Кавалер Красного замка - Александр Дюма

— Морис, — отвечала Женевьева, — прежде спасите его, а потом… требуйте хоть моей жизни.

— Выслушайте меня, Женевьева, — отвечал Морис глухим голосом. — Я стою одной ногой на дороге позора, чтобы стать на нее обеими ногами, я хочу, по крайней мере, иметь довод против самого себя… Женевьева, поклянитесь, что вы не любите кавалера Мезон Ружа…

— Я люблю кавалера Мезон Ружа как сестра, как подруга, но, клянусь вам, не иначе.

— Женевьева, любите ли вы меня?

— Морис, я люблю вас… бог свидетель!

— Если я исполню вашу просьбу, оставите ли вы своих родителей, друзей, родину, чтоб бежать с изменником?..

— Морис!.. Морис!..

— Не решается!.. Она не решается!..

И Морис отступил.

Женевьева, которая оперлаась было на него, вдруг лишившись этой опоры, упала на колени.

— Морис, — говорила она, опрокинув назад голову и ломая сложенные руки, — клянусь, я исполнню все, чего ты хочешь; прикажи — и я повинуюсь!

— Будешь ли ты моею, Женевьева?

— Когда бы ты ни потребовал.

— Поклянись над распятием.

Женевьева простерла руки.

— Господи! — сказала она. — Ты простил блудницу — простишь и меня!

И крупные слезы покатились по ее щекам и упали на длинные волосы, рассыпавшиеся по груди.

— О, не так! Не клянитесь так! — сказал Морис. — Или я не приму вашей клятвы.

— Господи, — продолжала она, — клянусь посвятить мою жизнь Морису, умереть вместе с ним и, если надо, за него, если он спасет моего друга, защитника, брата кавалера Мезон Ружа!

— Вот это так, и он будет спасен, — сказал Морис.

И пошел в смежную комнату.

— Милостивый государь, — сказал ему Морис, — наденьте платье кожевника Морана. Отдаю назад ваше слово, вы — свободны.

— А вам, сударыня, — сказал он Женевьеве, — сообщаю пароль, два слова — «Гвоздика и подземелье». С ними вы пройдете.

И как будто страшась остаться в комнате, где он произнес эти слова, делавшие его иззменником, он отпер окно и выскочил в сад.

XXXI. Розыски

Морис снова занял свой пост в саду против окна Женевьевы, но только в этом окне уже не было света. Женевьева ушла в комнату кавалера Мезон Ружа.

Давно уже было пора Морису оставить комнату. Едва дошел он до угла оранжереи, как садовая калитка отворилась и явился серый человек в сопровождении Лорена и пяти или шести гренадеров.

— Ну что же? — спросил Лорен.

— Как видите, — отвечал Морис, — стою на месте.

— Никто не пробовал напасть на часовых? — спросил Лорен.

— Никто, — отвечал Морис, радуясь, что избежал лжи ответом на предложенный вопрос. — Никто… А вы что делаете?

— Мы?.. Мы убедились, что кавалер Мезон Руж возвратился час тому назад домой и с тех пор не выходил, — отвечал полицейский.

— А вы знаете его комнату? — спросил Лорен.

— Как же! Она отделяется от комнаты гражданки Диксмер только коридором.

— Ага! — проговорил Лорен.

— Я полагаю, что тут можно бы обойтись без всяких перегородок. Кажется, кавалер Мезон Руж молодец хоть куда!

Кровь бросилась Морису в голову, он закрыл глаза, и под опущенными веками у него сверкали молнии.

— Гм!.. А что бы на это сказал гражданин Диксмер? — спросил Лорен.

— Что это для него большая честь.

— Об этом после, — сказал Морис задыхаясь. — На чем же мы решили?

— А решили захватить его в комнате, пожалуй, даже в постели, — отвечал полицейский.

— Разве он ничего не знает?

— Ни-ни.

— А как расположен этот дом? — спросил Лорен.

— У нас есть самый верный план, — отвечал серый мундир. — В углу сада беседка… вот она; четыре ступеньки — к вашим услугам; площадка; направо дверь в покои гражданки Диксмер… вероятно, это ее окошко. Против окна в глубине комнаты дверь в коридор, и в тот же коридор выходит дверь из комнаты изменника.

— Однако же славная топография, — заметил Лорен. — С таким планом можно идти, зажмурившись, а не только с открытыми глазами. Итак, идем, друзья мои!

— Хорошо ли стерегут на улицах? — спросил Морис с любопытством, которое присутствующие естественно приписали страху, чтобы кавалер не убежал.

— Улицы, проходы, перекрестки — все в наших руках, — отвечал серый мундир. Не пройдет и мышь, если не знает пароля.

Морис вздрогнул. Такие предосторожности заставляли его опасаться, что измена не поможет его счастью.

