Тайна одной саламандры, или Salamandridae - Дмитрий Владимирович Миропольский

– Среди всех производителей самая выигрышная позиция – у Кашина, – рассуждал Одинцов. – Биологи могут дублировать друг друга. Но оборудование для инъекций «Кинопса» производит он один. Если убрать Кашина – препарат превратится в цветную водичку.

Ева склонялась к той же мысли.

– Оборудование Кашина объединяет разрозненные ингредиенты в действующий препарат. Технология Большого Босса объединяет разрозненные технологии в производственную цепочку. Алгоритмы во многом общие…

– Да Кашин это! Кашин – Большой Босс, – нетерпеливо прервал её Мунин с той же уверенностью, с которой ещё недавно утверждал, что Большой Босс – это Чэнь.

В одном из меморандумов Дефоржа содержались фотоснимки, чертежи и подробное описание кейса со шприц-пистолетом для инъекций. Устройства походили на реквизит голливудского фильма об инопланетянах. Формы сияющих деталей из титана и алюминия завораживали совершенством: дизайн соответствовал заоблачному статусу клиентов и, несомненно, заоблачной цене препарата…

…но по-настоящему потрясала сверхсовременная электронная начинка кейса, подпитанная необычными аккумуляторами повышенной ёмкости. Она обеспечивала идентификацию пациента, корректирующее магнитное поле, поддержание строго заданной температуры ампул и множество других функций. Технические эксперты «Чёрного круга» головы сломали, пока хотя бы в общих чертах разобрались, как всё это работает. При большом желании можно было скопировать устройство, но на создание аналога требовались годы.

Cynops Rex, по-видимому, существовал в четырёх модификациях. К трём, известным Дефоржу, – Anna-Maria, Dominique и Gabrielle – прибавилась Isabelle, о которой рассказала Моретти. Барак для подопытных на втором острове состоял из четырёх секций, как и на первом. Картина постепенно прояснялась, но принцип выбора той или иной модификации для конкретного пациента оставался неизвестным.

– Разберёмся, – в который раз повторил Одинцов свою мантру, когда Леклерк доставил троицу с Дефоржем обратно в Сиануквиль.

Глава XXVI

Дождь хлестал немилосердно.

В пути от причала к отелю компаньонов спасали полицейские накидки, полученные на острове, но в раскисшей обуви хлюпала вода и джинсы до колен промокли так, что хоть выжимай.

– Полетели бы лучше в Южную Америку или вообще в Израиле остались, – ворчал Одинцов.

Чёрт дёрнул его спутников выбрать для отдыха Юго-Восточную Азию! И ведь было это всего три недели назад. Одинцов тогда предупреждал насчёт сезона дождей, но его не послушали. Хотя шторм и потоки воды с неба оказались далеко не самой большой проблемой…

Придя в свой номер, Ева долго плескалась под душем. Её не оставляло чувство, что запах горелой человечины въелся в кожу, в волосы и даже в язык. Ева вылила на себя полбутылки шампуня, дважды почистила зубы, а снятую одежду без колебаний сгребла в полиэтиленовый пакет, чтобы выбросить.

Мунин отмокал в горячей ванне. Он ещё не избавился от слабости после недавней лихорадки: поездка вымотала его морально и физически. Закрыв глаза, историк листал в своей феноменальной памяти меморандумы Дефоржа – страницу за страницей, – и пытался найти то, что ускользнуло от внимания, но теперь могло помочь в расследовании.

Дефорж успел только переодеться. Ещё на подходе к Сиануквилю, поймав телефоном сотовую сеть, он объявил общий сбор агентов «Чёрного круга» для инструктажа. Теперь им предстояло следить за всеми производителями препарата: любой мог стать следующей жертвой Большого Босса.

Одинцов наскоро принял душ, спустился в торговую галерею цокольного этажа и купил пригоршню сувенирных флешек в форме разных экзотических плодов. Снова поднявшись в номер, он раскрыл макбук и записал на каждую флешку данные анализов, которые Моретти отправила Чэнь. К файлам с таблицами были добавлены фотографии кейса и шприц-пистолета для инъекций, последние селфи Моретти и ещё кое-какая информация. Флешки предназначались всем фигурантам списка Дефоржа: в этом состоял план, который компаньоны разработали по пути с острова.

Идею Одинцов почерпнул из восточных боевых искусств. Сильного противника не атакуют – его ловят на контратаке: ставят блок и наносят ответный удар. Но Большой Босс не просто силён, он вдобавок невидим. Бесполезно гадать – когда, откуда и как он ударит; защищаться можно только наобум, а бить – разве что в пространство. Единственный способ хоть немного уравнять шансы – это подставиться. Открыть слабое место, чтобы именно туда получить следующий удар, блокировать его – и ответить.

Мунин подкрепил соображения Одинцова исторической справкой.

– Знаете, что такое Сталинград? – обратился он к Еве с Дефоржем. Ева неуверенно кивнула, а француз вдруг оскорбился:

– Что значит – знаете?! У нас в каждом большом городе есть улица Сталинград или площадь Сталинград. А в Париже ещё и станция метро «Сталинград». Мы чтим память русских героев.

– Сталинградская битва переломила ход Второй мировой войны, – продолжал воодушевлённый Мунин. – В феврале сорок третьего года наши взяли в плен триста тысяч гитлеровцев и командующего, фельдмаршала фон Паулюса. Триста тысяч, представляете?! Ничего подобного мир ещё не видел…

Сталинградская битва началась летом 1942 года, когда оккупанты подошли к Волге. Сдерживать их удавалось ценой огромных потерь. Красной Армии не хватало сил, и тогда пригодилась военная хитрость.

– У немцев был в Советском Союзе супершпион по кличке Макс, – говорил Мунин. – Он сообщил, что русские собираются наступать в районе Ржева. Фюрер перебросил туда часть войск от Сталинграда и резервы…

Пятнадцатого ноября гитлеровцы втянулись в страшную мясорубку под Ржевом. А через четыре дня Красная Армия пошла в контрнаступление за тысячу километров – под Сталинградом. Гитлеровцы уже не могли помочь группировке фон Паулюса, проиграли битву и, в конечном итоге, всю войну.

– Макс был двойным агентом, – объявил Мунин. – У нас носил кличку Гёте. С его помощью наши заманили врага в ловушку и сломали ему хребет.

Одинцову аналогия понравилась, а Дефорж хмуро спросил:

– И кого вы хотите назначить Максом… или Гёте? Кого хотите подставить?

– Всех, – неожиданно сказала Ева. – Всех из твоего списка и нас тоже. Но на самом деле – никого.

Ева помнила о своей беременности и не собиралась играть в опасные игры. По её мнению, троице стоило сообщить о себе производителям препарата; передать информацию, полученную от Моретти, а дальше играть в открытую и ждать реакции. Один из производителей – Большой Босс. Он отреагирует не так, как другие коллеги, и выдаст себя.

– Это не опасно, – уверяла Ева. – Наоборот, мы снимаем напряжение. У Большого Босса пропадает смысл кого-то подозревать и ликвидировать, если все знают одно и то же.

Дефорж задумался. Специалисты «Чёрного круга» ищут связи фигурантов его списка с Моретти, чтобы по ним вычислить Большого Босса. Но найдут ли? Вычислят ли? И когда это произойдёт? Ожидание съедало драгоценное время.

– О’кей, действуйте. С отчётом каждый час, – неохотно согласился Дефорж, и Одинцов удовлетворённо кивнул компаньонам:

– Действуем по обстановке.

Обстановка располагала. Флешки были готовы, а Ева с Муниным вернулись в рабочее