Съедобная экономика. Простое объяснение на примерах мировой кухни - Ха-Джун Чанг

проводится именно этим сектором. А в более ориентированных на производство странах, таких как Германия или Южная Корея, этот показатель достигает 80–90%.

Надо сказать, слепая вера в то, что мы сегодня живем в эпоху постиндустриальной экономики, сильнее всего навредила США и Великобритании. Начиная с 1980-х обе эти страны, особенно Великобритания, пренебрегали своими производственными секторами, питая иллюзию, будто спад в них — хороший знак, подтверждающий, что их национальные экономики совершают переход от индустриальной к постиндустриальной. Это давало политикам стран удобнейший предлог для того, чтобы ничего не предпринимать в связи со спадом промышленности.

Приоритетом же в экономике Великобритании и США в последние несколько десятилетий оставалось чрезмерное внимание к развитию финансового сектора, который и рухнул во время мирового финансового кризиса 2008 года. С того момента слабое восстановление экономики (экономисты говорят о «вековом застое»), которого им удалось достичь, базировалось на еще одном финансовом пузыре (а также на пузыре рынка недвижимости). Прежде всего речь идет об исторически низких процентных ставках[250] и так называемой программе количественного смягчения, которой руководят центробанки Великобритании и США.

В 2020–2022 годах пандемия COVID-19 четко показала, что нынешние финансовые рынки США и Великобритании не имеют к реальной экономике никакого отношения. Во время пандемии фондовые рынки в этих странах поднялись до небывалых до тех пор высот, а реальная экономика рухнула, и простые люди очень страдали от безработицы и резкого сокращения доходов. Если говорить по-американски, стало ясно, что Уолл-стрит и Мейн-стрит больше никак не связаны друг с другом.

Даже если единственный известный вам товар с надписью «Сделано в Швейцарии» — это шоколад (что весьма вероятно, если только вы не житель Швейцарии), не позволяйте этому факту ввести вас в заблуждение. Секрет швейцарского успеха в том, что у этой страны сильнейший в мире производственный сектор, а вовсе не достижения в таких областях деятельности, как банковское дело или элитный туризм, как мы обычно думаем. В сущности, даже репутация швейцарцев как производителей лучшего в мире шоколада коренится в предприимчивости и изобретательности ее промышленного сектора (создание сухого молока, молочного шоколада и технологии конширования). Эту репутацию ей обеспечила не компетентность в сфере услуг: не то, что ее банки придумали сложную схему рассрочки платежей для покупателей шоколадных батончиков, и не таланты ее рекламных агентств, разработавших превосходную, наиэффективнейшую маркетинговую кампанию для продажи шоколада.

В целом дискурс постиндустриального общества, моделью в котором невольно стала Швейцария, в лучшем случае вводит нас в заблуждение, а в худшем — вредит реальной экономике. Веря в него, мы подвергаем себя великому риску.

Заключение. Экономика и с чем ее едят

Знаю-знаю, книга получилась довольно странной.

Я рассказал в ней о десятках продуктов питания, в том числе о таких, которые многим из вас и в голову не пришло бы есть: тут вам и желуди, и куколки тутового шелкопряда, и кузнечики, и (для некоторых культур) чеснок, и перец чили. Я описал их биологические качества и происхождение; рассказал, как они распространялись по миру, поведал их экономико-социальную историю и коснулся их политического символизма, а также во многих случаях поделился личным к ним отношением (иногда — как вы, надеюсь, помните — граничащим с наркотической зависимостью). Я описал множество способов приготовления этих продуктов — что и как жарить, тушить, готовить на гриле, коптить, запекать и варить; подавать сырым, соленым, маринованным или ферментированным. Я описал и сравнил между собой разные кулинарные традиции — с присущими им универсальной привлекательностью, особенностями и смешением культур.

А попутно мы с вами побывали во множестве мест по всему свету, причем в самые разные эпохи. В главе «Желудь» мы тропами испанской инквизиции спустились с горных вершин современной Кореи к исследованиям багдадских ученых в XI веке, затем вернулись на японские заводы начала XX века и наконец пришли к сегодняшним отделениям корейских банков. В главе «Бамия» мы путешествовали на невольничьих кораблях по Атлантике, ужасались условиям труда на рабовладельческих плантациях сахарного тростника в Сан-Доминго (нынешней Гаити), встречались с фермерами-поселенцами американских прерий, становились свидетелями жестокого преследования коренных американцев и прятались на улицах Сантьяго времен военной диктатуры генерала Пиночета.

Иногда эти гастрономические путешествия вели нас по вполне предсказуемым экономическим направлениям. Не так уж трудно представить, как от рассказа об анчоусах можно перейти к дискуссии об опасностях, которыми чревата чрезмерная зависимость страны от сырьевых товаров, или от разговора о клубнике — к обсуждению влияния автоматизации на занятость населения. Но порой экономическая тема и путь, по которому мы к ней приходили, были, откровенно говоря, странными[251]. Например, что-то подсказывает мне, что только мой причудливый разум мог перескочить с футболиста, кусающего на поле других игроков, на Всемирную торговую организацию, да еще и публично освистать ее политику. Не менее странным было и закончить разговор о цинге обсуждением экономических аспектов проблемы изменения климата.

Я искренне надеюсь, что благодаря этому странному «путешествию по кроличьей норе» у вас сформировались собственные представления о том, как лучше всего «есть» экономику, и вы воспользуетесь ими в будущем. Когда дело доходит до еды, мы все весьма талантливо придумываем собственные способы замены ингредиентов (часто исходя из ограниченного бюджета), их комбинирования, приготовления и часто изобретаем что-то новенькое (скажем, дорабатываем мамин фирменный рецепт или адаптируем понравившееся блюдо из интернета). Точно так же следует подходить и к экономике. Совсем необязательно, чтобы кто-то другой указывал вам, как надо учиться, как критически мыслить и как использовать экономику себе на пользу. Каждый из вас отлично может разобраться во всем этом сам.

Однако, будучи человеком, который изучал и практиковал экономику в течение сорока лет, думаю, я могу дать вам несколько полезных советов по «поеданию» этой науки.

Во-первых, как известно, важно разнообразить рацион. В этой книге я попытался представить различные взгляды на экономику. Экономисты часто имеют разные мнения по одному и тому же вопросу (например, о неравенстве, как мы обсуждали в главе «Курятина»), и иногда какой-то один угол зрения позволяет увидеть то, чего совершенно не видно с других (взять хотя бы феминистский взгляд на работу по уходу, о которой мы говорили в главе «Перец чили»). А порой разные позиции дополняют друг друга (как, например, в случае с позитивным и негативным взглядами на многонациональные корпорации, которые мы обсуждали в главе «Банан»). Понимание и принятие различных точек зрения на экономику делает ваш экономический рацион не только богатым, но и более сбалансированным и здоровым — все точно так же, как в случае с различными продуктами питания и разными кухнями.

Во-вторых,