Попаданка, которая гуляет сама по себе (СИ) - Леванова Марина

Тания прислушалась к тому, что говорит королева-мать.

— Кстати, после турнира я, как и ты, собрала вещички и сбежала из дома. Но что интересно, бабушка, которая строго следила за каждым моим шагом, не стала меня останавливать. Поэтому и я не буду. — Тагира улыбнулась. — Единственное, о чём я попрошу, Тания, пожалуйста, вернись в Танлендар до того момента, как валариец в праве будет расторгнуть договорённость с нашей семьёй.

— Но зачем? — Тания недоумевающе посмотрела на старшую атшару. — Чтобы лично услышать отказ от него и поприсутствовать на новом турнире? — предположила она.

Тагира понимающе покачала головой, но при этом продолжала немного грустно улыбаться.

— А вдруг ты передумаешь? — И подняла руку, останавливая слова, готовые сорваться с уст дочери. — Понимаешь, Танлендар — это особенное место. Катьяры верят, что тот, кто победил на турнире — это именно тот самый, кто и должен был победить. А то, что этим победителем к тому же стал тот, кто однажды уже был предназначен в мужья атшаре, наводит на мысль, что это не простое везение или совпадение, а самое настоящее предназначение.

— Я не нужна ему, — обиженно выпалила Тания и почувствовала, как вспыхнули её щёки.

А Тагира взяла и рассмеялась. Искренне так. Задорно.

— А вот сейчас вообще обидно стало, — негромко проворчала Тания, с осуждением глядя на королеву-мать.

— Прости, пожалуйста! Я не хотела задеть твои чувства, — проговорила Тагира, с сочувствием глядя на дочь. — Просто меня рассмешило то, что ты сказала.

— И что здесь смешного?

— Да то, что это глупости, — твёрдо произнесла Тагира и улыбнулась, потому что дочь выглядела обиженным взъерошенным котёнком.

— Но он сам мне об этом сказал, — настаивала на своём Тания.

— Он солгал!

Тания задумчиво молчала, мысленно вспоминая разговор с валарийцем. Сейчас все его слова, действия представлялись немного иначе.  

— Даже если это так, я всё равно для себя уже всё решила, — твёрдо сказала она. — Я просто больше так не могу. Хотя я пыталась. Правда! Я очень хотела стать для вас хорошей дочерью и даже собиралась попробовать быть настоящей, истинной атшарой для катьяр, — виновато улыбнулась, — но у меня ничего не получилось.

— О, Духи предков! Что ты такое говоришь? Тебе не надо пытаться, ты и так моя дочь и атшара катьярского народа! А то, что не стала истинной, так не беда, таких случаев было очень много в нашей семье и будут ещё не раз!

— Но я не ваша дочь, точнее, я лишь наполовину ваша дочь. Простите меня! Я не хотела всего этого, не просила, не ждала. — Тания готова была сквозь землю провалиться, потому что Тагира выглядела так, словно на её плечи разом навалился неподъёмный груз и безжалостно придавил к земле. — Раньше меня звали Таней, и когда-то я была обычным человеком. — Замолчала, беспокойно поглядывая на королеву-мать, которая не шевелилась и, казалось, даже не дышала. — Я точно такого же возраста, что и ваша дочь.

Тагира продолжала упорно молчать.

— Вспомните день посвящения, — продолжала Тания. — Ноги бы моей там не было, если бы я хоть немного не верила в успех! И я ведь рассуждала правильно: настоящая Тания рождена в этом мире, на этой земле, она оборотень, с лёгкостью обращается в пантеру, а значит, священные воды должны будут признать её своей. Но оказалось, важно содержание, а не оболочка. Вот все и увидели, что нас двое в одном теле — пантера и человек. Блин, да я даже не из этого мира, — отрешенно договорила она.

— Я знаю, — грустно улыбаясь, сказала Тагира.

Тания ошеломлённо посмотрела на королеву-мать и негромко спросила:

— Но почему вы....

— Почему я не сказала тебе раньше об этом? — договорила за дочь Тагира. Тания кивнула. — А зачем? Ты всё равно мой ребёнок. Моё дитя. И мне неважно, какая ты, откуда, я всё равно люблю тебя.

