Бортпроводница - Крис Боджалиан

— Ладно, допустим. Вы солгали преднамеренно прямо сейчас.

— Знаю. Просто…

Ани остановилась, повернулась к собеседнице и смерила ее гневным взглядом.

— Просто что? — спросила она обвиняющим тоном.

— Просто очевидно же, что на снимках я. Просто они наверняка нашли мою помаду. А теперь это не имеет значения, потому что я призналась, что была там.

— И что? Взяли бы Пятую. Кроме того, вовсе не очевидно, что на снимках вы. Вероятно вы. Большая разница. Очень большая разница. А ваша чертова помада может оказаться где угодно. Вы знаете, что будет теперь?

Кэсси помотала головой.

— У коронера в Дубае они выяснят приблизительное время смерти. Точное время они не определят, но если покажут, что убийство произошло до десяти сорока пяти, вы в дерьме. Простите мой французский, Кэсси, но вы по уши в дерьме.

Пару мгновений они постояли молча, и Кэсси показалось, что ее стошнит прямо здесь, на тротуаре. Она опустила глаза и несколько раз медленно вдохнула и выдохнула, чтобы взять себя в руки.

Может, это признак саморазрушения? Где-то в глубине души она знает, что убила Алекса, и жаждет наказания. Правосудия. На противоположной стороне улицы виднелся бар с неоновой вывеской в виде четырехлистного клевера.

— Пожалуйста, — произнесла она дрожащим голосом, показывая на бар. — Мне нужно выпить. Очень, очень нужно.

Голосом тихим, но напряженным — фиоритура досады и ярости, едва смягченная джином с тоником, который она прикончила большими глотками, — Ани поведала Кэсси, что, по ее мнению, произойдет дальше. Все зависит только от времени, которое потребуется, чтобы на Аравийском полуострове, где приближалась полночь, сошлись вместе три человека: атташе ФБР по правовым вопросам, его контактер в полиции Дубая и коронер этого огромного города у моря. На прошлой неделе, сказала Ани, когда тело Алекса Соколова обнаружили, патологоанатом произвел вскрытие. Он — Ани предполагала, что патологоанатом в Дубае скорее мужчина, чем женщина, — увидел, какое количество непереваренной пищи осталось в желудке Соколова (если что-то осталось), померил температуру тела и проверил, как далеко зашло трупное окоченение.

— Я не очень разбираюсь в судебной энтомологии, там черт ногу сломит, но могу представить, что они обследовали насекомых, которые начали поедать труп этого парня. Вероятно, не было жуков и точно не было личинок, но могли быть комнатные мухи, — говорила Ани. — В любом случае коронер назвал приблизительное время смерти.

Сразу по прибытии в бар Кэсси осушила стопку текилы, и от разлившегося внутри тепла стало полегче. Приятная оказалась текила. Хорошо пошла. Кэсси хоть чуть-чуть успокоилась. Текила напомнила ей о Бакли и танцах босиком — воспоминание, со временем становившееся все более сладостным и расплывчатым. Она уже приканчивала «Маргариту», которую заказала сразу после текилы.

— Вы сказали, время смерти приблизительное, а значит, есть некое окно. Не знаете, насколько большим оно может быть? Час? Три часа? Может, пять? — спросила Кэсси.

Она выпрямилась на табурете и повернулась лицом к Ани. Иногда ей нравились места, подобные этому: темная облицовка, мало света — не совсем забегаловка, но небо и земля по сравнению со знаменитым баром «Бемельманс» в отеле «Карлайл».

В дальнем конце бара сидели двое пожилых мужчин в унылых коричневых костюмах, других посетителей в этот полуденный час в заведении не было.

— Вероятно, часа два-три. Но трупное разложение, ей-богу, не мой конек. Может, больше. Может, меньше.

— Тело нашли во второй половине дня, так?

— Да.

Мысль витала где-то поблизости, но Кэсси не удавалось ее поймать. Может, получится ее подманить, если проговорить вслух.

— Скажем, Алекса нашли в пять вечера. Мы с вами знаем, что его убили до того, как я проснулась, а это было примерно в без четверти десять утра. Если окно составляет три часа, будем надеяться, что его убили за час до того, как я открыла глаза.

— Особо на это не надейтесь. В восемь сорок пять по коридорам начинают ходить люди. Уборка номеров. Выезжающие постояльцы. Те, кто идет завтракать. Никто не станет совершать убийство в гостинице, если ему придется пройти сквозь строй горничных и жильцов.

— Я вышла из номера в десять сорок пять и никого не увидела. И потом, если до этого там ходили люди, разве это не подтверждает мою правоту? В толпе легче затеряться. Может, убийца как раз на толпы и рассчитывал?

Ани сложила руки на груди.

— Я сказала, что там были бы люди. Я не говорила про толпы. Это же пятый этаж «Роял финишиан», а не железнодорожный вокзал.

— И все же. Нам только одно и нужно — чтобы было окно.

— Причем большое. Просто огромное. Панорамное, Кэсси.

Она с надеждой покивала.

— И они ведь постараются найти эту Миранду?

— Да, постараются.

Кэсси расстроилась, услышав в голосе Ани сомнение.

— Вы говорите так, будто есть «но».

— Именно. Мы уже знаем, что среди коллег Соколова нет женщины по имени Миранда. В «Юнисфер ассет менеджмент» нет Миранды.

— И что?

— А если в его жизни не было никакой Миранды?

— Слушайте, я же ее не выдумала. Алекс едва ее знал или не знал вовсе. Говорю вам, может, она просто подруга или родственница инвестора.

Бармен бросил на них взгляд, и Ани насторожилась. Кэсси поняла — адвокат хочет, чтобы она понизила голос.

— Повторить? — спросил бармен.

— Нет, спасибо, — ответила ему Ани, и Кэсси ощутила укол разочарования.

Потом адвокат сделала глубокий вдох и заговорила:

— Вы слишком много пьете. Вы отключаетесь. Пьете до провалов в памяти. И по собственному вашему признанию, вы лгунья. Вы постоянно лжете.

Слова повисли в воздухе, разоблачительные и ранящие.

— Я думала, вы мне верите, — пробормотала Кэсси почти по-детски.

Она почувствовала опустошенность, словно Ани ее предала.

— Вы сами себе не верите, — едва слышно откликнулась та.

— Бывает! — выпалила Кэсси. — Но чаще всего я совершенно уверена: я его не убивала.

— Хорошо, — сказала Ани. — Если это вас немного успокоит, я тоже считаю, что вы его не убивали. Но какая от этого польза и какая разница? Никаких. Будем надеяться, что в номере найдут улики, которые подтвердят существование этой Миранды.

— Найдут. Разве там не будет ее ДНК?

— Это номер в отеле. Там остались ДНК сотен, даже тысяч постояльцев.

— Конечно, — согласилась Кэсси, но потом ей пришла в голову идея. — Ее ДНК может быть на стакане, из которого она пила. А еще отпечатки пальцев. Я протерла стаканы, но кто знает, насколько тщательно. Я же была в панике.

— Не считая того факта, что вы протерли пару стаканов (а это просто кричит о вашей виновности), с чем следователи сравнят образцы ДНК человека, которого не