Белое с кровью - Кристина Робер

– Церемония закрытая, нужно продержаться всего десять минут для показного ритуала, мило улыбнуться в пару объективов… Ника, улыбнуться. Именно улыбнуться, а не оскалиться, не скривиться и уж тем более никого не посылать. Ты понимаешь?

Ника закатила глаза.

– И так тоже не делай, людям это не нравится. Потом постоишь с бокалом, спокойно примешь поздравления, можешь благодарить, можешь кивать – не более. Не вздумай отвечать на вопросы, особенно на вопросы Крамара. Это коротыш в плаще и с камерой больше его головы – сразу узнаешь. Ничего ему не говори, ни намека, ни шутки, – Михаил наставил на нее палец, прежде чем Ника успела открыть рот, – особенно шутки. И все, свободна.

Накануне Ника весь вечер провела в библиотеке, читая о прошлых церемониях. Оказалось, что за всю историю миров было всего два случая, когда наследникам обеих земель одновременно присваивали титул. На бумаге все выглядело очень просто: они пожимали друг другу руки, их повязывали какой-то блестящей веревкой со звучным названием «Нить Доблести и Преданности», а затем заставляли повторять текст присяги. Представив, что им с Алексом придется держаться за руки и смотреть друг другу в глаза с каменными лицами на виду у Саквильского, Совета и воинов, Ника выругалась.

В день церемонии она сидела в ванне и тщетно пыталась настроиться на серьезный лад. Не думала, что будет так ужасно переживать, и в какой-то момент даже пожалела, что душа Джей Фо насильно больше не контролирует ее эмоции. Ей придется стоять перед всеми и изображать безразличие к человеку, который все еще так много значит для нее.

Ника закинула в рот таблетку валиума, бросила пузырек в раковину, затем зачерпнула воду с пеной и ополоснула лицо. Глаза защипало, и она окунулась с головой.

– С днем рождения! – раздался искаженный водой голос Риты.

Ника вынырнула и в полном недоумении уставилась на мать. Женщина зашла в ванную с двумя бокалами шампанского. Небрежно завитые локоны, легкий брючный костюм пастельного цвета и босые ноги – она сияла и явно чувствовала себя как дома.

– Иди к черту, твое общество нагоняет депрессию, – буркнула Ника, протирая глаза.

– Не будь букой, сегодня же такой день! – Рита элегантно присела на краешек ванной и протянула ей бокал. – Во-первых, с днем рождения! А во-вторых, хоть мне и не дозволено присутствовать на церемонии, я хочу поздравить тебя. Наконец ты заживешь так, как и положено всем нормальным женщинам.

– Спасибо, у меня свое, – Ника перегнулась через край и подняла с пола серебряную флягу, подаренную Домором. Сегодня в ней была вода с лимоном.

Рита пожала плечами и сделала глоток шампанского.

– Наверное, ты такая эгоистка из-за того, что одна в семье, – нарочито серьезно сказала она. – Если бы твой брат выжил…

Ника поперхнулась. Неужели Рита подслушивала их тогда, в кабинете? А иначе какого черта она вспомнила об этом сейчас, тогда как все эти годы даже намеком не обмолвилась?

– Я ему завидую, – процедила Ника. – С радостью бы разделила с ним твою безграничную любовь. Жаль, что умер.

– Нет, не умер, – хмыкнула Рита. – Это они все думают, что умер. Ребенок жив. Живее всех живых.

Затаив дыхание, Ника вытаращилась на мать, но Рита не спешила с ответом. С наигранной задумчивостью смотрела в бокал, мечтательно улыбалась, затем сделала осторожный глоток, причмокнула и поднялась на ноги.

– Ты знаешь про мой роман с Саквильским? О, конечно знаешь. Я бы все отдала, чтобы посмотреть, как он будет глазеть на тебя во время церемонии, ха-ха! А вообще он оказался мужик не промах. Мы с его женушкой забеременели с разницей в пару месяцев, правда я раньше. А Николас даже не догадывался. Так он меня любил, просто с ума сойти! В то время на севере, в этой их священной крепости, как ее… Нет, не помню. В общем, заварушка там началась, какой-то народ одолевал деревушки, и твой отец, как доблестный правитель, позабывший, что его удел – сидеть на жопе ровно, а не ходить и на что-то там влиять, в кои-то веки пожелал быть в гуще событий. Но мне это было только на руку.

Рита улыбнулась – совсем без жеманства, словно эти воспоминания доставляли ей настоящее удовольствие, провела рукой по волосам и посмотрела на Нику:

– При мне тогда была ведьма-повитуха, и, когда мой срок подошел, Стефан отправил свою ведьму к женушке – вызвать преждевременные роды, чтобы мы родили в один день. Моя акушерка, ведьма, подыграла мне, и мы сказали, что ребенок умер. Что-то она наплела всем про потустороннюю проказу и про то, что от трупа надо срочно избавиться, – я не вдавалась в подробности, слышала только, как твоя бабка рыдала, когда узнала. А Стефан пришел сразу после родов и тайно забрал ребенка. Насколько мне известно, из-за ведьмовских проделок с преждевременными схватками Эстелле тяжело дались роды, она бредила, часто теряла сознание, и Стефан внушил ей, что она родила двойню. Представляешь? Эта набожная Стеллочка такая слепышка, мужу верит, как себе не верит. Хотя, только между нами, – Рита хохотнула, – думаю, та ведьма поработала с памятью Стеллочки, потому что, как бы я к ней ни относилась, никогда не поверю, что женщина может быть такой дурой. Но, как бы там ни было на самом деле, все прошло идеально, а я, конечно же, не удержалась от соблазна и сообщила Лидии, что родила мальчика, ведь каждый правитель мечтает о наследнике, да? Хоть они меня и убеждали, что им нужна девочка.

Кровь пульсировала в висках, и сердце бешено стучало. Ника села, тяжело дыша, и в ужасе смотрела на мать. Не может быть, этого не может быть… Скажи, что ты врешь. Ну скажи!

Рита улыбнулась дочери:

– Только в моем роду никто из женщин не рожал мальчиков. И я не исключение.

Веселье ушло с ее лица. Рита наградила Нику долгим, пристальным взглядом и тихо добавила:

– Подло с моей стороны вываливать все это на тебя, тем более сегодня, но… делаю как умею, уж прости. Хочу, чтобы ты понимала, что собой представляет Стефан Саквильский. И что твой мальчишка его сын. Не строй иллюзий.

Рита опрокинула в себя остатки шампанского и, швырнув бокал в раковину, вышла из ванной комнаты. Заскулив, Ника подтянула колени к лицу. Из глаз брызнули слезы. Мари Саквильская, двойняшка будущего правителя terra caelum, связанная с ним удивительными эмпатическими способностями, оказывается, ее сестра…

– Так не бывает, – шептала Ника сквозь всхлипы. – Так просто не бывает…

В пансионе Мари была ее единственным другом. Дружба эта была сложной, натянутой и в какой-то степени даже вынужденной, но была же. Мари одной из первых приняла ее в школе, только она всегда заступалась и пыталась помочь. Настоящая ирония. Кровная сестра…