Страна золотых пагод - Станислава Рамешова

Чудище с огромными ушами и острыми клыками — популярный персонаж бирманских сказок, распространенный сюжет у резчиков по дереву. Фигурки билу вырезают из тика и слоновой кости. Их изображения заполняют подворья пагод и полки лавок на базарах. Билу прошли тот же путь перерождения, что и остальные герои поверий. Зловещие создания, соприкоснувшись с Буддой, как по мановению волшебной палочки, изменили свой жестокий характер.

На склоне Мандалайского холма я набрела на скопище фигурок билу, склонившихся в глубоком поклоне в направлении вершины холма, где стоит статуя Будды.

Не могла понять, в чем дело.

— Тюнтин, объясни, пожалуйста, что они тут делают? Билу… в таком священном месте?

Тюнтин усмехнулся, но был снисходителен к моему невежеству.

— Говорят, раньше в этих краях жили билу. Люди обходили стороной эти места. Случайно забредшего человека они разрывали на куски и поедали.

Но когда на холме поставили пагоду, все билу стали поклоняться Будде и уже никогда не вредили людям. Так рассказывают старые люди.

«Наверное, в этом есть закономерность, — подумала я, — если даже билу, существа злые и безобразные, «реабилитированы» буддизмом».

В легендах Великий учитель даже решал споры между людьми и чудищами. Вот одна из них.

Однажды к Будде, читающему проповедь, подбежала женщина. Она задыхалась от волнения и была вся в слезах. Женщина положила к ногам Будды свое только что родившееся дитя и умоляла о помощи.

Каждый раз, когда у нее рождался ребенок, появлялась страшная великанша-билума и поедала его. Вот и теперь чудище стоит в стороне, ожидая жертвы.

Будда успокоил бедную мать и ласково подозвал великаншу. Он объяснил им, что в прежней жизни великанша была ланью, а женщина — тигрицей, поедавшей ее детенышей. Вот почему теперь «бывшая лань» мстит «бывшей тигрице».

Глубоко потрясенная услышанным, билума поклялась никогда больше не приносить вреда людям. Женщина сжалилась над нею и взяла ее к себе в дом. Не осталась в долгу и великанша: она давала такие мудрые советы, когда начинать сев риса, где выбрать участок, что женщина очень скоро разбогатела.

С тех пор все жители деревни приходили к билуме за советами, всем она помогала, и ее очень полюбили в деревне.

Если перед въездом в деревню стоят врытые в землю столбы — пауны, значит, ее жители верят в духов. Паун, отдаленно напоминающий индейский тотемный столб, украшен резьбой, а вверху раздваивается, как мальчишеская рогатка.

В Бирме живут около ста народов, стоящих на разных ступенях социального и экономического развития. В глухих горных районах есть малые народы, которые цивилизация веками обходила стороной. Жизнь их регламентируется верованиями и обычаями предков.

Так, до недавнего времени чины татуировали тело от ушей до икр магическими знаками. По старинным поверьям, это делало воина неуязвимым для стрел и копий врага. По рисунку татуировки можно было определить, к какому племени принадлежит человек.

Лицо было принято «разрисовывать» мелкими кружочками, располагая их продольными рядами: пять у женщин, шесть у мужчин. Кроме того, наносились точки вдоль носа и подбородка. Считалось, что женщина, вышедшая замуж без кружков на лице, будет бесплодна и несчастлива, а умершая без татуировки на шее попадет в страну злых духов.

Теперь, однако, охотников покрывать тело магическими рисунками становится все меньше, несмотря на то что вместо старинного пучка заостренных бамбуковых игл мастера татуировки пользуются специальными машинками. Обычай уходит в прошлое.

В отдаленных горных провинциях люди продолжают жить в плену суеверий и по сей день.

Несколько лет назад недалеко от городка Лойко в деревне была вырезана целая семья из-за того, что все они… «были колдунами, наславшими ужасную болезнь на родственников мстителей».

Когда специальная комиссия Союзного апелляционного суда приехала расследовать этот случай на месте, слугам закона пришлось нелегко. Большинство опрошенных свидетелей подтвердили факт колдовства, нисколько в нем не сомневаясь. Они даже перечисляли признаки, по которым легко распознать колдунов. Днем такие люди не отваживаются смотреть собеседнику в лицо, отводят глаза в сторону или смотрят в землю. Ночью от них исходит синее сияние…

Судьи обратились к совету старейшин деревни и услышали:

— Да, колдуны в этих местах есть, и немало. Другое дело, что нельзя чинить над ними самосуд, убивать их. По традиции, если кто-нибудь из поселян подозревается в черной магии, его вначале предупреждают. А если это не помогает — изгоняют из деревни.

Что оставалось делать защитникам правосудия? Они созвали старейшин всех окрестных деревень и долго втолковывали им, что больных следует отвозить в больницы, оказывать им врачебную помощь, а не искать причин «порчи».

К сожалению, подобное происшествие не единственное.

Как его рассматривать? Как обычное убийство? Или учитывать власть суеверий над людьми? А как поступать с местными обычаями, зачастую противоречащими государственным законам?

Там же, где дело касалось небирманской народности, решение могло быть истолковано как ущемление прав национальных меньшинств.

После долгих обсуждений специалисты пришли к выводу, что пора выработать правовые кодексы для отдельных районов страны с учетом местных, национальных традиций и обычаев.

И все же время ворожбы и жертвоприношений духам проходит. Все больше людей в самых глухих уголках начинают понимать, что помощи надо искать не у шаманов, а у людей в белых халатах, а молитвам и заклинаниям предпочитать лекарства. Жизнь меняется, изгоняются невежество и фанатизм. Некогда заброшенные окраины сегодня преодолевают вековую косность.

ПАДАУН — «ЖЕНЩИНЫ-ЖИРАФЫ»

У каждого народа свой взгляд на красоту.

«Чем длиннее шея, тем красивее женщина», — убеждены мужчины народности падаун, живущей в горах на северо-востоке Бирмы, в бывшем княжестве Монгпай. А представительницы слабого пола этой народности следуют правилу: шея должна быть втрое длиннее обычной.

За окном нашей машины мелькают шанские селения. Хижины в окружении рощиц масличных и арековых пальм. В огородах трудятся мужчины в черных широких штанах и куртках, с ножом за поясом. Женщины хлопочут у открытых глиняных очагов или стирают у ручьев белье, выколачивая его о камни.

На шоссе лежит толстая, в руку, темно-серая змея. Тюнтин отчаянно гудит. Но змея, пригревшись на солнце, не шелохнется. Тогда, ворча и кряхтя, он осторожно объезжает ее по самому краю обрыва. Как истый буддист, он никогда не лишит жизни живое существо, даже если это связано с риском для себя.