Дикарь из глубинки или курс выживания для мажорки - Алекс Коваль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мой взгляд устремляется ему в спину и скользит по позвоночнику к заднице. Которая, слава богу, обтянута тканью боксеров.
Фух! Я тут же заглядываю к себе под одеяло и ахаю. А вот на мне трусы отсутствуют, и это, мать его, охренеть! Значит, мы все-таки переспали! И я не помню! Своего первого раза с таким мужчиной и не помню! Черт знает, что!
Прижимаю к себе одеяло и прислушиваюсь к голосам за дверью. Слышу женский голос. А потом дверь открывается и в комнате показывается мужчина.
– Давай, просыпайся, Милка. У нас гости, – и начинает быстро одеваться.
Влезает в шкаф, который я и не заметила. Достает оттуда джинсы, натягивает на себя. Черт! Его задница реально крута! А затем и футболка оказывается на его теле.
– А, – запинаюсь, пытаясь собрать потекший мозг в соображающую кучу, – а кто пришел? И мы разве не в отеле?
– Нет, не в отеле, а у меня в квартире. И в гости пришла моя мама. Так что одевайся, что найдешь, смело бери. И выходи, знакомить буду, – подмигивает мне и выходит, прикрыв за собой дверь.
А я так и сижу истуканом пытаясь понять. Как это в его квартире? В Москве у него есть квартира? И подождите! Как это мама? Как это знакомить? Я не готова!
Нет, никуда я не пойду!
Падаю на подушки и укрываюсь одеялом с головой. А потом думаю: и как я буду выглядеть в глазах его мамы? Невоспитанной? Нет, так я не могу. Поэтому сгребаю себя с постели и выползаю из-под одеяла, свесив ноги на пол, наступаю на что-то мягкое. Это оказывается банный халат. Подхватываю его и кладу на постель. Сомневаюсь, что лучший выход его надеть. В нем будет очень жарко.
Голенькой подбегаю к шкафу и открыв дверь, зависаю. И что мне тут можно взять? А тут у Миши даже костюмы есть! Вот это нифига себе фермер! Касаюсь вешалок с вещами, разглядывая. В итоге понимаю, что рубашка – это слишком. А вот с соседней полки беру белую футболку, которая оказывается на мне как туника, длиной чуть выше колена. Самое то. Другого просто нет.
Приоткрыв дверь, прислушиваюсь. Голоса доносятся откуда-то издали. Прошмыгнула в ванную и там закрылась. Разглядываю помещение. Все достаточно лаконично. Серго цвета стены, пол. Душ, даже ванная есть. Я умываюсь, чищу зубы, выдавив пасту на палец. А потом робко выхожу из своего убежища, понимая, что дольше просто неприлично прятаться.
Иду на голоса. И выхожу к кухне, за столом в которой сидели женщина и Миша.
– Здравствуйте, – смущаюсь, когда две пары практически одинаковых глаз устремляются на меня.
– Здравствуйте, – открыто улыбается гостья.
То, что это мама Миши, легко понять. Они очень похожи. Вот особенно глазами.
– Мил, проходи, – подзывает мужчина, показав на стул рядом с ним.
Я послушно подхожу и сажусь.
– Чаю? – спрашивает он.
– Лучше кофе.
– Момент, – поднимается со стула. – Мам, это моя Милена, знакомься. Мил, это моя мама, Наталья Федоровна.
– Очень приятно, – улыбается его мама. – А я уж подумала, что он шутит, будто у него тут девушка, – говорит она. – Очень рада познакомиться, Милена.
– Спасибо. Взаимно.
Передо мной оказывается кружка с ароматно пахнущим бодрящим напитком.
– А я думала, что Алексей пошутил, что ты тут, в городе, – говорит Наталья, глядя на сына. – Набираю тебя, а дозвониться не могу.
– Мам, труба села, – выдает смирненькое этот мужчина, приобняв меня за талию в собственическом жесте.
– Вот и решила заглянуть сюда. Думаю, авось и правда тут, – снова растягивает улыбку. – Значит, вы вместе? – задает вопрос и внимательно на нас смотрит.
Я чуть не давлюсь кофе, Миша лишь крепче меня к себе прижимает и выдает:
– Да.
– Встречаетесь или уже и живете вместе?
– Мам, – хмыкает мужчина. – Давай не будем?
– Ну, почему же? Мне любопытно, когда же мой любимый и единственный сын будет, наконец, счастлив и попадет в любящие женские ручки, – говорит и смотрит на меня, а я у меня щеки все краснее и краснее. Сердце как-то трепещет в груди в ожидании. Только чего, сама еще не пойму.
– Да уже, мам. Вот в этих ручках, – кладет на мою свою огромную ладонь.
– Значит, все серьезно?
– Да, более чем. После всего, что у нас было, я просто обязан жениться на Миле, – выдает, а я давлюсь.
Вот это заявленьице! Это что же у нас было, что меня уже и замуж берут, не спросив?
– Самое главное, счастье, дорогие. И любовь, – видно, как женщина сдерживает слезы счастья, а я вот не могу порадоваться вместе с ней.
Мне любопытно, что за игру затеял этот неандерталец!
Глава 28. А ты меня...
Миша
– Ты надолго в столицу, сынок?
– Ничего определенного сказать не могу, мам.
– Ты по работе или… – хитро щурит глаз матушка.
– Или, – сдаюсь.
Мать расплывается в улыбке. Глаз загорается. Но тут же, встрепенувшись, она начинает суетливо собираться. Приговаривая:
– Ну и отлично! Может, я теперь хоть чаще тебя видеть стану.
– Может быть, – нехотя соглашаюсь.
Нет, побывать в гостях у матери я всегда рад. Там, как в детстве: всегда тебе рады, всегда тебя ждут. Стол накроют, теплом окутают, уютом окружат. И в тридцать с гаком себя ребенком почувствуешь. Просто о переезде в Москву пока даже думать тошно. Наелся я в свое время этой городской жизни. Опостылело. Но херня в том, что и Милку отпустить я теперь не могу.
– Слушай, Мишка, у меня кран в ванной начал подтекать. Заедешь перед отъездом в область? Глянешь? – уже в пороге спрашивает ма.
– Давно?
– Ну…
– И чего молчала?
– Да думала, оно само, как-нибудь…
– Мам, – вздыхаю.
Как же, ага, само.
– Заеду. А лучше отправлю Леху. Быстрее получится.
– Ну, а хотя бы на чай? Я пирогов с капустой напеку. Все, как ты любишь.
– А картошечку на сале пожаришь?
– Пожарю!
– Заеду, – расплываюсь в улыбке.
– Отлично. И Милу свою привози. Хорошая она девочка, – понижает голос
