Эратийские хроники. Темный гном (СИ) - Денис Лукашевич

- Но...

Дероил внимательно посмотрел на друга, так внимательно, что тому стало не по себе.

- Во имя такой цели никаких жертв не может быть слишком много. Даже если ты жертвуешь своей честью и совестью. И я жертвовал, вот только порой от меня требовалось слишком многое…

Честью и совестью... Легко сказать. А как же расстаться с последним, что еще сохранилось? Ведь ни семьи, ни здоровья, ни богатства — ничего не нажил Хорас за свою жизнь, только потерял. Только и осталось, что честь. Глупая, бессмысленная и бесполезная честь.

Хорас встал, расправил поникшие было плечи.

- Это Тьма! Это Зло, а меня учили с ним сражаться. Любыми способами.

Дероил кивнул.

- Хорошо, что творя вера так крепка. С победой иль без нее, но если ты все также будешь верен себе, то я тебя опять буду ждать. Чтобы сражаться плечом к плечу!

Но еще надо найти доказательства, разобраться во всем, чтобы потом не оказалась, что и драгоценная совесть потрачена зазря. Ладно, все это потом, а теперь вперед, только вперед.

Первый делом Хорас завернул в Ведьмин Яр. Конечно, он и не надеялся застать там Геронима, но его интересовало другое: происхождение загадочной секиры, отправившей на тот свет одного из паладинов. Судя по описаниям выжившего оружие это явно не простое, а заклятое на крови мастера, и такие вещи на каждом углу не валяются. Конечно, после Темных войн в Эратии оказалось немало проклятого оружия: чаще всего трофеи, пылящиеся в частных коллекциях, или же продолжающие свое дело в нечистых руках. Ордену пришлось приложить немало усилий, чтобы изъять темные клинки из оборота. Но иногда, очень редко встречалось по-настоящему опасное орудие смертоубийства, вроде разумного клинка Кровопийцы, принадлежащего последнему цвергскому царю. Ух и немало дел он натворил, пока не попал в руки паладинов. А что если и приснопамятная секира не так проста?

Командор не ошибался. Вскоре после прибытия в Ведьмин Яр при плотном общении с городской стражей и молодым бароном ему открылась вся история с прибытием в город Шмиттельварденгроу. Честно говоря не вся, но та ее часть, что стала достоянием общественности. Ходили слухи, что именно гном устроил разгром в жилище местного гоблинского клана, и Хорас уже грешил на то, что цверг, каким-то образом сговорившись с полуэльфом, вернула-таки свое оружие, но... Стражники же были твердо уверенны, что тот был благополучно отправлен тюремным караваном в Ганалийскую долину. И больше о нем не было ни слуху, ни духу.

Нет, цверг отметался — значит, секира у полуэльфа. Поэтому — опять вперед. Без остановки, бешеным галопом по уже успевшим остыть следам. Но уже через несколько миль паладины потеряли след. И как не пытались, все равно, стоило признать: им самим злополучную парочку было уже не отыскать. Оставался последний шанс. Боггарты.

Как и любой паладин, Хорас с некоторым недоверием относился к нечеловеческим расам, особенно, к гоблиноидам. И в чем-то он был прав — взять хотя бы орков с их нездоровой ненавистью ко всему, что не имеет выпирающих клыков и зеленой кожи. Хотя вот тролли неплохо показали себя в войне, но ни один паладин полностью им не доверял, и, как оказалось, не зря: спутался же стражник, некий Гурдел с полуэльфом-ренегатом!

Но иного выбора не оставалось, поэтому Хорас стоял на опушке Королевской пущи — местообиталища одной из боггартовских семей — и с каменным лицом выслушивал условия от темно-синего, почти черного престорелого гоблиноида-патриарха. Боггарт едва доставал командору до поясу, но гонору в главе семьи было, что у короля. Нечего и говорить: к ушастым следопытам обращались только тогда, когда совсем ничего не оставалось, а услуги у них имели поистине королевские расценки.

Наконец, удалось сойтись на цене — по старинной традиции человек и боггарт хлопнули по рукам. Патриарх забрал с собой половину всей суммы, а вместо него на опушку вышли четыре следопыта: трое — постарше, матерых преследователей, до ушей закутанных в какие-то коричнево-зеленые лохмотья, и еще один — совсем молоденький, и кожа у него отливала темно-голубым, приятным на глаз цветом.

Старшие сразу взяли след и отправились в погоню по лесам и самым глухим буеракам, что встречались в Эратии. Ничего удивительного: тролль, судя по доступной информации, служил «истребителем» магов и был опытным и опасным бойцом. Младший боггарт взял на себя роль связника и постоянно шнырял между своими собратьями и едущим по дороге отрядом командора. Они быстро настигали беглецов.

И вот, наконец-то, им удалось-таки достать полуэльфа и тролля в предгорьях Королевского хребта и упустить их никак нельзя было: стоило им перебраться в Восточную Эратию и все — пиши пропало, даже боггарты ничем не смогут им помочь да и не сунутся синекожие по ту сторону гор. А с ними пропало бы и оружие, а Хорас догадывался: секира наверняка чует своего прошлого владельца и тянется к нему, и воссоединение ее и цверга допустить нельзя. Ведь ничего из этого хорошего явно не получится.

По здравому размышлению стоило заручиться поддержкой кадийского графа, но командор просто боялся упустить последний шанс, банально опоздать, поэтому одолжил дружинников в Кравии, хотя для этого пришлось крепко надавить на барона: тот чуял, что ничего хорошего это ему не принесет, но так просто представителям Цитадели ведь не откажешь. Скрипя сердцем и морально готовясь к будущим неприятностям с соседом, он отправил с паладинами десяток своих дружинников. Вкупе с пятеркой паладинов-ветеранов, четырьмя боггартами это представляло серьезную силу: какой бы могущественной не была заклятая секира, с таким количеством бойцов ей не совладать, и даже тролль ей не поможет.

Ни от кого не таясь, отряд въехал в безымянную деревушку. Застать здесь беглецов никто не планировал, сказывались усталость, желание достичь максимально возможной скорости и слишком переоцененные надежды на чутье боггартских следопытов.

Последний отрезок пути, миль двадцать преступники преодолели по местному тракту, оживающему ранней весной, когда дварфы открывали так называемые Малые Врата Стангарона и вывозили на местные ярмарки оружие, сельскохозяйственный инвентарь, слитки высококачественной гномьей стали – несмотря на цену, эти товары пользовались стабильным спросом. И хоть сейчас разгоралась ало-золотым огнем поздняя осень, по шляху то и дело двигались люди и дварфы, ремесленники и просто всякий бесхозный люд. Потому запахи полуэльфа и тролля смешивались с остальными, и синекожим, не привыкшим к разнообразным ароматам людских поселений, приходилось туго: они медлили, путались в следах, то и дело теряя только-только найденный след. Теперь в дело вступили кравийские дружинники, отлично натасканные на поиск беглых крестьян и баронских должников. Но, само собой, так вынюхивать след, как боггарты, они не умели.