— Теперь назначьте сколько надо вам человек, чтобы арестовать кавалера, — сказал серый мундир.

— Сколько человек? — повторил Лорен. — Да я думаю, что Мориса и меня будет очень достаточно… Не правда ли, Морис?

— Полагаю, — пробормотал тот.

— Послушайте, — сказал полицейский. — Тут шутить нечего; уверены ли вы, что захватите его?

— Черт побери, уверены ли!.. Нечего и спрашивать! — вскричал Лорен. — Так ли, Морис? Ведь его надо схватить?

Лорен сделал ударение на последнем слове. Как он уже сказал, их начинали подозревать, а так как подозрения в то время развивались очень быстро, то и надо было не давать им установиться. Лорен понимал, что никто не посмел бы сомневаться в патриотизме двух человек, которые бы успели поймать кавалера Мезон Ружа.

— Ну, если вы так порешили, — сказал полицейский, — возьмите лучше трех человек, нежели двух, и лучше четырех, нежели троих; кавалер спит со шпагой под подушкой и парой пистолетов на столике.

— Нет, пойдем уж все разом, чттобы никому не отдавать предпочтения, — сказал один из гренадеров Лорена. — Если он сдастся, мы прибережем его для гильотины, а будет противиться — изрубим в куски.

— Славно сказано, — заметил Лорен. — Вперед!.. А как войти нам — в дверь или в окно?

— Разумеется, в дверь, — отвечал полицейский. — Может статься, в ней нечаянно оставлен ключ; а чтобы войти в окно, надо перебить стекла, это наделает шуму.

— Ладно, идем в дверь, — сказал Лорен. — Как ни войти, лишь бы войти. Морис, бери саблю!

Морис машинально вытащил саблю из ножен.

Отряд отправился к павильону, и, как сказал серый мундир, сначала увидели ступеньки крыльца, потом очутились на площадке, потом в прихожей.

— А! — весело вскричал Лорен. — Ключ-то остался в дверях!

Действительно, он впотьмах протянул руку и нащупал пальцами в замочной скважине холодное железо ключа.

— Отворяй, гражданин поручик, — сказал серый мундир.

Лорен осторожно повернул ключ в замке, дверь отворилась.

Морис отер со лба холодный пот.

— Милости просим, — сказал Лорен.

— Позвольте, — заметил серый мундир, — если топографические указания верны, то мы находимся в комнате гражданки Диксмер.

— Можно удостовериться, — сказал Лорен. — Зажжем свечи; в камине еще есть огонь.

— Зажжем лучше факелы, — заметил серый мундир. — Факелы не гаснут так скоро, как свечи.

И он взял из рук гренадера два факела, зажег на угасающем огне и сунул один в руку Мориса, другой в руку Лорена.

— Вот видите, я не ошибся. Направо дверь в спальню гражданки Диксмер, а вот дверь в коридор.

— Морис, в коридор! — сказал Лорен.

Потом отворили дверь, ведущую в коридор, которая была так же не заперта, как и первая, и очутились перед дверью комнаты кавалера. Морис двадцать раз видел эту дверь и никогда не спрашивал, куда ведет она: для него мир сосредоточивался в комнате Женевьевы.

— Ого, — сказал Лорен тихим голосом. — Здесь дело другое; дверь заперта и ключа нет.

— Но уверены ли вы, что именно эта его дверь? — спросил Морис, едва будучи в состоянии говорить.

— Если только план верен, то должна быть здесь, — отвечал полицейский. — Да вот посмотрим. Гренадеры, ломай дверь, а вы, граждане, будьте готовы, как только дверь выломают, тотчас бросайтесь в комнаты.

Четыре человека, отобранные полицейским сыщиком, подняли приклады ружей и по знаку руководителя экспедиции дружно ударили в дверь; она разлетелась вдребезги.

— Сдавайся, или тебе смерть! — закричал Лорен, бросаясь в комнату.

Ответа не было; занавески около постели были задернуты.

— Смотри за улицей! — сказал полицейский. — Целься и, чуть шевельнется занавеска, — стреляй!

— Постойте, — сказал Морис. — Дайте мне взглянуть за занавески.

И в надежде, что кавалер Мезон Руж спрятался за занавесками и первый удар кинжала или пистолета нанесет ему, Морис бросился к занавеске, и она скользнула с продолжительным писком по железному пруту.

Постель была пуста.

— Черт побери! Никого! — крикнул Лорен.

— Неужели улизнул? — пробормотал Морис.

— Быть не может, граждане, не может быть! — закричал серый мундир. — Говорию вам, что он с час тому вернулся домой и с тех пор не выходил. Все выходы охраняются.

Лорен обшарил шкафы, шарил повсюду, даже там, где не было физической возможности спрятаться человеку.