Гений АвтоВАЗа (СИ) - Матвиенко Анатолий Евгеньевич

Причину генеральный соизволил объяснить, и она очевидна — запрет на снижение объёмов выпуска, отчего я понял, что ранее, чем состоится «нива», ничего ожидать не стоит, только с параллельным производством 4×4 можно заменить часть классики на передний привод, не срывая годовой план.

Вторая радость, точнее — антирадость, касалась меня самого. Я снова, в который раз, не выпускаюсь на международные соревнования, потому что машины в кузове ВАЗ-2106 в преддверии их продаж должны побеждать на внутренних ралли, некоторые их них совпадают по графику с европейскими. Вот и приехал на пит-стоп…

Третий пункт я вывел сам. Прессовый цех на МАЗе никак не будет введён в эксплуатацию к Новому году, хоть рулоны листового проката уже накапливаются на складах — восемь сортов металла. Показуху к ХХV съезду намеревались сварить из ВАЗовских заготовок, а здесь остановлены работы! В том числе, не будет штампов навесных элементов даже в единственном экземпляре — для Тольятти, контракт на их поставку в Белоруссию срывается. Если для Минска, во избежание штрафных санкций, штампы сделают, полностью локализованные корпуса, пусть чисто на пробу, появятся не раньше весны. В общем, зреет скандал. Белорусское правительство выделило для запуска производства легковых машин больше миллиарда рублей, утвердив инвестицию в союзном Совмине, Машерова спросят: где результат? И хоть вина не лично моя, белорусы будут косо смотреть на Тольятти и тольяттинцев, в том числе на меня. Ох как хреново начнётся жизнь на западе страны!

Я отпросился на полчаса у начальника цеха и ринулся на почтамт, заказывать междугородний разговор с Минском, по понятным причинам не хотел прихода минских счетов на номер, стоящий в цеху.

— Михаил Степанович! Это Сергей Брунов. У нас ЧП. Кузовных деталей к ВАЗ-2105 до съезда не будет! — коротко объяснил Высоцкому про смену политики на нашем заводе.

— Да, Сергей Борисович, расстроили вы меня…

— У меня созрело несколько идей. Доложите генеральному, пусть дёргает Полякова, тот — Тольятти: срочно изготовьте Минску штампы на 2105, сами клепайте «шестёрку» хоть до посинения.

— Да, это очевидно. Но, Сергей Борисович, пока новые мощности не готовы, мы не станем менять штампы на линии для кабин грузовых машин, потому что сорвём план по грузовикам.

— Я знаю! Значит, к съезду нужно сделать две машины в Вильнюсе! У Брундзы.

— Четыре минимум как предсерийная партия для испытаний. И так шито белыми нитками…

— Будете согласовывать с Генеральным — с Дёминым? Или я попрошу Статиса от вашего имени принять контракт на переделку четырёх ВАЗ-2103, загримировав под «пятёрки»?

Он думал несколько секунд.

— Давай. Сначала узнай возможность. Если он согласен в принципе, набери меня. Или он напрямую. Стоп! Какие ты хочешь внести изменения?

— Поскольку времени мало, ограничимся самым бросающимся в глаза. Заменим все элементы передней части кузова в соответствии с утверждённым на ВАЗе дизайном по эскизам Володи Степнова, поставим ГДРовские прямоугольные фары. Мотор, понятно, продольный от 2106 с приводом на переднюю ось. В дверцах убираем форточки передних дверей. Меняем металлические бамперы на пластиковые. Сзади оптику от любого «фольксвагена», лишь бы подошла по размеру, потом изменим. Салон пусть будет тот же. Михаил Степанович! Если Вильнюс согласен, я прямо сегодня заказным отправлю вам и Стасису свои соображения.

— Сергей… Вы нужны в Минске уже сейчас!

— Знаю. Но у меня три многодневки до Нового года, не могу подвести ребят. И увольнение согласовано только на 31 декабря. Я обещал… Как могу нарушить обещание?

— Хорошая черта. Действуй.

Следующий звонок был в Вильнюс. Подавил в себе некоторые колебания, Брундза наверняка помнит, кто дышал ему в задницу, спровоцировав пролёт фанеры над Парижем, откинувший его далеко от призовых мест.

Его довольно долго искали, а я скармливал автомату последние 15-копеечные монеты. Зато сразу сказал протяжное «да-а», поставив интересное условие: Минск даёт ему четыре ВАЗ-2103 и движки 1600 с коробками под передний привод, все машины после показухи остаются прибалтам.

