Дитя дьявола - Джорджетт Хейер

Леди Фанни решила оставить в покое свои целомудренные уши.

— Господи, не стоит так волноваться, дорогая! Не женится Видал на этой девице. Но как быть со скандалом?

— Je m'en fiche![59] — отрезала Леони.

— А ты уверена, что Джастин с тобой согласится? Милая моя, с Видалом и так связано слишком много скандалов, ты это прекрасно знаешь. Могу поспорить на свое алмазное ожерелье, что эта особа не ограничится одними угрозами. Нисколько не сомневаюсь, она без колебаний поднимет вселенский шум, а это крайне нежелательно для нас всех. Честное слово, Доминик попал в серьезный переплет! А если в словах этой гусыни имеется хоть крупица правды — в чем, я, конечно, сомневаюсь, так как никогда в жизни не слышала подобного вздора — и Видалу эта девушка даже и не была нужна?! И если твой сын увез мисс Чаллонер по какой-то иной причине, кроме как изрядно поиздеваться над всеми нами, то, ради Бога, назови мне ее!

— Джон говорит, что Видал решил отомстить девице за то, что она провела его… У меня есть большие опасения, что твой сын прав.

Светло-голубые глаза леди Фанни расширились.

— Боже милостивый, Леони, даже Видал не способен на столь изощренную месть!

Леони резко обернулась.

— Что ты имеешь в виду под словом «даже»? — В голосе ее милости послышались угрожающие интонации.

— Ничего, дорогая, ровным счетом ничего! — засуетилась леди Фанни. — Но если вся эта история правдива, то мне остается возблагодарить Господа, что мой Джон совсем не похож на Доминика. Милая, у меня сердце разрывается из-за тебя.

— А у меня из-за тебя, — ответила Леони с наводящей ужас учтивостью.

— Почему это? — недоуменно спросила ее светлость.

Леони пожала плечами.

— Я целый день провела в одной карете с твоим бесценным Джоном. Мне этого хватило, mordieu![60] Я едва не задохнулась от скуки!

Леди Фанни надменно выпрямилась.

— Должна сказать, что я впервые сталкиваюсь с такой черной неблагодарностью! — сказала ее светлость с дрожью в голосе. — Жаль, что я не послала Джона к Эйвону, а ведь я чуть было так не поступила.

Леони устыдилась.

— Прости меня, Фанни, но по адресу моего сына ты прошлась куда как сильнее, и к тому же первой начала именно ты.

Несколько секунд леди Фанни с надутым видом изучала стену, потом, вздохнув, примирительно сказала, что не собирается пополнять список несчастий своей семьи ссорой с Леони. Через несколько секунд ее светлость как ни в чем не бывало поинтересовалась, каким образом Леони собирается предотвратить надвигающийся скандал.

Та пожала плечами:

— Не знаю, но, если возникнет необходимость, я подыщу этой девице мужа.

— Подыщешь ей мужа? — растерялась леди Фанни. — И кто бы это мог быть?

— Да кто угодно! — пренебрежительно отмахнулась Леони. — Я думаю о чем-то определенном только тогда, когда в этом возникает настоятельная необходимость. Надеюсь, Руперт сможет мне помочь.

— Руперт! — фыркнула ее светлость. — С тем же успехом можно обратиться к моему попугаю! Дорогая, нам ничего не остается, как все открыть Эйвону.

Леони покачала головой.

— Нет. Монсеньор ничего не должен знать. Я не вынесу, если он проклянет Доминика.

Леди Фанни устало опустилась в кресло.

— Я хотела бы переубедить тебя, Леони. В конце недели Эйвон вернется в Лондон и, когда узнает, что ты уехала вместе с Рупертом, тут же примчится с расспросами ко мне. Что прикажешь мне ему сказать?

— Как что?! Я отправилась навестить кузину Генриетту.

— А Руперт? Очень правдоподобно!

— Не думаю, что Монсеньор станет интересоваться, в Лондоне Руперт или нет.

— Помяни мое слово, дорогая, он все узнает. И по твоей милости я впутаюсь в эту мерзкую историю! Не стану я лгать Эйвону!

— Фанни! Милая Фанни!

— Я слишком стара для запутанных интриг. Если понадобится, я скажу Эйвону, что ничего не знаю ни о тебе, ни о Руперте и вообще ни о ком. А Видалу можешь сообщить от моего имени, что когда он вздумает умыкнуть очередную девицу, то пусть не надеется на мою помощь. — Она извлекла из складок своего пышного платья пузырек с нашатырным спиртом. — А если ты посмеешь привести сюда Руперта, то у меня немедленно случится приступ меланхолии. — И с этими словами ее светлость величественно выплыла из комнаты, но через мгновение просунула голову в дверь. — А может, мне поехать с тобой? Как ты на это смотришь, дорогая?

— Нет! — отказалась Леони. — Если Монсеньор обнаружит, что мы все исчезли, он сочтет это весьма странным.

— Будь по-твоему! — согласилась Фанни. — В любом случае, я не хочу лгать ему в лицо: Джастин сразу все поймет. Если ты решила путешествовать с Рупертом, то я ни за что не останусь дома. — Она исчезла.

Леони взяла со стола шляпку и подошла к зеркалу.

От леди Фанни герцогиня отправилась на улицу Полумесяца. Его светлость, по счастью, оказался дома. Лорд Руперт сердечно встретил ее милость.

— А мне казалось, ты в Бедфорде, дорогая. Надоела деревня? Я тебя предупреждал. Старина Вейн редкостный зануда.

— Руперт, случилось нечто ужасное, и я хочу, чтобы ты мне помог, — перебила его Леони.

Лицо сэра Руперта тут же вытянулось.

— Чума побери этого мальчишку! А я-то полагал, что его нет в стране.

— Видала и в самом деле нет в Англии, — успокоила его Леони. — Но он увез с собой девицу!

— Что еще за девицу?

— Да так, одну потаскушку! Я даже приличного слова не могу подобрать для этой развратной особы!

— Ну и что за беда? Леони, ты же не станешь предаваться унынию из-за какой-то дурехи?

— Руперт, все гораздо серьезнее. Видал собирался уехать с той самой buorgeosie, а вышло… Руперт, он увез не ту сестру!

Его светлость тупо смотрел на герцогиню.

— Увез не ту сестру? Будь я проклят! — Он покачал головой. — Знаешь, Леони, в последнее время мальчик стал много пить! Если столь нелепое происшествие не образумит его, то…

— Он не был пьян, imbécile[61]! Во всяком случае, — честно сказала Леони, — я так не думаю.

— Иначе и быть не может! — объявил его светлость.

— Придется все тебе объяснить, — вздохнула Леони.

Сэр Руперт выслушал печальную повесть и глубокомысленно заметил, что его племянник окончательно сошел с ума.

— Эйвон знает? — уныло спросил он.

— Нет-нет, ему ни слова! Понимаешь, Монсеньор ничего не должен знать, вот почему ты немедленно отправляешься со мной во Францию.

Его светлость уставился на Леони с нескрываемым подозрением.

— Кто отправляется во Францию?

— Как кто? Я и ты!

— Только не я! — открестился Руперт. — В дела Доминика я вмешиваться не собираюсь. Лучше уж пусть отправляется в преисподнюю, не при тебе будет сказано.