Тайфун - Робин Алан Уайт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Грачев поднялся по последним скобам до наружного мостика. Защитный козырек, противотуманная сирена, мощные прожектора просто исчезли. Там, где могли свободно разместиться десять человек в теплой одежде, теперь с трудом стоял один Грачев. Перевесившись через искореженную стенку, он посмотрел на оставшееся далеко внизу море.
Обломки серого льда, сливаясь с серым туманом, на таком расстоянии казались темными. Небо над головой было ярко-жемчужным. Над относительно теплой водой, нагревшейся от корпуса «Байкала», от соприкосновения с холодным воздухом поднимался пар, щупальцами охватывающий лодку. Массивный люк, защищавший расположенные в кормовой части рубки мачты с антеннами радиолокатора и спутниковой связи, был сорван. Сами мачты, согнувшись в шахтах назад, беспомощно глядели в небо. Для того чтобы заставить их снова подняться вверх, потребуется ремонт на верфи. Расположенный рядом с антеннами поисковый перископ, похоже, также полностью вышел из строя. Вместо головки с точной оптикой чернела дыра. Маленький стрельбовой перископ и спутниковая антенна, поставлявшая информацию для навигационной системы, находящиеся в самой задней части рубки, судя по всему, уцелели.
— Командир, у нас остались стрельбовой перископ и антенна спутниковой навигационной системы.
— И все?
— А еще мы остались живы. Поверь мне, если бы ты увидел, что здесь творится, ты был бы рад и этому.
— Товарищ капитан третьего ранга! — раздалось в рубке гулкое эхо.
Грачев посмотрел вниз. Лысенко и Демьяненко вытащили цепь на палубу 0–1. Следом за ними поднялся Гаспарян с бухтой страховочного троса.
Ожила рация.
— Прошло шесть минут, — послышался голос Маркова. — Вы уже спустились на палубу?
— Здесь больше нечего смотреть, — ответил Грачев.
Спустившись вниз, он подобрал принесенный торцовый ключ.
Гаспарян протянул ему страховочный конец.
— Не заблудись. До дома плыть очень далеко.
— Разве ты забыл? Я же старший механик. Я могу ходить по воде пешком.
— Но только не на такие расстояния, — усмехнулся старпом, спускаясь обратно в рубочный люк.
— Отлично, — сказал Грачев, поворачиваясь к Демьяненко и Лысенко. — На нос не пройти. На корму тоже не пройти, но до нее ближе.
Демьяненко переступил под тяжестью цепи. Чугунные звенья зазвенели кандалами. Кормовой аварийный буек был установлен у самого высокого вертикального руля, там, где корпус уходил в затянутую туманом воду.
— «Зверя» к палубе крепят пять болтов, — объяснил Грачев. — Ими займусь я, а вы тем временем прикрепите цепи в точности так, как я сказал. — Он поднял ключ. — Если нам повезет, болты стронутся, и буек под тяжестью цепей сползет в воду.
— Болты наверняка заржавели, — заметил мичман-торпедист.
— В этом случае Гаспарян выстрелит «зверя» с центрального командного поста.
«Зверь» был установлен на некоем подобии заряженного миномета, которому в случае гибели подводной лодки предстояло сорвать крепежные болты и выстрелить аварийный буек к поверхности.
— Прошло восемь минут, — сообщил Марков.
— Если «зверя» можно отстрелить снизу, почему бы так и не поступить? — спросил Лысенко. — Тогда нам не придется карабкаться по палубе.
Грачев внимательно посмотрел на него.
— Мичман, скажи, а что это за ожерелье у тебя на шее?
Лысенко улыбнулся.
— Вы имеете в виду цепь?
— Лысенко, а ты умнее, чем кажешься.
Закатив глаза, Грачев обмотал страховочный конец вокруг пояса Демьяненко, затем завязал его скользящим узлом. Отмотав около метра, он закрепил таким же образом и торпедиста. Себя старший механик привязал к самому концу.
— Пошли. — Грачев подошел к открытому люку номер три. — Палуба будет похожа на каток, твою мать.
Шагнув в люк, Грачев обнаружил, что поверхность не такая скользкая, как он опасался. За пределами рубки палуба была суше, чем внутри. Ледяная крошка беспрепятственно стекла с покатого корпуса, оставив лишь несколько прозрачных, словно алмаз, кусков. Резиновые плитки обеспечивали надежное сцепление с подошвой. Грачев пнул осколок льда размером с кирпич и проводил взглядом, как тот соскользнул в море.
— Прошло десять минут.
Первые десять метров подводники шли вдоль стенки рубки, а затем мостик вывел на широкую палубу «Байкала», плавно опускающуюся к корме. Грачев первым ступил на хребет огромной подлодки, где двумя белыми линиями была обозначена узкая дорожка.
Идти вниз было относительно легко, но вдруг перед двумя обтекателями, предназначенными для того, чтобы направлять потоки воды в кожухи гребных винтов, Демьяненко зацепился ботинком за край резиновой плитки и, не удержав равновесия, упал. Цепь, свалившись с его плеч, с грохотом скользнула по палубе, увлекая молодого лейтенанта за собой.
Страховочный конец натянулся. Закричав, торпедист широко расставил ноги, но Демьяненко и тяжелая цепь успели приобрести слишком большой момент инерции, а палуба была уже чересчур покатая. Вскрикнув, мичман упал.
Два человека и пять метров тяжелой цепи стремительно сползали по наклонной палубе в воду. Грачев понял, что тоже не сможет удержаться на ногах. Подбежав к торчащему над палубой обтекателю, он изо всех сил вцепился в него.
Страховочный конец, обвязанный вокруг пояса Грачева, натянулся, стремясь оторвать его от обтекателя, но старший механик держал намертво. Трос зазвенел, как струна, угрожая лопнуть, затем ослаб.
— Что там у вас случилось? — проквакала рация.
Грачев не мог ответить. Торпедист все еще валялся на палубе, ругаясь, но Демьяненко уже поднялся на колени и начал звено за звеном выбирать цепь. Когда наконец появилось кольцо с карабином, оно было мокрым от морской воды. Пальцы Грачева ныли от холода. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы разжать их, сустав за суставом.
— Лысенко! Демьяненко! Закрепляйте цепь!
— Игорь, что у вас?
— Движемся с опережением графика, — сказал Грачев.
«Зверь», имевший размер крышки иллюминатора, был раскрашен по секторам красной и белой красками, а по периметру было написано на нескольких языках предупреждение «ОПАСНО». В середине имелось черное круглое отверстие, откуда небольшой взрывной заряд выдвинет антенну. Как только буек окажется на поверхности воды, зажжется световой сигнал и сработает дымовая шашка. Буек крепили к палубе пять болтов.
Лысенко оказался прав. Головки болтов были покрыты ржавчиной.
Схватив торцевой ключ, Грачев навалился на первый болт. С громким скрипом тот тронулся с места. Дальше крутить было уже легче. Один за другим неохотно вылезли четыре болта. Грачев выбрасывал их за борт. Надев ключ на пятый болт, он нажал на рукоятку.
Болт не шелохнулся.
— Последний, твою мать! — выругался Грачев. — Ну же, мичман, тебе не привыкать таскать торпеды. Помоги мне справиться с этим ублюдком.
Торпедист схватился за рукоятку.
— Раз — два, взяли!
Они что есть силы надавили на рукоятку. Послышался хруст.
Рукоятка сломалась пополам.
Выругавшись, Грачев швырнул сломанную рукоятку за борт и достал рацию.
— Командир, цепи
