Тело призрака - Владимир Сверкунов

Суд начинается! Он уже пришел! Я призван судить всех вас: кто достоин вечной жизни, а кто должен умереть?! И не помогут никакие богатства!

Я дал смертным эликсир праведников. Но для тех, кто погряз в грехе, он станет ядом.

Кто готов назвать себя праведником? Тот, кто обобрал своих ближних, а потом, пожалев о своем поступке, раздал им нажитое? Может быть! Тот, кто видел в женщинах только предмет вожделения, а затем искренне полюбил и стал верным своей единственной избраннице? Может быть! Тот, кто убил другого человека, но всю жизнь раскаивался и оберегал ближних от опасностей? Может быть!

Никто из смертных не знает степени своей греховности, только я, Альфа и Омега, начало и конец, Первый и Последний могу сказать об этом.

Многие думали и не знали, как осуществится, что перед Господом в один момент пройдут все живущие на Земле? Никто и не предполагал, что именно для такой цели я дал вам Интернет. Не для порнографии, не для сплетен, не для лжи, а для того, чтобы судить сынов и дочерей человеческих!

Вы хотите знать, достойны ли вы эликсира праведников? Приидите ко мне сюда, и я дам вам ответ. Может быть, он будет для вас горьким. Но вы узнаете о себе всю правду!

Но помните: праздное любопытство неуместно при взывании к Богу! Без жертвы нет истины!

Чтобы увидеть себя перед лицом Господа, каждый должен отказаться от десятой части годового дохода! Любой обман я раскрою еще в тот момент, когда человек замыслит скрыть от меня свои богатства!

Предстаньте пред моим лицом, и я вынесу вердикт: достойны ли вы Нового Иерусалима?!»

Чуть ниже размещалась ссылка на банковский счет, куда следовало перевести деньги и вытянутые прямоугольные окошечки бланков, которые нужно было заполнить.

5

– Ты хоть паспорт ее видел? – настороженно произнес Юрий, намазывая толстый слой масла на ломтик батона.

Они сидели на кухне в квартире Курковых: там Сивцов нашел себе временный приют. Прямо здесь стоял диванчик, где следователю было вполне удобно. Дети Юрия побежали в школу, жена пошла на работу, и двое друзей в компании, которая устраивала их уже много лет, смаковали утренний кофе.

– Я и без того вижу, что она порядочный и честный человек, – ответил, правда, не сразу, Анатолий.

– Опять возомнил себя рентгеном! – воскликнул Курков. – А если она – засланный казачок?

– Ты ее не видел, Юра, – горячо проговорил Сивцов. – Она, – он остановился, пытаясь подобрать единственно верное слово, которое бы характеризовало его вчерашнюю гостью, но так и застыл, ничего не придумав.

– Толик, я все понял! – уже другим, более мягким тоном подъехал Курков. – Наконец-то! Пала крепость старого холостяка! Ты влюбился!

Анатолий растерялся и чтобы скрыть это, стал откашливаться, будто поперхнулся кофе.

– Ты ничего лучше не придумал? – наконец, проворчал он.

– Тут и сочинять нечего, – весело выкрикнул Юрий. – В общем, так: сегодня у нас дома состоится торжественный ужин при свечах в честь высоких чувств Анатолия Михайловича и Марии Ильиничны! Явка строго обязательна! А заодно я проверю, что за птичка твоя синичка?

Сивцов почему-то не стал возражать против такого предложения. «В конце концов, надо же чем-то занимать гостью», – подумал он, а вслух сказал:

– Юра, ты не знаешь, какой мой домашний телефон?

– Знаю, – отозвался друг. – Черный, допотопный, с диском.

– Да я не об этом! – с легкой досадой заметил Анатолий. – Какой номер? Я же сам себе не звоню и, естественно, не держу его в памяти.

Курков назвал ему несколько цифр, и Сивцов набрал их на клавиатуре мобильника. К телефону долго никто не подходил, наконец, после десятого сигнала вызова раздался острожный женский голос:

– Да.

– Мария Ильинична, не бойтесь, это Сивцов, – скороговоркой, словно опасаясь спугнуть бархатистые нотки, произнес Анатолий и сразу же спросил: – Кстати, доброе утро! Как устроились?

– Здравствуйте, Анатолий Михайлович, – голос, будто ожив, стал переливаться. – Я вам так благодарна! Все просто замечательно. Извините, что не сразу ответила: была в душе. И хочу вам сделать комплимент. Удивительно, но для холостяка ваша квартира просто в идеальном состоянии. Все краны исправны, не гудят и не фонтанируют.

– Это пустяки, – засмущался следователь.

