Плутовка Ниниана ; Сила любви ; Роковые мечты - Мари Кордоньер

Поэтому он заключил ее в свои объятия и пробормотал:

— Мы говорим ерунду. Вы не должны больше ничего бояться. Все плохое миновало, и вы в безопасности. Я сам позаботился о том, чтобы ваш брат на рассвете быстро покинул Париж. Никто не спросит о пепле забытого письма. Вы можете расслабиться, любовь моя, все кончилось.

Тихий голос и рука, успокаивающе поглаживавшая ее по спине, постепенно снимали с нее напряжение. Ниниана обратила внимание на богатое внутреннее убранство кареты. Мягкие, обитые бархатом сиденья, меховые одеяла, сложенные в углу. Кожаный занавес, который плотно пристегивался в случае непогоды, был отодвинут. Через открытое окно проникал городской шум. Однако теперь она не испытывала опасения от близости города. Но вскоре Ниниана решила освободиться от обнимающих ее рук. Нет, она не даст убаюкать себя преднамеренными ласками, лишь отвлекающими ее от проникновения в суть вещей. Ниниана расправила плечи, словно собиралась выступить против неизвестного противника, чьи возможности ей предстояло оценить.

— Кто вы, если женихом, с которым отец обручил Диану, был Франсуа де Мариво? Почему вы выдали себя за него?

Ив де Мариво подавил тяжелый вздох. Эта тема была для него малоприятна.

— Вы помните, как остановились перед моим домом и спросили господина де Мариво?

— Конечно. Я спросила у городских ворот, где живет барон де Мариво, и мне указали ваш дом.

— Вас послали не к тому Мариво, дорогая. Франсуа, который на самом деле был обручен с вашей сестрой, — мой двоюродный брат. Я собирался сразу все объяснить вам, пока…

— Пока не увидели Диану, — закончила фразу Ниниана, понимающе кивнув.

Она не один раз видела растерянное, глуповатое выражение на лицах молодых мужчин, впервые представленных Диане.

Граф заставил себя честно признаться:

— Верно. К тому же я незадолго до того пришел к убеждению, что настало время мне жениться. Отпустить такого ангела, как ваша сестра, мне показалось неразумным.

— Вы привыкли брать все, что вам понравится. Поэтому и решили оставить нас в своем дворце. Никто не должен был знать о Диане и ее мнимой помолвке с вами…

Ощущая некоторую неловкость, супруг Нинианы пытался понять, упрекает она его за это или нет. Но он решил отложить на потом выяснение данного вопроса и продолжил рассказ:

— Поблагодарив судьбу за неожиданную удачу, я вознамерился завоевать расположение Дианы. Дальнейшее развитие событий вам знакомо. Ваша сестра испытывала непреодолимое отвращение ко мне, а я начал догадываться, что не ослепительная красота способна привязать меня к женщине…

— А события прошедшей ночи?

— Частично можете обвинить в них себя, ибо вы вмешались в планы, тщательно разработанные его Высокопреосвященством. Думаете, он не знал, какое поручение выполнял ваш брат у принца? Он не стал этому мешать, потому что тоже был заинтересован в скорейшем нахождении глупого письма, способного подлить масла в огонь мятежа…

— Но почему…

— Почему не сделал попытки завладеть бумагой, которую вы так усердно прятали? Потому что знал: вы отдадите ее герцогине де Шеврёз, которая немедленно уничтожит написанное. Она достаточно умна, чтобы понять, что королю лучше никогда не видеть ни строчки из этого письма королевы.

— А в чем причина? Разве не разумнее было бы помочь королю расстаться с иллюзиями по поводу подлинных чувств своей супруги? — Ниниана продолжала выяснять подробности ночных событий.

— Иллюзий у него нет давно. Однако их брак носит политический характер и потому нерасторжим. Король может жить с супругой, зная, что она его не любит. Но он не сможет не отреагировать, если весь мир узнает, что она черным по белому написала его брату о согласии с убийством своего супруга. Его честь не позволит ему игнорировать улику, а начинать процесс против королевы — значит ослабить Францию больше, чем ее ослабила бы война. Вспомните, что Анна Австрийская — сестра испанского короля! Мы не сможем победить наших врагов и сохранить мир для страны, если каждый тщеславный принц или дворянин решит, что вправе присвоить себе часть королевской власти!

— А зачем же меня арестовали, когда Люсьен передал мне письмо?

— При всем желании невозможно было предположить, что вы снова сунете ваш изящный носик в опасную игру. Я распорядился сразу арестовать человека, которому передадут письмо, чтобы оно не попало в чужие руки. Я в самом деле решил, что меня дурачит злой дух, когда увидел вас. Я просто разрывался между своими личными поисками заинтересовавшей меня фрейлины и официальным заданием, данным кардиналом.

Ниниана, которая с содроганием вспоминала ужас прошедшей ночи, невольно пожала плечами.

— А капуцин?

— Отец Жозеф? Он просто заменил его Высокопреосвященство той ночью, так как кардинал из-за приступа ревматизма был вынужден лечь в постель. Я понадеялся на вашу стойкость и ваш разум, посылая его к вам, и не ошибся. Тем не менее я не желал бы вновь пережить когда-либо подобные часы…

— А откуда тогда этот, собственно говоря, приговор короля, когда все якобы закончилось благополучно?

— Тут мы отчасти должны поблагодарить слишком умную, слишком склонную к интригам и слишком тщеславную герцогиню де Шеврёз. Короля сильно разозлило бегство герцогини от заготовленного им официального распоряжения об удалении ее из Лувра. Он решил устранить всякие связи своей капризной супруги с враждебными королю мятежниками. Сюда относился и запрет дамам из этих кругов приближаться к королеве в качестве фрейлин. Ваша фамилия была в этом списке. В это время я, ничего не подозревая, попросил у него разрешения на брак с вами и на брак Дианы с Франсуа де Мариво. А в довершение всего королева разрешила Мери Энн д’Этанже выйти замуж за Люсьена де Камара.

Ниниана вспомнила колючие глаза короля и содрогнулась.

— Боже мой, объясните, какое чудо привело к тому, что он все-таки дал нам всем королевское благословение?

— Слово кардинала, хотя вам это покажется невозможным. Он сумел убедить короля, что я оказал ему неоценимые услуги в полной ликвидации мятежа и и окончательном укреплении власти короны. После такого пояснения Его Величество присвоил мне титул графа де ла Шез и позволил жениться на женщине, которую я выбрал, правда, предупредив меня о вашем бурном темпераменте. Он позаботился и о том, чтобы был помилован мой будущий родственник, а родственница наконец смогла выйти замуж за своего нареченного жениха. Нынешний король просто не столь дружелюбен, как его покойный отец, Генрих. Даже благоприятные решения, которые он принимает, звучат в его устах словно объявление войны. Я полагаю, что его резкость стала главной проблемой в отношениях между ним и королевой.