От переизбытка чувств у Тании горло перехватило, а из глаз невольно потекли слёзы. Она никогда прежде не слышала таких слов, но самое главное, она впервые чувствовала, что сказаны они были искренне. Перед ней сидела женщина, которая без оглядки отдала свою любовь существу, которое лишь наполовину было её дочерью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Тагира, я… — Тания не могла вымолвить ни слова, просто тихо плакала. — Я…

— Мама, — поправила Тагира. — Я прошу тебя, называй меня мамой. Пожалуйста! 

Но Тания не могла заставить себя вымолвить это слово, она считала, что не имеет на это права. “Но как? Как я могу занять ещё и это место?”

— А как вы узнали? — только и смогла она вымолвить, виновато отводя взгляд.

— Раблус Ен рассказала нам о твоей особенности. Но я и сама это поняла, как только увидела тебя в первый раз. Твой взгляд, манера выражаться, всё говорило о том, что ты другая. — Тагира ласково улыбнулась. — Но ты всё равно наш котёнок.

— Я хочу уйти, — настойчиво повторила Тания, вытирая слёзы. — Мне нужно подумать, разобраться в своих чувствах. Я хочу принять решение, и желательно, чтобы никто на меня не давил.

Королева-мать внимательно посмотрела на дочь, довольно долго молчала, а потом негромко произнесла:

— Ну что ж, ты вправе делать всё, что хочешь. 

— И вы не будете меня останавливать?

— А смысл? — Тагира усмехнулась. — Невозможно принудить к чему-либо королевских атшар. Поэтому ты должна сама всё для себя решить. 

— Спасибо! — Тания наконец смогла прямо посмотреть в глаза старшей атшаре; теперь можно было с чистой совестью уезжать.

— Когда ты отправляешься в путь? — поинтересовалась Тагира. — Я прямо сейчас распоряжусь, чтобы тебе собрали в дорогу сумку с продуктами.

— Нет-нет, прямо сейчас не надо. Я поеду завтра. Сегодня мне кое-что ещё предстоит сделать, — пояснила Тания.

— Хорошо. — Тагира выглядела довольной. — Тогда найди ещё время поговорить с братьями. Понимаешь, если Алерий примет любое твоё решение и не станет мешать, то вот с Дайрином всё гораздо сложнее, боюсь, он будет крайне недоволен и даже попробует разыскать тебя.

— Хорошо, я поговорю с ними, — пообещала Тания.

Тагира поднялась с кровати и раскрыла руки для объятий:

— Я рада, что мы с тобой поговорили.

Тания прильнула к груди старшей атшары и прикрыла глаза от удовольствия. Да, она не могла произнести такое простое, всем понятное слово — “мама”, зато пантера в полной мере могла выразить свою радость громким довольным мурчанием.

Глаза Тагиры заблестели от слёз, её сердце сжалось в ожидании предстоящей разлуки.

— Скажи, куда ты отправишься? — спросила она сдавленным голосом. — Поедешь с подругами в Гекарон? Я помню, ты как-то делилась своими планами, что хочешь посмотреть степи, познакомиться с бытом орков. 

— Так и есть, но сначала я отправлюсь в Эделиан, — Тания не стала обманывать. — Тенонель пригласил меня к себе погостить, — улыбнулась. — А потом, да, отправлюсь путешествовать по миру.

Надо отдать должное, на лице Тагиры не дрогнул ни один мускул при упоминании Эделиана и имени учителя, она только спросила негромко: 

— Ты заедешь повидаться с нами после Эделиана?

— Постараюсь, — неохотно ответила Тания. — Но точно не обещаю.

Тагира кивнула и с угрюмым видом направилась к выходу. Тания какое-то время стояла в задумчивости, а потом села писать записку для учителя. Прошла на балкон, позвала катьярок из сада.

Первой, как обычно, примчалась Алиша, но выслушав, чего от неё хотят, с подозрением спросила:

— Что это?

— Ты прекрасно знаешь, что это, — ровным тоном ответила Тания. — Письмо для друга. И отнести его нужно прямо сейчас.

Алиша поймала непреклонный взгляд принцессы, смущённо спросила:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— А кому? — С испугом посмотрела на запечатанный конверт, словно ей предлагали взять огромного кусачего паука.  

— Тенонелю Саномату.

Алиша с опаской протянула руку, чтобы забрать конверт, но, услышав имя, отдёрнула.

— Не пойду я к эльфу.

— Это что ещё за фортели? — возмутилась Тания.

— А-а-а, — растерялась катьярка, не зная, что могут означать эти "фортели", — не положено юной атшаре письма слать гостям, — выпалила она откровенную несуразицу.