Саламандра - Полевка

class="p1">Лекс повыдергивал украшения из волос и сдернул ленту, после подергал себя за волосы, распуская косу и собирая подношение. Сканд достал небольшой нож, казалось, из воздуха, и протянул мужу рукояткой вперед.

— Спасибо, Саламандра, прими мой дар, — Лекс бросил несколько волосков на угли светильника, а потом полоснул себя по ладони, роняя кровь в светильник, — я очень тебе благодарен и за совет, и за помощь, я очень ценю тебя и остальных богов, и чтобы доказать это, обещаю украсить новые храмы витражами из цветных стекол. Пусть все видят красоту мира, который вы оберегаете и о котором так заботитесь.

В светильнике между лепестков пламени, казалось, мелькнуло толстенькое коротколапое тело маленькой ящерицы, которая слизнула упавшие капли и зарылась в угли.

— Я видел ее! — восхищенно воскликнул Сканд, — благодарю, праматерь огня, что позволила увидеть себя! Я тоже хочу принести дар! — Сканд забрал нож из руки Лекса и, полоснув себя по ладони, уронил кровь на угольки, которые радостно вспыхнули и, казалось, маленькие пасти приняли подарок, как голодные птенцы. Сканд сжал кулак, чтобы кровь продолжила течь на лепестки огня.

— Осторожно, — Лекс перехватил руку мужа и, разжав кулак, лизнул ранку, останавливая кровь, — Саламандра прожорлива, ее стоит чтить, но вот излишне кормить не следует, а то огонь уже не остановишь. Угольки в светильнике шикнули и недовольно рассыпались, выпуская очередной лепесток огня. Лекс рассмеялся, — Саламандра — младший бог, а все младшие алчны до подарков и подношений! Мы будем чтить и любить ее, но держать под контролем, как балованного ребенка, а то и до беды недалеко.

— Разговариваете с богами? — Кирель появился в проеме двери, за его спиной возвышался Шарп, который внимательно все разглядывал, — и как? Боги отозвались?

— Праматерь Саламандра разговаривала с Лексом! — восхищенный Сканд был похож на ребенка, который столкнулся на улице с Дедом Морозом, — я видел, как Лекс общался с ней, а потом, когда разговор закончился, Лекс преподнёс ей дар и она появилась в угольках светильника! Она такая маленькая и толстенькая, совсем, как пустынная сита, та тоже живет в пекле пустыни, там, где другие животные не выживают! Она приняла в дар мою кровь и ей понравилось!

— И что сказали боги? — Шарп поднял брови и с интересом разглядывал голого рыжика.

Лекс показательно фыркнул и подхватил с пола тунику. Он занырнул в нее, спасаясь от ненужного любопытства. Заодно получил передышку в несколько секунд, чтобы собраться с мыслями. Стоило попытаться вытянуть из этой ситуации по максимуму.

— Боги сказали, что колдуны прилетели как гости, вот и обращайтесь с ними, как с гостями. Шарп обещал пустить в библиотеку — пустите, пускай почитают свитки с мудростью предков, может, поумнеют. Кирель молодец, осек зарвавшегося гостя, не позволил сорвать праздник. Так и надо. Вы здесь хозяева, и у вас есть свои дела, не позволяйте колдунам здесь командовать. Но только обращаться с ними нужно, как с ядовитой змеей, забравшейся в дом. С опаской, но не позволять вить здесь гнездо. Это наш дом и правила здесь будут наши. Приставим к ним монахов, пусть открыто присматривают, куда колдуны ходят, с кем разговаривают. Пусть патриции видят, что вы знаете, с кем общаются колдуны, надо напомнить аристократам, что бывает с заговорщиками. Шарп в свое время прошелся с мечом по домам патрициев, надо напомнить забывчивым, как это было.

Шарп и Кирель переглянулись и прошли вглубь комнаты. Император лег на кровать Первосвященика и подпер голову рукой, как недавно Сканд, наблюдавший за Лексом, пока тот разговаривал с богами. Кирель сел возле мужа и оперся на его бедра, совсем, как рыжик во время банкета, когда искал поддержки у Сканда. Казалось, в императорской семье царят мир и взаимопонимание. В дверях появился Пушан, следом за ним проскользнул Гаури, который подхватил подушку и сразу уселся у ног Киреля. Тот усмехнулся и погладил Гаури по волосам, как маленького ребенка.

Пушан задержался в дверях, раскачиваясь с пятки на носок, рассматривая всех в комнате, он выглядел расслабленным, но только взгляд у него был цепким, как у охотника. Лекс сразу сел в кресло, которое стояло само по себе. А Сканд так и стоял у светильника, наблюдая за огоньками, Пушан подошел к брату и встал рядом. Лекс в очередной раз удивился, насколько различны братья. Они ведь с одной кладки, но Пушан выглядит моложе, он кажется ровесником Лекса. Братья совсем не были похожи на родственников, рядом с царственным Пушаном в праздничной тоге Сканд выглядел громоздким варваром, случайно забредшим на огонек.

— Так что теперь? — Шарп недовольно поморщился, — нам их игнорировать, как случайно забредших путников? Они в прошлый раз внесли сомнения в головы людей крамольными речами. После их отъезда в сенате чуть бунта не случилось. А нам теперь делать вид, что все в порядке?

— Нам надо ударить на опережение, — Лекс усмехнулся, — надо дать людям, о чем думать и переживать так, чтобы о колдунах все забыли, как о неприятной мелочи. У горожан сейчас и так будут потрясение за потрясением. Новые гильдии, расширение города. В городе появятся посторонние мастера, которые придут на заработки на время строительства. Надо всего лишь уравнять колдунов с другими приезжими, но при этом не спускать с них глаз, чтобы они знали, что каждый их шаг под жестким контролем. А еще, стоит вырвать у ядовитой змеи зубы, так сказать, в качестве превентивной меры. Это касается Сената, — Лекс усмехнулся, — надо вынести проект закона на обсуждение, такой, чтобы у сенаторов не было времени на заигрывания с колдунами.

— Какой закон? — Шарп напрягся, — что-нибудь о младших? Дать им больше свободы?

— Нет, — Лекс усмехнулся, — надо что-нибудь более глобальное. Такое, чтобы отмахнуться от этого никто не смог. Колдуны посягают не только на власть в столице, они пытаются разрушить семьи. Потому что человек без семьи слаб и беззащитен. Надо напомнить жителям об ответственности перед родными людьми, тогда все вспомнят, что есть свои, а есть чужие. И тогда колдунам будет тяжелее капать ядом в свободные уши. У каждого голова будет занята своими переживаниями, и от них будут отмахиваться, как от лишнего груза.

— И что ты предлагаешь? — теперь уже и Кирель выглядел напряженным.

— Изменить закон о семье, — Лекс усмехнулся, — ограничить власть родителей над судьбами детей. Так, чтобы отец не мог продавать своих детей в рабство, ни временно, как часть уплаты личного долга, ни насовсем. Просто потому, что денег не хватает. Дети — это семья, а не товар для продажи.

— В семьях аристократов детьми не торгуют, — Шарп теперь не выглядел