Фаргал. Трон императора - Александр Мазин

— Я слышал это предание, — проворчал Фаргал. — Что дальше?

— Ирзаи разбужена, царь! Сила ее — огромна. Но делай, как решил, царь! Езжай и сразись…

— Рад, что ты меня поддержал! — произнес Фаргал с сарказмом.

У него чесались руки проверить на посланце свой меч.

— …но возьми с собой не двадцать, а пятьдесят сотен воинов! И еще ту тысячу наемников, которой командует Кайр-Косогубый!

— Шесть тысяч? — воскликнул Фаргал. — Целое войско?

— Да! — подтвердил посланец. — Надеюсь, этого окажется достаточно, раз ты сам собираешься возглавить его. Моя госпожа поможет тебе.

— Это все?

— Да!

Царь тронул коня:

— Прощай, посланец!

Некая сила словно гнала царя прочь.

— Эй! — воскликнуло существо. — Я провожу тебя до дороги! Здесь, в лесу…

Но Фаргал уже пустил жеребца вскачь и скрылся между вековыми деревьями Венчальной рощи.

Однако, оглянувшись через некоторое время, царь увидел, как существо, проворное, будто огромный паук, поспешает следом. И лишь когда серебряные копыта вороного зазвенели на плитах большой дороги, существо пропало.

— Ничтожный! — прошипел маг. — Ты осмелился предупредить его!

— Ты не заклял меня быть преданным!

Существо, уже лишенное плоти, ответило презрением на презрение. Когда-то оно обладало не меньшей властью, но тысячи лет безвременья стерли все, кроме ненависти.

Пока взбешенный жрец Аша творил заклинание, вызванный им еще раз успел уязвить мага, прежде чем погрузиться в пучину небытия.

«Разве я первое твое зерцало ненависти, отец мой?»

«Отец, отец…» — застучали молоты гнева в сознании мага.

— Сгинь! — воскликнул он, так и не успев очистить себя от бешенства. И тем сохранив еще одного врага.

«Не врага, — поправил он сам себя. — Разве то враг? Скоро я доберусь до истинных твоих врагов, Мудрый Аш!»

На следующее утро жрицы, пришедшие в Венчальную рощу для приношения плодов, обнаружат неподалеку от жертвенного бука два мертвых тела: юную девушку и мужчину-воина, чей меч оставался в ножнах — тот меч, который из стали. Лица покойников будут черными и распухшими. Будто неосторожные любовники избрали ложем гнездо ядовитой змеи. По решению Старших пророчиц смерть их будет сокрыта от мира, дабы не позорить Обитель. Никто понимающий не осмотрит мертвые тела. И не сочтет, что следы укусов слишком велики для змеиных зубов.

Без помех Фаргал вернулся в Великондар. Через час он уже сбросил с себя пропылившиеся одежды и лег в постель. Именно тогда Фаргал подумал, что не спросил: кто и зачем разбудил владычицу Кхорала Ирзаи.

Царь надеялся, что во сне сможет узнать то, чего не узнал наяву. Но снились ему лишь бесконечные отряды марширующих солдат. Тысячи и тысячи воинов, растянувшиеся в пыльном облаке, поднятом множеством сандалий. Он, Фаргал, ехал верхом вдоль бесчисленного войска, мимо знамен и штандартов, мимо колышущегося леса копий. Ехал под ритмичный звон металла и мерный гул шагающих ног. А впереди и позади, от горизонта до горизонта, тянулась серая выпуклая равнина неведомой царю земли. И войско ползло по ней, как блестящая чешуйчатая змея. Тоже — от горизонта до горизонта.

Кэр ехал рядом с тысячником, глядя прямо перед собой. В серебряном сиянии полной луны Великондар, безлюдный, молчаливый, казался покинутой обителью богов. Огромные колонны, украшенные фигурами фасады зданий дворцов, широкие лестницы, по ступеням которых спускались их лошади, осторожно ставя ноги на шероховатый камень. Просторные улицы, чей покой нарушало цоканье копыт. Дворцы и храмы, храмы и дворцы, древность и Вечность.

Но сын вождя взирал на погруженный во тьму город без благоговения. Что эти дворцы рядом с холодными синими пиками его родных гор? То же, что сами карнагрийцы — рядом с воинами клана Мечей. Как крыши, что выкрашены золотой краской поверх прогнивших стропил. Как тысячи законов и законников — чтобы скрыть отсутствие Закона внутри.

«Только женщины и хороши здесь! — думал Кэр. — Но женщины — не мужчины. У них другая твердость!»

— О чем ты думаешь, Змея? — спросил Кайр.

— Не называй меня так! — холодно сказал сын вождя. — Ты знаешь мое имя!

— Но Змея — сильное прозвище для нашего рода! — возразил Кайр, которого высокомерное поведение сына вождя нисколько не рассердило: только прирожденный воин и повелитель указывает тому, кто полчаса назад выкупил его из рабства.

«Сын мало похож на отца лицом! — подумал тысяцкий. — Но духом — истинный Хардаларул!»

— Да, — согласился Кэр. — И прозвище мне подходит! Но ты — из моего клана!

— Понимаю, — согласился Кайр.

Они говорили на диалекте горцев Самери, весьма отдаленно похожем на карнагрийский. Но разговор их был доступен и трем наемникам, сопровождавшим Кайра, хотя только один из них был горцем, из клана Горы Ветров. И все трое подумали: не пройдет и года, как юный воин станет десятником. Если останется жив.

Они ошибались. Кайр-Косогубый определил для своего родича особое место: рядом с собой.

Это тешило тщеславие Кайра (сын вождя клана будет выполнять поручения воина-следопыта — таков был племенной ранг Кайра), и, что важнее, у тысяцкого появлялась возможность наставить юношу в боевом искусстве. Взяв Кэра на службу, тысяцкий отлично понимал: за плечами юноши — племенная выучка и два месяца на Гладиаторском Дворе. И все. Как боец он хорош, но воину полагается не только скакать на лошади и колоть копьем. Те времена давно минули. Воин должен уметь держаться в пешем и конном строю, мгновенно различать и исполнять сигналы, атаковать и защищаться на любой местности, разбираться в самой местности и во множестве батальных приемов. Если воин хочет когда-нибудь стать командиром. Алые Карнагрии многому научили варваров, век за веком отбрасывая беспорядочные тысячи грабителей от границ Империи.

Единственное, чему не научились у них наемники, — это безрассудному повиновению и упорству. Но, в конце концов, они были именно наемниками. Заменой повиновения и упорства им служила необузданная отвага и жажда добычи.

Двенадцать лет прожил в Карнагрии горец из Самери Кайр-следопыт. А до этого шесть лет сражался на равнинах: сначала — за императора Самери, потом после года, проведенного в трущобах Вертална, — за повелителя Эгерина. Но только оказавшись под началом сотника Фаргала, понял, что нашел свое место на Земле Ашшура.

В тот год, последний перед своим стремительным возвышением, Фаргал приехал в Эгерин начальником отряда, сопровождавшего посла императора Аккарафа. Там он встретил Кайра — и увез с собой. Законы наемников просты: в мирное время можешь уйти, когда вздумается. Но не рассчитывай, что получишь остаток жалованья. Кайр плюнул на несколько серебряных монет, причитавшихся ему от отца Хар-Азгаура, и уплыл вместе с Фаргалом, очарованный запахом исходящей от сотника силы. И не пожалел.