Он стал лихорадочно думать, как пригласить гостью на вечер к другу, и не нашел ничего лучшего, чем выдать обычную, обкатанную миллионами неопытных ухажеров фразу:

– А что вы делаете сегодня вечером?

Мария Ильинична выдержала достаточную для приличной девушки паузу и ответила:

– Днем думаю побродить по Москве, а потом буду свободна. Правда, хотелось бы сходить в театр, но вряд ли так сразу купишь билет.

– В театр мы еще сходим! – жизнерадостно пообещал Анатолий. – А сегодня нас приглашает в гости мой приятель, тоже следователь. Я у него, кстати, сейчас живу. Вы не откажетесь?

– Конечно, нет! – просто и в то же время торжественно произнесла Мария Ильинична. – Мы же с вами теперь в одной команде. Я могу подойти к концу рабочего дня к прокуратуре.

– Это было бы великолепно! – воскликнул Сивцов и, вдруг поймав какую-то неясную мысль, добавил: – Единственное, о чем я очень хочу вас попросить, – ради вашей безопасности никому не сообщайте о том, что вы находитесь в Москве. Кто знает, чего можно ожидать от наших противников?! А от вас многое зависит в расследовании дела. Обещаете?

– Обещаю, – без доли кокетства отозвалась собеседница.

Они обменялись номерами мобильных телефонов, причем следователь попросил Ульянову сообщать ему обо всем подозрительном, что она заметит.

Закончив разговор, он допил остатки уже успевшего остыть кофе, и они с Курковым отправились в прокуратуру.

По дороге друзья не обсуждали расследуемого ими дела – привычка не кормить конфиденциальной информацией чужие уши, которые по случайности могут принадлежать противникам, – сложилась еще в первые годы работы в правоохранительных органах.

Но, оказавшись на работе, они сразу же стали разбирать сложившуюся ситуацию, как говорится, по косточкам.

– Что мы знаем о Ленине-Христе? – спросил, глядя в окно, Сивцов и сам же начал отвечать: – Очень много и в то же время ничего! Кстати, ты еще веришь во всю эту фантасмагорию? – обратился он уже непосредственно к Юрию.

– Как сказать, – отозвался тот. – Как человек, принимающий чудеса нашего загадочного мира, – верю. Как сыщик – нет.

– Ну и прекрасно, оставайся следователем! – определил Куркову место Анатолий. – От тебя потребуется серьезная аналитическая работа. Судя по всему, и исчезновение тела Ленина из Мавзолея, и его мистическое явление перед народом организовали одни и те же люди. Нам нужно узнать, чего они добиваются? За всем должен стоять определенный интерес. Внимательно перечитай все публикации, отдели таинственное от земного и попытайся понять логику этого человека или группы людей, устроивших иллюзион. Тебе не трудно будет подавить в себе тягу к фокусам?

– Служба превыше всего! – не без иронии воскликнул Курков. – Но думаю, пока мы не найдем мумию, не сможем доказать, что материализовавшийся Ильич – не настоящий!

– Вот этим я и займусь и подключу Корицкого, – поделился планами Сивцов. – Если причастны коммунисты, как мы предположили, и каким-то образом в деле участвует Колобов, то надо их напугать, чтобы они начали действовать! Надо запустить слушок через друга отца Антона. Вот только какой?

Юрий не торопился отвечать, погрузившись в раздумья. Анатолий тем временем достал из ящика стола книгу и протянул другу:

– Вчера удалось купить это интересное издание, думаю, оно нам пригодится.

Довольно внушительный том носил название «Подземная Москва» и был снабжен большим количеством фотографий, рисунков и планов столичных подземелий.

Курков полистал книгу, вслух отметив:

– Толик, нам жизни не хватит, чтобы изучить подземелья, как говорится, в натуре!

– Думаю, все нам и не понадобится, – ответил Сивцов. – Но то, что находится под Красной площадью и ее окрестностями, надо исследовать, пусть на первых порах и на том материале, который есть в книге. Пожалуй, сегодня этим и буду заниматься, а ты, как договорились, – ступай по лже-ленинским местам!

Юрий ушел, а Анатолий углубился в чтение.

Оказалось, что исследователей кремлевских подземелий было немало. Самым известным из них считался Игнатий Стеллецкий, как его потом назвали, первый московский диггер. Он начал свои изыски еще до революции и продолжал их вплоть до 30-х годов прошлого столетия. Ученому удалось составить карту подземных ходов, которой заинтересовались сотрудники НКВД. Получив план, они стали замуровывать и засыпать все подозрительные, с точки зрения этого ведомства, подземные галереи и палаты. В дальнейшем подробные описания, фотографии и планы подземных сооружений бесследно исчезли.