция его даже позабавила.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Здесь ещё много работы…

— Разве вам помешают лишние руки? — с укором спросила Рози, и всё равно сумела вложить в тон гладкого голоса нотки игривости, которым он не мог противиться. — Обещаю, исполнять каждый ваш приказ, — она отсалютовала, заставив лишний раз улыбнутся.

— И что я буду тебе за это должен?

— Чашку кофе, настолько крепкого, насколько это вообще возможно, — губы девушки растянулись в широкой улыбке, которая не оставляла ему выбора.

— Что же, на это я могу и согласиться. Можешь, разложить книги на полки?

Рози это занятие показалось недостаточно важным, но всё же она приняла его без лишних возражений. Он поднес три тяжелые коробки к шкафу, установленному у стены возле больших окон, и оставил девушку наедине с ними.

Расположившись на кухне, смежной с гостиной, Дуглас намеревался немного поболтать с Рози с намерением узнать, кем она была и что из себя представляла. Неизвестность умела приманивать к себе, но мужчина считал себя слишком взрослым, чтобы поддаваться соблазну мотыльком лететь на свет, природа которого не важна, важен лишь блеск. Будучи подростком, он поддавался подобным испытаниям, оставаясь неизменно в дураках. Едва ли подобное срабатывало в университетские годы.

Дуглас научился замечать в женщинах главное — красоту и ум. На остальное пытался не обращать внимания, хоть и любые другие качества неизменно относились либо к одному, либо к другому. У него не было идеала красоты, и всё же всех его бывших возлюбленных объединяла отличительная черта — женственность, проявляющаяся в кротких движениях, полных наружной слабости и беззащитности, подпитываемая внутренней силой, способной сокрушить всё вокруг. Живость ума оцениваемая ним должна была едва немного уступать ему, хоть и большой необходимости в этом мужчина не находил. Дуглас терпеть не мог пустых, обезображенных узкостью своего взгляда девушек, не стремящихся в сущности к чему-либо.

Рози оказалась слишком поглощенная занятием. Доставая одну за другой книги, девушка останавливала внимание на некоторых из них, изучая аннотацию и складывая в голове список тех, что намеревалась занять. Он решил не отвлекать её. Для разговоров у них ещё было полно времени.

Кажется, девушка была настолько отвлечена от мира, что когда Дуглас включил музыку, заполняющую пространство между ними, она этого и не заметила. Её работа двигалась медленно, когда он сам справлялся с расстановкой вещей быстрее, зная заранее, где должно было быть место каждой из них. Краем глаза Дуглас продолжал наблюдать за Рози, которая двигала бедрами в такт музыке, будто та проникла ей под кожу. Движения её были сдержанными, будто девушка поддалась им невольно, продолжая изучать книгу за книгой.

Прошло ещё три часа, когда она вдобавок к книгам, любезно помогла ему вытереть окна и пыль, когда Дуглас вымыл начисто пол, заправил постель, повесил шторы. На улице уже начало смеркаться, когда оба устало упали на мягкий диван, продолжая сохранять расстояние.

— Здесь бы ещё не помешал ковер, — Рози кивнула в сторону пустующего пространства между диваном и камином, где располагался низкий журнальный столик. Дуглас закинул на него беспорядочно ноги, когда девушка свои скромно поджала под себя. — И у вас совершенно отсутствуют какие-либо фото. Должно быть, прошлое вас не преследует, — её голос оставался мягким. Рози ступала осторожно по неизвестной тропе. И всё же взгляд девушки неотрывно остановился на нем, что продолжало выдавать её смелость, а, может, и своего рода глупость.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Разве может дело быть только в фото? Его последствия привели меня сюда.