Падающий цветок (СИ) - Форс Элен

- Какой формат свидания? – стараюсь немного сменить уклон нашего разговора, чтобы не думать о его руках на моем теле. – Хочется понимать, что лучше надеть…

- Лучше ничего не надевать. – протягивает Ахмед, нагло облизываясь. Он так и источает вожделение. Когда его язык выныривает, я смущенно краснею и задыхаюсь, в памяти еще свежо, что он им умеет. – Голенькая ты мне нравишься больше всего.

- Голая так голая, как скажете, Великий Эмир. – усмехаюсь я, представляя как вышагиваю по дворцу с голой попой. – Поеду в костюме Евы.

- Обещаешь? – зеленые глаза загораются, Аль-Мактум хищно вбирает воздух вокруг меня. Удивлённо смотрю на него, пытаясь понять, шутит он или говорит серьезно.

- Если ты прикажешь. – отшучиваюсь я и одариваю его легкомысленной улыбкой, пытаясь заставить его сказать, что он пошутил. Но Ахмед лишь поджимает губы и отрицательно качает головой. Он вполне серьёзен. Я перестаю улыбаться и судорожно говорю: Ты же шутишь?

- Сначала – да, но потом как представил тебя голенькой на кожаном сиденьи машины, елозящей ягодицами по обивке, а потом голой в ресторане…ммм… это же просто моя сексуальная фантазия. – низ живота сводит тугой спазм от мысли, что он заставит меня это сделать. – не могу уже отказаться от такого зрелища.

Упираюсь ладонями о каменную грудь, пытаясь не дать ему окончательно подмять моё послушное тело.

- я… я… голой… - пытаюсь лихорадочно подобрать аргументы, почему я не должна в таком виде разгуливать. – это же неприлично!

- Так уж и быть. – смеётся гортанно мужчина, проводя рукой по шее. Это какое-то издевательство. Стоит ему оказаться рядом, как в голове туман. Его Борода приятно щекочет.– Надень что-нибудь красивое на свое усмотрение.

Он выпускает меня и шлепает по попе, я подпрыгиваю и быстро скрываюсь, пока он не передумал и не заставил меня ехать голышом в неизвестном направлении. Хватаю первое попавшееся платье под руку, не рассматривая его даже и бегу в ванную. Только развернув ухваченное, издаю стон, в моих руках оказывается кремовое платье на тонких бретельках с глубоким вырезом. Под него даже нижнее бельё не надеть, практически то же самое, что пойти голой.

В таком платье тоже нельзя идти. Открываю дверь и встречаюсь глазами с Ахмедом, который расположился в кресле и теперь откровенно забавлялся глядя на краснеющую меня с этим прозрачным платьем в руках. Учитывая, что всю мою одежду он выбирал самостоятельно, он знал, что за платье в моих руках.

- Отличный выбор!

- Оно мало. Надену другое.

- Не может такого быть… мне самому его надеть на тебя? – от улыбки Аль-Мактума становится кисло, все же придётся поехать в нем, потому что мужчина не отступиться, а спорить бесполезно. Натянет против воли. Возвращаюсь, стаскиваю с себя бельё и надеваю платье.

Нежная ткань кажется полупрозрачной, издалека вообще можно подумать, что я голая. Еще и соски откровенно выступают. Выглядит совсем пошло. Я пытаюсь успокоиться. Растираю ладони друг об друга и прикладываю их к груди, стараясь заставить острые горошинки спрятаться от тепла.

Быстро расчесываюсь, и выхожу к Аль-Мактуму. К моменту моего выхода в его руках оказывается пара изящных босоножек на танкетке. Спасибо, что не шпильки. Никогда не умела на них ходить.

- Садись. – командует он, хлопая ладонью по рядом стоящему креслу. Я послушно сажусь в него, напрягаясь всем телом, когда Ахмед хватает меня за ноги и закидывает их себе на колени. После чего начинает меня обувать, аккуратно просовывая ступню и затем застёгивая тонкий ремешок вокруг лодыжки.

Его прикосновения пускают разряды тока, бегающие от пальцев ног к клитору. Циркулирующие волны доводят меня практически до оргазма.

Мои соски предательски снова каменеют, прорисовываясь сквозь платье.

Я не сразу замечаю, что Ахмед зависает, рассматривая меня – тяжело дышащую, вцепившуюся в подлокотники с торчащими сосками.

- Так мы никуда не доедем. – хрипло говорит Ахмед.

+++

У меня ломаются ногти под давлением.