— Лично я — не против. Но деньги и «жигули» принадлежат МАЗу, будь добр, прямо сегодня позвони Высоцкому.

— Хорошо-о! — через секунду добавил. — Как ты меня догнал, Сергей?

— Уйду с ВАЗа — раскрою секрет.

— Он не совсем честный?

— Как тебе сказать… Давай — потом. Не хочу подставлять тех, с кем работаю.

В начале октября я взял две недели, оставшиеся от отпуска, и рванул в Вильнюс. Обнаружил, что из мастерской, выглядевшей подобно прибежищу шильников-самодельщиков, VFTS превратился в реальный экспериментальный завод для малосерийной продукции. Литовцы набрали первые десятки заказов и поставили переделку «жигулей» на поток. Правда, пока только заднеприводных, передним приводом обеспечивали лишь свою команду.

Мы приступили к изготовлению суррогатов «пятёрки» довольно странным образом. Мастера Брундзы сохранили родные передние крылья, срезав переднюю часть и намереваясь за счёт пластиковых вставок ликвидировать характерный для «тройки» и «шестёрки» наклон вперёд. Вручную сделанная решётка радиатора становились вертикально. Прямоугольные фары (господа гусары, прошу, услышав следующее, молчать и не ржать!) пришлось использовать от ранней и архаичной версии М-412, хоть найти четыре целых комплекта оказалось непросто. Передние габаритные огни и поворотники, интегрированные в бампер, подошли от «VW-Golf», как и блоки задней оптики, осталось дождаться, когда их привезут. Очень много мучений доставили передние стеклоподъёмники и стёкла на всю ширину передней двери, выполненные вручную и так же вручную подгоняемые. Чтоб не возиться с внешними зеркалами заднего вида, управляемыми из салона, кинули прежние, добавив правое. На фоне этого переделка подкапотного пространства под передний привод и замена моста на балку казались детским лепетом!

Когда уезжал, описанные изменения только начинались реализовываться. На прощанье попросил Брундзу: не обрезай пружины подвески, пока машины не проедутся перед высоким московским начальством, не то по привычке вы сразу сделаете как у гоночных. Он обещал проследить.

Четвёрка полуразобранных полуфабрикатов провожала меня в самом печальном состоянии — без капотов, бамперов, передних панелей, передних дверец, с выдернутыми двигателями и коробками. Но поскольку над ними литовцы трудились довольно плотно, я доложил Высоцкому: шанс на успех есть. И вернулся в Тольятти.

Оторванный на две недели от АвтоВАЗа, не знал некоторых новостей и несколько остолбенел, увидев в понедельник с утра на площадке экспериментально-испытательного цеха целую батарею машин 4×4: десяток «Нива ВАЗ-2121», один УАЗ-469, Land Rover Defender и, поверить трудно, ажно Range Rover, ещё первого поколения, знатоки знают — с круглыми фарами. Начальник цеха, прекрасно знавший, что я находился в отпуске, закричал: «где тебя носит?», словно не сам визировал заявление. Оказывается, через два для ожидался испытательный автопробег для сравнения эксплуатационных характеристик «Нивы», ещё не запущенной в серию, и этих машин.

— Согласен вести «Рэндж»! На худой конец — «Дефендер».

— На худом конце верхом поедут зам главного конструктора и главный инженер.

— Только не УАЗ… Уволюсь раньше времени.

— На нём будет мучиться экипаж из Ульяновска. Серёга! Выбирай любую «ниву» и дуй.

— Но меня ралли через десять дней!

Начальник цеха, тот самый, что подмахнул год назад отвратительную бумажку про моё аморальное поведение, а потом вилял хвостом, зыркнул зверем и буркнул:

— Пролеталли ваши ралли.

Расчёт понятен, начались осенние дожди, дороги раскисают, поедем по уши в грязи, пока не станет ясно — «Нива» запросто садится и не едет там, где выберется «Дефендер». А не выберется — у того есть лебёдка для самовытаскивая, у «Нивы» только Серёга Брунов, который «что-то придумает», под дождём и по пояс в грязи.

С расстройства позвонил Зое. Она пришла после работы, с некоторым недоумением посмотрела на бутылку бальзама «Рижского», стандартный сувенир из Прибалтики, и букет цветов.