Алая роза Анжу - Виктория Холт

Оттуда Норфолк выехал навстречу Йорку, свидание обоих герцогов произошло в Бери.

Вопрос о престолонаследии не обсуждался. Тема эта была слишком опасной, и Ричард ни за что не решился бы прямо заявить о своих претензиях на престол. Он уже понял, что среди дворянства нет единодушия по этому вопросу. Вот почему Ричард сказал Норфолку, что добивается реформ и нововведений, но не более того. К герцогам вскоре присоединились граф Оксфорд и лорд Скейлс. Вскоре должно было начаться очередное заседание Парламента, и высокородные лорды должны были договориться, кто будет представлять рыцарство графства Норфолк на этой сессии.

Пока дела шли неплохо. Свита Йорка росла не по дням, а по часам. Он во все стороны слал гонцов, приглашая рыцарей и дворян присоединиться к нему. К тому времени, когда Йорк приблизился к Лондону, за ним следовали четыре тысячи вооруженных воинов.

Приближенные короля попытались не допустить герцога к Генриху, но Ричард без труда преодолел все преграды. Он смиренно преклонил колени перед Генрихом, и король, довольный таким послушанием, расплылся в счастливой улыбке. С какой стати его пугали Йорком? Ведь Ричард – ближайший родственник, он не замышляет ничего дурного. Генрих велел герцогу подняться и объяснить, чем вызвано его спешное возвращение.

– Милорд король, – начал Йорк, – я прибыл, что-бы просить справедливости, и более ничего. Мне не платили за службу в Ирландии, и оставаться там далее я не имел возможности. Кроме того, мне донесли, что нашлись клеветники, утверждающие, будто я был заодно с этим негодяем Джеком Кэдом. Уверяю вас, ваше величество, что никогда прежде не слышал об этом человеке. Впервые я узнал о нем лишь после того, как восстание было уже подавлено. Я гневно осуждаю этот бунт и уверен, что меня поддерживают все здравомыслящие англичане.

– Верю вам, – ответил Генрих. – Дорогой кузен, мне отлично известно, что вы мой друг. Восстание доставило нам немало хлопот, но мы и не думали подозревать вас в соучастии.

Йорк поцеловал королю руку.

– Тогда, милорд, будет лучше, если этот вопрос вынесут на обсуждение в Парламент.

– Пусть так и будет, дорогой кузен. Однако помните: когда кто-то собирает армию, он должен быть готов, что найдутся противники, которые соберут войско и дадут ему отпор. Полагаю, вы понимаете это и сами. Однако я уверен, что вы и ваши люди прибыли ко мне с миром. Пусть же решение примет Парламент.

– Милорд, не созвать ли вам Совет?

– Отличная мысль.

– Думаю, что по праву рождения я могу рассчитывать на участие в этом органе.

– Быть посему.

Йорк с довольным видом поклонился. Как просто иметь дело с Генрихом. Бедняге нужно только одно – чтобы его оставили в покое.

Часть членов Парламента собралась в лондонском Темпле, чтобы обсудить положение, сложившееся во Франции. День выдался жаркий, страсти в зале накалились – в особенности между сторонниками герцога Сомерсета и графа Варвика.

Последний обвинил Сомерсета в поражениях, которые английская армия потерпела на континенте. Варвик желал знать, как может оставаться у кормила государственной власти человек, доставивший своей родине столько несчастий?

Оба лорда отличались непримиримым нравом, оба почитали себя великими людьми. Эдмунд Бофор, герцог Сомерсет, опирался на поддержку королевы и короля. Кроме того, в его жилах текла королевская кровь. Дедом Сомерсета был Джон Гонт, а его отец, хоть и рожденный вне брака, впоследствии был признан законным отпрыском. В молодые годы Сомерсет одержал во Франции несколько блестящих побед, он был известен как талантливый военачальник. Разве его вина, если удача отвернулась от английского оружия? Пожалуй, правы были те, кто утверждал, будто Жанна д'Арк послана французам самим Господом. Сомерсет считал, что его нельзя винить в неудачах – они были неизбежны. Разумеется, он потерпел фиаско, никто с этим не спорит. Но при таких обстоятельствах одержать победу было невозможно. В глубине души герцог надеялся, что в случае смерти Генриха (а Генрих был слаб здоровьем и не имел наследников) королем должен стать он, Сомерсет, и никто другой.

Честолюбивые замыслы Сомерсета не были секретом для графа Варвика, относившегося к герцогу с неприкрытой враждебностью.

Но кто такой Варвик? – спрашивал себя Сомерсет. Еще недавно он был захудалым дворянчиком. Ему повезло, что он женился на Анне Бошан, дочери графа Варвика. Когда старик умер, выскочка унаследовал и титул, и обширные владения. Ситуацию делало пикантной то обстоятельство, что Сомерсет и Варвик находились в родстве: граф был сыном Джоанны Бофор, дочери Джона Гонта.

Впрочем, вся английская знать состояла друг с другом в родстве. Варвик был родным племянником герцогини Йоркской, этим и объяснялась его принадлежность к партии Йорков.

Вот кто мой истинный враг, думал Сомерсет, – Ричард, герцог Йоркский.

Этот не остановится, пока не уничтожит Сомерсета. Совершенно очевидно, куда направлены помыслы Йорка. Он мечтает о короне. Генрих слаб, бездетен, королева ненавидима народом. Все только и думают: кто будет следующим королем?

Очень вероятно, что выбор падет на Йорка. Однако у Сомерсета тоже имелись свои сторонники.

Члены Парламента вышли в сад подышать свежим воздухом. По обеим сторонам аллеи благоухали цветущие розы: справа алые, слева белые.

Граф Варвик приблизился к Сомерсету и с ненавистью взглянул на него.

– Радуйтесь, милорд, что вам дозволено свободно прогуливаться по саду.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, милорд, – резко ответил герцог.

– Мы живем в печальной стране, милорд. Давно ли города оглашались триумфальным колокольным звоном? Где те земли, которые мы завоевали?

– Вам отлично это известно, милорд. Почему вы задаете такой вопрос именно мне?

– А кому же еще должен я его задавать? Ведь вы – причина всех наших бед.

– Что вы себе позволяете!

– Я позволю себе столько, сколько сочту нужным.

Вокруг обоих вельмож собралась толпа. Все ожидали, что двое могущественных лордов вот-вот набросятся друг на друга.

Рука Сомерсета уже легла на рукоять меча – герцог славился крутым, вспыльчивым нравом. Однако герцог Бакингем схватил своего соратника за рукав. Варвик, не дрогнув, смотрел Сомерсету прямо в глаза.

– Милорд, – продолжил он, – мне известно, о чем вы мечтаете.

Слова прозвучали недвусмысленно, и Сомерсет смутился.

– Я предан своему королю! – выкрикнул он. – Буду служить ему верой и правдой до тех пор, пока его величество удостаивает меня своим доверием!

– Мы все преданно служим королю и королевству. Но, по-моему, милорд, вы преданы не столько королю, сколько другой особе.