Слуги почувствовал накал страстей бесшумно ретировались, не оставляя и следа после себя. Мы с Ахмедом остаёмся наедине. Воздух становится сладким, вязким, пьянящим.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мужчина немного отводит мою ногу в сторону, рассматривая меня без трусов. Видимо, когда раздавали воспитание и хорошие манеры, Аль-Мактум стоял в очереди за наглостью. Стараясь перекрыть срам, я прикрываясь руками, не давай мужчине любоваться сокровенным местечком. Сам Ахмед был уже на пределе.

- Поехали. – обрывает он, скидывая мои ноги, и поднимаясь. Я встаю вслед за ним, чувствуя себя маленькой девочкой в лапах развратного чудовища. Он же манипулирует мной, как хочет. Бесстыдник. – Нельзя ужин начинать с десерта.

Ахмед берет меня за руку, видимо для того, чтобы я не сбежала по пути. Тёплая ладонь придаёт мне уверенности. И всем равно, в душе сидит назойливая заноза, повторяющая: «А что если он поиграет и бросит нас?»

Я слишком сильно выделяюсь в этом платье, выгляжу вызывающе по местным меркам. Это вгоняет меня в краску. Сейчас десятки скрытых глаз жадно рассматривают меня.

- Не стоило мне так одеваться. - шепчу я, прикусывая нижнюю губу, испытывая дискомфорт.

- Почему? – Аль-Мактум искренне удивляется.

- Все будут думать, что я проститутка какая-то! – мой жалобный писк вызывает у него смех.

- почему тебя так заботит мнение окружающих? – он останавливается и берет моё лицо в свои руки, заставляя смотреть в глаза. – Единственное мнение, которое тебя должно заботить – моё!

Легко говорить мужчине в арабской стране!

- Сегодня вдвоём. – говорит Ахмед, помогая забраться мне на пассажирское сиденье. После чего обходит машину и садится на место водителя. Я пристёгиваюсь и случайно замечаю в окне знакомую фигуру. Его я ни с кем не спутаю, мы с Зейдом прожили вместе три года.

Прикасаюсь к зеркалу, не веря своим глазам. Он стоял и наблюдал за нами, скрестив руки. Живой и здоровый. С такого расстояния трудно рассмотреть выражение его лица, но улыбки на нем точно не было.

Что я сейчас чувствую к нему? Обиду, страх, стыд… злость? Я не понимаю его поступков, а поговорить не могу. Уверена, что он бы все объяснил. Зейд очень рассудительный. Он оступился когда-то, но вреда нам не причинил. Он не бросил нас.

- Ахмед. – шепчу я слабым голосом. – Там Зейд… Он…

- Да пусть смотрит, он не испортит нам вечер. – расслабленность Ахмеда немного успокаивает меня, но и вызывает удивление. – Все равно он никуда не денется. Пусть смотрит и дрочит вожделеюще.

- Я бы…

- Еще слово про Зейда и у меня испортится настроение. – голос Эмира холодеет, я поджимаю губы и вжимаюсь в сиденье больше не говоря ни слова. Просто отворачиваюсь к окну. Есть только его слово, моё так, ничего не значит. – Вика… Тебе трёх лет не хватило, чтобы он тебе надоел? Почему сейчас мы должны говорить о нем?

- Потому что он не убил нас с Мустафой? Защищал все эти годы как мог? Или безопасность нашего сына не так важна, как твои гудящие яйца? – говорю в сердцах я, тут же жалея о своих словах. Это злит Аль-Мактума, выводит его из себя на столько, что скорость машины стремительно растёт.

Ахмед зло качает головой, продолжая выжимать педаль газа.

- Зейду нужна твоё тело и свои дети. Мустафа для него лишний груз! - цедит мужчина с откровенной ненавистью. Желваки на его лице угрожающе напрягаются.

- Не правда. Он любит его. – уверенно говорю я, понимая, что стоит молчать, не злить мужчину. – Все эти годы он занимался Мустафой, как своим сыном, пока ты веселился с Джанной, бухал и трахался напропалую.

Видимо это было последней каплей Ахмеда, потому что он резко ударил по тормозам. Раздался визг колес, мы съехали к обочине.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- А может быть нам поступить следующим образом с этим любовным треугольником… Ты останешься с Зейдом и нарожаешь ему кучу детишек, маленьких Зейдиков. А Мустафа останется со мной. – лицо Аль-Мактума становится жестким, пронизанным злостью и болью. Он становится похож на его высокомерного отца. Вжимаюсь сильнее в мягкое кресло, пытаясь подобрать примирительные слова, пока он не оставил меня без сына.