Чужеземец - Диана Гэблдон

Они немного говорили по-английски, хуже по-гаэльски. В основном мы общались жестами и на каком-то варварском языке, который немного походил на французский. В кибитке, где мы ужинали, было тепло и славно. Женщины, мужчины и дети ели из своих мисок, усаживаясь там, где нашлось место, и подбирая подливку кусками хлеба. Это была самая вкусная еда за последнее время, и я ела, пока не почувствовала, что сейчас лопну. Я едва дышала, когда начала петь, но старалась, как могла, просто мыча в самых трудных местах и доверяя Муртагу вести мелодию.

Наше представление сорвало восторженные аплодисменты, и цыгане ответили нам тем же — один молодой человек спел под аккомпанемент древней скрипки что-то очень жалобное. Его выступление ознаменовалось сломанным тамбурином, в который слишком старательно лупила девочка лет восьми.

Муртаг, очень осторожный в расспросах в деревнях и на фермах, где мы останавливались, с цыганами был предельно откровенен. К моему удивлению, он прямо сказал им, кого мы ищем: крупного мужчину с волосами, как огонь, и глазами, подобными летнему небу. Цыгане переглядывались, потом единодушно замотали головами. Нет, они его не видели. Но… тут их главный, молодой человек в пестрой рубашке, встретивший нас, изобразил, как он посылает гонца в случае, если они натолкнутся на мужчину, которого мы ищем.

Я поклонилась, улыбнувшись, а Муртаг, в свою очередь, изобразил, как платит деньги за полученные сведения. Этот момент был встречен улыбками… и задумчивыми взглядами. Я обрадовалась, когда Муртаг заявил, что мы не можем остаться на ночь, но все равно большое спасибо. Он вытряс из сумки несколько монет, старательно показывая, что там лежит всего-то несколько медяков. Раздав их с благодарностями за ужин, мы пошли прочь, а вслед нам неслись многословные прощания и добрые пожелания — во всяком случае, я решила, что услышала именно это.

С таким же успехом они могли говорить, что поедут за нами и перережут нам глотки, и Муртаг вел себя так, словно это они и обещали. Он пустил наших пони в галоп, а через две мили свернул, и мы некоторое время заметали следы, пробираясь по зарослям, прежде, чем вернулись на дорогу.

Муртаг посмотрел в обе стороны, но дорога была пуста, а пыль прибита дождем.

— Ты в самом деле решил, что они будут нас преследовать? — с любопытством спросила я.

— Их там двенадцать, а нас только двое, вот я и решил, что лучше делать так, будто они за нами погнались.

Это звучало довольно разумно, и я без лишних вопросов совершила с ним еще несколько хитрых маневров. В конце концов мы оказались в Россморе, где и переночевали в сарае.

Снег пошел на следующий день. Совсем немного, он лишь припудрил землю, как мука припудривает пол на мельнице, но это меня встревожило.

Мне не хотелось думать о Джейми, о том, как он в одиночестве, без крыши над головой, скрывается в вереске в одной рубашке и пледе — так он был одет, когда солдаты схватили его.

А через два дня появился гонец.

Солнце еще стояло довольно высоко, но в гленах, обнесенных скалами, уже наступил вечер.

Под деревьями лежали такие глубокие тени, что тропинка — если она там вообще была — оставалась невидимой.

Я так боялась потерять своего проводника в сгущающейся тьме, что шла за ним по пятам, дважды наступив на полу его плаща.

Наконец, нетерпеливо буркнув что-то, он подтолкнул меня вперед и теперь направлял, положив тяжелую руку мне на плечо.

Мне показалось, что мы шли очень долго. Я давно потеряла счет поворотам среди огромных валунов и густой мертвой травы под ногами. Я могла лишь надеяться, что Муртаг не отстал и если и не видел нас, то, по крайней мере, слышал.

Человек, пришедший за мной в таверну — цыган средних лет, ни слова не говорящий по-английски — наотрез отказался брать с собой кого-нибудь еще, кроме меня; он очень выразительно показывал сначала на Муртага, потом на землю, чтобы обозначить, что тот должен оставаться на месте.

В это время года ночью быстро холодает, и мой тяжелый плащ оказался не очень надежной защитой против внезапных порывов ледяного ветра, которым встречали нас открытые места.

Я просто разрывалась между мыслями о Джейми, оставшимся без крыши над головой в холодные и сырые ночи поздней осени, и возбуждением от того, что снова его увижу. По спине пробежала дрожь, не имевшая никакого отношения к холоду.

— Уймись, женщина, — раздался неприятный скрежещущий голос. Он сделался тише, когда его обладатель заговорил с кем-то еще. — Пьяна, как лэрд, и трещит, как сорока… что тут еще скажешь…

Другой голос перебил его, но смысла слов я разобрать не смогла: они смешались у меня в голове, хотя и звучали как-то успокаивающе и обнадеживающе. Голос стал ближе, и я наконец сумела различить слова. Пришлось сосредоточиться, но вскоре внимание вновь отвлеклось.

Муха вновь угодила в лужу и безнадежно в ней увязла. Свет из окна искорками отражался в зеленом брюшке. Я не могла отвести взгляд от этого дергающегося изумрудного пятнышка.

— Сестра моя… у тебя ни единого шанса, — пробормотала я, и искра погасла.

Глава 14

Свадьба

Проснувшись, я увидела над головой низкие балки потолка. Кто-то заботливо укрыл меня до подбородка стеганым одеялом. Похоже, я лежала в одной сорочке. Попробовала сесть, передумала, очень осторожно снова легла, закрыла глаза и сосредоточилась на том, чтобы удержать голову на подушке и не дать ей свалиться на пол.

Через некоторое время я снова проснулась от того, что дверь в комнату открылась. Я очень осторожно приоткрыла один глаз. Колышущийся силуэт постепенно обрел формы суровой фигуры Муртага, неодобрительно смотревшего на меня от изножья кровати. Я закрыла глаз. Раздалось приглушенное бормотанье, очевидно, обозначающее омерзение. Я снова приоткрыла глаз, но Муртаг уже ушел.

Я уже с благодарностью вновь проваливалась в беспамятство, как дверь опять распахнулась. На этот раз появилась женщина средних лет, видимо, хозяйка этой гостиницы. Она несла кувшин и таз. Женщина весело ворвалась в комнату и с грохотом, отозвавшимся у меня в голове, как столкновение двух танков, распахнула ставни. Надвинувшись на кровать, как целая танковая дивизия, она вырвала из моих дрожащих пальцев одеяло и отшвырнула его в сторону, оставив меня дрожать от холода. — Ну, вставайте, дорогуша, — сказала женщина. — Надо вас быстренько подготовить. — Обхватила меня мощной рукой за плечи и усадила. Я схватилась одной рукой за голову, другой — за живот.

— Подготовить? — промямлила я. Рот как будто был набит гниющим мхом.

Женщина проворно стала умывать меня.

— О да, — приговаривала она — Вы же не захотите пропустить собственную свадьбу, правда?