Проклятый - Анна Мистунина

"Ветер! Тебе тяжело?"

"Я сильный, -- похвастался грифон, и Кар снова рассмеялся. -- Мы сядем за лесом".

"Ты сильный, -- сказал ему Кар. -- Ловкий, быстрый. И красивый. Я так счастлив, что мы вместе!"

Бычок снова издал протестующий рев, и Кару показалось, что на этот раз смеялся даже грифон.

Костер весело трещал. С нанизанного на прутья мяса в огонь капала кровь. Грифон, милосердный к человеческим причудам, позволил Кару выбрать лучшие куски для жарки. Вода из неширокой звонкой речушки подошла обоим. Грифон ел неспешно, совсем не так, как прошедшей ночью. Кар понял без слов, что зверю непривычны столь частые трапезы, а голод, погнавший Ветра за быком, был все же голодом Кара.

Недоеденная туша осталась на траве. Грифон, донельзя похожий на огромную птицу, принялся чистить перья. Задумчиво поворачивая над огнем мясо, Кар наблюдал за своим негаданным другом.

Они встретились при свете луны. Потом, в полете, Кар ощущал его тело, как свое, и только теперь смог по-настоящему разглядеть грифона. Огромное тело, соединившее черты зверя и птицы, покрытое золотистой шерстью и такими же перьями, было на удивление грациозным. Кар уже знал из воспоминаний Ветра, что грифоны вылупляются из яиц, но самки вскармливают их молоком, знал, что сами грифоны себя птицами не считают. Не считают, впрочем, и животными. Скорее -- высшей расой, наделенной особым предназначением. И глядя на Ветра, сиявшего в солнечных лучах, нетрудно было поверить в превосходство грифонов над любым живым существом.

Огромную голову, слишком кошачью для птицы, слишком птичью для кошки, покрывал нежный пух. Тяжелый клюв походил на орлиный, уши были определенно кошачьи. И глаза -- сперва они показались Кару черными, но сейчас он разглядел в них частые алые искры, как от ночного костра, -- формой подошли бы кошке. Тело могло бы принадлежать льву, одному из тех, что изредка встречались еще в южных областях Империи. Правда, ни одному льву не сравниться с грифоном в размерах. Передние львиные лапы заканчивались изогнутыми птичьими когтями. И крылья, огромные золотистые крылья, им позавидовал бы любой орел. Перья и шерсть ярко-золотые, но в памяти Ветра Кар видел и черно-золотых, и полностью черных грифонов.

Считалось, что грифонов создали колдуны. Но разве под силу человеку создать нечто столь величественное? А если правда, если могущество колдунов так огромно -- как же они позволили себя истребить?

Быть может там, в долине колдунов, найдется ответ. Все ответы. А пока довольно того, что есть. Ветер. Кар ощутил, как в груди снова растет ликование, неудержимое, готовое прорваться смехом. Он великолепен, его грифон. Он прекрасен!

"Ты -- мой, -- откликнулся Ветер. -- Мы -- вместе. Ты любишь мясо черным?"

Выругавшись, Кар бросился спасать полусгоревший обед.

Они летели до темноты, потом в темноте. Кар хотел узнать, а Ветру не терпелось показать Кару, каково это -- нырять в ночное небо, видеть далеко внизу темную землю, взглядом грифона различать огромные звезды. Грифоны видят в темноте, как днем. Кар наслаждался полетом и свободой, красотой ночного неба и силой огромных крыльев; Ветер упивался радостью Кара.

Потом выбрали место подальше от людских селений. Напились из реки, смеясь и брызгая друг в друга, и устроились спать на плоской вершине прибрежной скалы. Кар прижался к теплому боку, Ветер накрыл его крылом. Внизу шумел водный поток, рядом мерно билось грифонье сердце. Разве что в далеком детстве, в материнских объятиях, Кару было так спокойно. Он заснул и во сне опять летел, и смеялся, и слышал взмахи золотых крыльев, и знал, что так будет -- отныне и навсегда.

"Надо спуститься" -- напомнил Ветер.

Кар зябко поежился. Здесь, в горах, он давно замерз бы насмерть, если б не тепло грифоньего тела. Последний день он летел, лежа на спине Ветра, всем телом ощущая его тепло, но все рано непрерывно стучал зубами. Не раз и не два грифон предлагал вернуться. Кар не уступал. Ночью, прижатый крылом к теплому боку зверя, согрелся, к утру же стал заходиться жестоким кашлем. Голова кружилась и казалась неподъемно тяжелой. Не на шутку встревоженный Ветер унес бы его прочь силой, но Кар сумел убедить грифона, что возвращение займет теперь больше времени, и лучше всего -- быстрее найти колдунов.

И вот она, заветная долина, оттуда веет летним теплом и пряной зеленью. Грифон делает круг за кругом, а Кар все не может справиться с нерешительностью.

"Мы должны спуститься, -- в мысленном голосе Ветра росла тревога. -- Там тебе помогут!"

"Я боюсь", -- признался Кар.

"Они знают, что мы здесь, -- сообщил грифон чуть погодя. -- Нам не причинят вреда".

"Откуда ты знаешь?"

"От них".

Со скал взмыли и закружились вокруг четыре грифона -- черный и три черно-золотых.

"Нам велят спускаться", -- озабоченно сказал Ветер.

Кар глубоко вздохнул.

"Спускайся".

Широкая площадка, куда опустился Ветер, вся была изрыта когтями грифонов. Строения вокруг казались скорее хозяйственными постройками, чем жильем. Двое мужчин в темных блестящих одеждах незнакомого покроя и материала рассматривали Кара, словно покупатели, выбирающие товар. Кар замер на спине Ветра. Язык отказался служить. Колдуны. Настоящие, без примеси имперской крови. Смуглая с красноватым отливом кожа, блестящие черные волосы, в лицах ни следа мягкости, свойственной чертам истинных людей. Лица изваяний, твердые, словно камень, и такие же высокомерные.

Колдуны переговаривались, но Кар, сколько ни старался, не понял ни слова.

"Они знают, кто ты, -- сказал грифон. -- Они удивлены".

"Удивлены?"

"Удивлены, что ты прилетел со мной".

"Откуда им знать, кто я, если я сам этого не знаю? -- Кар устало привалился к грифоньей шее. От земли исходило тепло. Голова кружилась. -- Ты что, понимаешь их, Ветер?"

"Я слушаю не так, как ты, -- Ветер вскинул голову и сердито зашипел: -- Они говорят, "щенок покорил грифона"! Они смеются! Что это значит?"

"Не знаю. Ты можешь с ними поговорить?"

"Только с тобой. И с другими грифонами".

Он подошел незаметно. Высокий, словно плащом, окутанный грозным величием. Встал с двумя другими, отделенный незримой стеной высокомерия. Кар глянул -- и больше не смог отвести глаз. Клубок тьмы возле сердца зашевелился, заворчал, будто пес, приветствуя хозяина. Холодные черные глаза оглядели Кара -- он вдруг почувствовал себя голым, -- прошли насквозь. Кар с ужасом понял, что не может скрыть ничего. Его словно встряхнули, просмотрели на свету и небрежно бросили обратно.

-- Вот ты и пришел, -- слова имперского языка падали с уст незнакомца, как сухие кости. -- Да еще и обзавелся грифоном. Признаюсь, я впечатлен. Ты неплохо получился, принц дикарей.