Институт гуманитарного вмешательства в современных международных отношениях - В. Гончаренко

Н. В. Модин считает, что использование гуманитарного вмешательства в дела суверенного независимого государства стало определяющим элементом формирования нового мирового порядка. Возрастающая востребованность института гуманитарного вмешательства и его ярко выраженная интернациональная направленности, убеждает автора признать, что использование силы для вмешательства по гуманитарным и другим основаниям приобретает вид своеобразной «философии интернационализма» XXI в.68

Приверженцы концепции гуманитарной интервенции, являющиеся в основном представителями англосаксонской политической теории69, для своей аргументации используют идеологиею «нового интервенционизма» на морально-этическом основании70. Так, большинство сторонников гуманитарного вмешательства отстаивают тезис о том, что гуманитарная интервенция, осуществляемая на основе дополнительной ответственности государств как членов международного сообщества за поддержание международного мира и безопасности, должна применяться в случаях неспособности Совета Безопасности ООН выполнять принадлежащие ему функции согласно статье 24 и Главе VII Устава ООН. С их точки зрения, интервенция требуется в исключительных ситуациях, чтобы сохранить практическую и моральную легитимность международного права.

Одновременно с этим особого внимания заслуживают доводы противников практики гуманитарных интервенций, чьи взгляды имеют в основе плюралистическую теорию международного сообщества (pluralist international society theory), в рамках которой любая акция гуманитарного вмешательства является незаконной, исходя из принципа суверенитета и невмешательства.

С их точки зрения, гуманитарное вмешательство, игнорируя международно признанные принципы неприменения силы в международных отношениях и уважения государственного суверенитета может нарушить основы международно-правового порядка и может вызвать негативные последствия для международной системы в целом.

Особо подчеркивается, что недопустимо несоблюдение принципа невмешательства в отсутствии санкций Совета Безопасности ООН, т.к. любое вмешательство с использованием вооруженных сил внутригосударственные дела вне соответствующих резолюций Совета Безопасности ООН (которая является единственной легитимной организацией в настоящее время, наделенной правом выдавать мандат на подобные акции) следует рассматривать как акт агрессии71.

В современных международных отношениях многие аспекты понимания гуманитарного вмешательства как чрезвычайного вида миротворческой деятельности, а также отсутствие международно-правового механизма данных операций при узурпировании полномочий Совета Безопасности ООН региональными организациями вызывают переоценку морально-этических принципов проведения миротворческих операций.

Вместе с тем в своих выступлениях в 1999 и 2000 гг. бывший Генеральный секретарь ООН К. Аннан призывал найти новые пути согласованных решений в оценке «гуманитарного вмешательства» и «выковать единство» по первостепенным вопросам его понимания и процедур его применения72. Исходя из этих задач, в 2000 году по инициативе правительства Канады была учреждена Международная комиссия по вмешательству и государственному суверенитету.

По результатам деятельности Комиссии Эванса-Сахнуна стал доклад «Ответственность за защиту», в котором подробно представлены различные аспекты понимания и механизма использования гуманитарного вмешательства. Комиссия сформулировала новый принцип международного права – «ответственность за защиту», в соответствии с которым на международное сообщество возлагается обязанность вмешиваться во внутренние дела государств для предотвращения или прекращения гуманитарных кризисов73.

Основные тезисы вышеизложенной концепции были отражены в опубликованном в 2004 г. Докладе Группы высокого уровня по угрозам, вызовам и переменам74, в котором было заявлено, что недопустимо использование принципа невмешательства во внутренние дела суверенного государства для проведения актов геноцида или других международных преступлений, например, нарушений норм международного гуманитарного права или массового нарушения прав человека, которые должны быть рассмотрены в качестве угрозы международной безопасности, а следовательно должны признаваться основой для принятия мер вмешательства Советом Безопасности ООН (п. 200)75.

Авторы представленного доклада поддержали разрабатываемую норму международного права, которая предусматривала, что существующая международная ответственность за защиту, которая реализуется Советом Безопасности ООН, через санкционирование военного вмешательства как крайнего средства в тех случаях, когда совершаются акты геноцида и другие массовые убийства, этнические чистки или серьезные нарушения международного гуманитарного права, при которых правительства суверенных государств не могут или не желают их предотвратить (п. 203)76.

Заявление о формировании нового принципа международного права и предложение о принятии новой правовой нормы о «коллективной международной ответственности за защиту» были поддержаны Генеральным секретарем ООН К. Аннаном в 2005 г. на 60-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН. «Хорошо осознавая чувствительность, присущую этому вопросу, – пишет Аннан, – я твердо согласен с этим подходом. На мой взгляд, нам надлежит взять на себя эту ответственность за защиту и в случае необходимости принимать необходимые меры»77.

Процесс разработки и принятия международно-правовых норм, регулирующих гуманитарное вмешательство, представляется довольно длительным и противоречивым. Во-первых, несовершенство современной системы международно-правового регулирования не дает возможности установить пределы, сроки и средства проведения операций гуманитарного вмешательства. Во-вторых, в отсутствии общепризнанных определений гуманитарных кризисов и катастроф не решенным остается вопрос о критериях и достаточных основаниях для применения режима коллективной безопасности и проведения операций гуманитарного вмешательства, как чрезвычайного вида миротворческой деятельности78.

По мнению В. С. Котляра, в случаях, когда вооруженные операции в суверенных государствах проводятся под предлогом «гуманитарной помощи», даже при их противоправности, все равно осуществляются в обход ООН США, выступающей единственной сверхдержавой, с указанием на то, что в Уставе ООН отсутствуют ясные указания по данному вопросу. Автор уверен, с чем нельзя не согласиться, что внесение в Устав ООН отдельных дополнительных норм, твердо регламентирующих проведение таких операций, могло бы ограничить произвол, который был осуществлен США в 1999 и 2003 гг.79

Рассмотренная международная ситуация предполагает совершенствование международно-правового регулирования в целях прекращения незаконного применения силы и гуманитарного вмешательства.

При этом выделяют четыре политические стратегии в отношении дальнейшего развития института гуманитарного вмешательства, которые прослеживаются в рамках современных международных отношений80:

1) «стратегия статус-кво» (при сохранении ныне функционирующей международно-правовой системы, нацеленной на сотрудничество в рамках ООН при официальном признании Совета Безопасности в качестве единственного субъекта, наделенного правом принятия силовых решений);

2) «ad hoc стратегия» (при возможности проведения операций гуманитарного вмешательства в условиях чрезвычайных обстоятельств и блокирования деятельности Совета Безопасности ООН)81;

3) «стратегия исключительности с установлением субсидиарного права гуманитарного вмешательства» (при необходимости изменения системы международно-правового регулирования посредством принятия поправок к Уставу ООН, предусматривающих практику отрицания чрезвычайных полномочий Совета Безопасности ООН в случае его неэффективности в решении опросов гуманитарного вмешательства);

4) «стратегия установления обычного права гуманитарного вмешательства» (при отсутствии необходимости получения санкции ООН). Данная стратегия представляет собой наиболее радикальный вариант реформирования международно-правовой системы.

При этом ООН, несмотря на успешность и значимость предпринятых миротворческих усилий, не смогла реализовать весь имеющийся потенциал организации как универсального субъекта международного миротворчества. Однако, даже будучи ограниченной в средствах и методах для принятия решений, ООН не отказывается от практики по осуществлению гуманитарных и миротворческих операций82. ООН должна сохранить функции организатора миротворчества и безапелляционно возглавить чрезвычайную миротворческую деятельность в процессе проведения гуманитарных операций.