Его самое темное желание - Тиффани Робертс

— Этот туман… — сказала Вспышка.

Впереди в тумане шевельнулась большая темная фигура. Существо постепенно становилось все отчетливее, по мере того как кралось между сучковатыми стволами. Удлиненная голова, длинное худощавое тело и конечности, сгорбленные плечи.

Не олень и не кролик — собака. Очень большая, приводящая в замешательство собака.

— Эхо, немедленно сообщи магу, — поспешно сказала Тень. — Ты должна отправиться в коттедж, Кинсли.

Но она не могла отвести взгляд от приближающегося зверя. Он повернул к ней голову, и пара серебристых, зеркальных глаз встретилась с ее взглядом.

Холод внутри усилился и распространился, замораживая ее конечности и обволакивая сердце. Крошечные волоски на теле встали дыбом от беспокойства.

Клочья тумана клубились вокруг существа, пока оно шло неторопливой, беззаботной, уверенной походкой.

Это была необычная собака. Это было нечто неправильное, невозможное, и ее мозг распознавал это как собаку только потому, что она не могла понять, что это было на самом деле.

Огоньки что-то быстро говорили ей, их голоса накладывались друг на друга, превращаясь в неразборчивую мешанину.

Но эти хищные глаза держали Кинсли в плену. Существо встало на задние лапы.

Нет, встало — неподходящее слово. Оно раскрылось, как волк, сбрасывающий овечью шкуру. Существо было выше Векса, с тонкими конечностями, длинными когтями и поразительно гуманоидной формой.

Хотя оно было пугающе близко, она не могла разглядеть никаких примечательных черт, кроме жутких глаз и челюстей, усеянных устрашающими острыми зубами. Зверь был тьмой, проявленной в физической форме, но это не была комфортная, успокаивающая тьма, которую представлял Векс. Это была тьма пустоты, ничто и вечного голода.

И оно придвинулось еще ближе.

Только тогда Кинсли нашла в себе силу воли отступить на шаг.

Хриплый, нечеловеческий голос ворвался в ее сознание.

— Твой страх пахнет восхитительно, человек.

Вспышка пронеслась перед ее лицом, вспыхнув ослепительно ярким призрачным огнем.

— Кинсли, беги!

Какая бы ужасающая, сверхъестественная власть над Кинсли ни была у монстра, она рассеялась. Громоподобный стук ее собственного сердца ворвался в пространство, почти заглушив злобный смешок, раздавшийся в голове.

И снова зверь заговорил в ее сознании.

— Мясо кроликов и птиц не сравнится со сладостью твоей плоти.

Нет. Не здесь, не так, не сейчас.

Кинсли, спотыкаясь, отступила на несколько шагов, прежде чем развернуться, избежав падения только благодаря тому, что ухватилась рукой за дерево. Тень проплыла на свое место слева от нее, Вспышка — справа, их сияние дало ей единственные крупицы стабильности и нормальности, которые она могла обрести в тот момент.

Она чувствовала взгляд зверя на своей спине, чувствовала его приближение.

Не оглядываясь, Кинсли побежала.

Смех монстра звучал в идеальном ритме, отдаваясь эхом в черепе.

ГЛАВА 22

Лес вокруг Кинсли казался размытым пятном. В поле зрения оставался только путь вперед, коридор между сучковатыми деревьями и густым подлеском, ведущий обратно к коттеджу, обратно в безопасное место.

Обратно к Вексу.

Несмотря на то, что ее легкие горели, а мышцы болели, несмотря на то, что ступни ныли от бесчисленных корней и камней, проникавших сквозь тонкую подошву, она продолжала двигаться.

Она должна была быть где-то рядом. Она ведь не зашла так далеко, не так ли?

Мурашки пробежали по ее спине. Кинсли чувствовала монстра позади себя на первобытном, инстинктивном уровне. Она не знала, насколько далеко он был, но знала, что он там, и что он приближается с каждым ударом ее сердца.

Не оглядывайся. Продолжай бежать.

Вспышка летела чуть впереди, призрачный огонь тянулся за ней, когда она прокладывала путь. Тень оставалась рядом с Кинсли, мелькая на периферии.

А позади нее шумела листва и ломались ветки. Завитки тумана, извиваясь, заволакивали все с обеих сторон. Он обтекал ее голые ноги, вызывая мурашки на коже от холодного прикосновения, и расстилался перед ней.

Сердце Кинсли замерло. Она споткнулась и вскрикнула, но каким-то образом ей удалось удержаться на ногах и избежать падения.

Монстр усмехнулся.

— Твой страх пропитает твою плоть и проникнет в костный мозг, делая тебя еще слаще.

Это горячее, тревожное ощущение переместилось со спины на правую сторону тела.

Нет. Нет, нет, нет, пожалуйста, нет.

Темная фигура монстра появилась на краю зрения. Он передвигался вприпрыжку на двух ногах, сгорбленый в плечах, неестественно длинные руки хватались за стволы деревьев, помогая двигать гротескную форму.

Серебристые глаза вспыхнули, когда зверь повернул голову к Кинсли.

Она неосознанно свернула влево, движимая только инстинктивным желанием спастись бегством.

— Кинсли! — прохрипел один из огоньков.

Ее глаза расширились. Изменившийся курс привел ее к насыпи, которая резко спускалась к тому, что, должно быть, было высохшим руслом ручья.

У нее даже не было времени придумать подходящее ругательство, прежде чем нога сорвалась с обрыва. Она ступила гораздо ниже, чем Кинсли ожидала, удар пришелся по пятке и прошел вверх по ноге, сотрясая кости. Секундой позже ее вторая нога приземлилась с такой же силой, но земля под ней оказалась гораздо менее податливой и осыпалась.

Кинсли упала. Ее задница приняла на себя основной удар, послав еще один толчок от копчика вверх по позвоночнику. Она рефлекторно опустила руки, поцарапав ладони, пытаясь удержаться. Но падение в сочетании с движением по инерции сделало невозможным торможение.

Она скользила, пока неровная земля не отбросила ее в сторону. Волосы застилали лицо, и она упала на дно, где ее укрыли мягкий мох, трава и другие растения.

— Кинсли, с тобой все в порядке? — прошептала Тень дрожащим голосом.

Приподнявшись на четвереньки, она откинула волосы с лица. Новая боль пронзила ее с головы до ног, и она чувствовала себя опустошенной и вялой, но ничто из этих ощущений не превосходило страха. Это ведь должно что-то значить, верно?

Она застонала и подняла голову.

— Я в порядке.

Русло ручья было широким и глубоким, создавая щель в ветвях над головой, которая позволяла солнечному свету беспрепятственно проникать внутрь. Пышные растения и полевые цветы устилали землю, купаясь в золотом сиянии. Остальная часть леса была темной и зловещей, если смотреть с этого места.

— Подходящее место для пиршества, — сказало чудовище в голове Кинсли. — Здесь, на той самой лей-линии, которая породила меня.

Взгляд Кинсли метнулся к вершине насыпи.

Туман клубился вдоль хребта, волнами стекая с него. Черная, возвышающаяся фигура зверя стояла в центре, буравя ее серебристыми глазами.

— Ты должна встать, Кинсли, — сказала Тень, призрачное прикосновение коснулось ее плеча с приглушенной настойчивостью.

Неестественный туман медленно заполнял русло ручья, но там, где непосредственно встречался с солнечным светом, он рассеивался или отступал. И все же чудовище оставалось наверху, уставившись