Пути и средства - Мария Синягина

Вика деликатно отошла на несколько метров и встала около сестринского поста. Две молоденькие девочки в светло-голубых халатиках осуждающе посмотрели сначала на Надежду с Леонидом, а потом и на Викторию. Девушка отошла еще дальше, и, не зная, куда направить взгляд, стала смотреть на плакаты, развешенные на стенах. Затем Виктория отлепилась от стены и принялась оглядываться, пытаясь решить, что делать дальше. В конце коридора она заметила знакомый силуэт, но понять, кто это, не сумела. Тем временем Платонов встал с колен и уселся рядом с женой, которая одной рукой обнимала его, а другой гладила по голове.

Виктория вернулась на кушетку, села по другую сторону от Надежды и спросила:

– Как думаете, долго еще ждать?

– Неизвестно, – мрачно ответила Надежда, – слишком серьезная процедура, чтобы заранее планировать время.

– Значит, надо поесть, – сказала Вика, – здесь есть какое-то кафе, пойдем, кофе выпьем.

– Нет-нет, я здесь посижу, – Надежда решительно отказалась. – Вдруг операция закончится, а меня нет.

– Я пойду, – внезапно вмешался Леонид, – чего-нибудь выпью. Надь, если хочешь, сиди здесь, я тебе пирожок какой-нибудь куплю.

Надежда безразлично пожала плечами. По коридору стремительным шагом прошел высокий широкоплечий доктор и скрылся в операционной. Они дружно проводили его взглядом.

В кафе Вика с Платоновым взяли у официантки ламинированные листы меню и уселись с ними за небольшой деревянный стол. Леонид мотнул головой, показывая официантке, что готов сделать заказ, и она поспешно подошла.

– Выбрали уже?

– Да. Коньяк принесите, пятьдесят граммов. И пару пирожков с мясом и с капустой, пироги завернуть с собой. Виктория, ты что будешь?

– Мне капучино и пирожное «Прага».

– Что, – спросил Леонид, когда официантка отошла от стола, – думаешь, я спиваюсь?

– Да, – честно ответила Виктория, – вы уже спились. Вас боятся и уважают по старой памяти, но скоро этот морок рассеется, и все поймут, что теперь вы никто, полный ноль. Вы разрешили себе распуститься, не побоялись, что алкоголь поработит вас. Или, вы думали, что сильнее? – Вика покачала головой. – Так не бывает, правила для всех одинаковы. По вашему виду нельзя сказать, что вы преподаватель, кандидат наук и серьезный человек.

– В экспедиции мало кто походит на серьезного человека, – попытался оправдаться Гаврилыч.

Подошла официантка и поставила на стол коньяк, кофе и пирожное. Леонид взял в руки бокал.

– Неправда. Приличный внешний вид это не только костюм-тройка, ведь так? – Гаврилыч невесело усмехнулся. – Посмотрите на себя. У вас еще ясный ум. Пока. Но если вы будете продолжать пить, то потеряете все. И в первую очередь, свою дочь.

Леонид болезненно скривился, видимо Вика задела его за живое, но остановиться она уже не могла.

– Вы знаете, что вас с Надей ждет после операции?

– Что? – мрачно спросил Гаврилыч.

– Длительная адаптация. Вы не сможете просто сидеть у постели Серафимы, и, страдать, попивая коньяк, – Вика неприязненно посмотрела на пустой бокал в руках Леонида, когда только он успел его осушить. – Возможно, ее придется заново учить ходить, разговаривать. Надежда одна не справится, это я вам точно говорю. Слышите меня, Леонид, они без вас пропадут!

Она тремя большими глотками допила остывший кофе, с сожалением посмотрела на нетронутую «Прагу» и вышла из кафе. Леонид с горечью поглядел ей вслед, прежде чем заказать еще одну порцию коньяка.

«Наверное, я зря ему все это сказала, – виновато думала Виктория по дороге к больничному корпусу, – может, надо вернуться и извиниться. В самом деле, что это я завелась».

Зазвонил телефон. Девушка посмотрела на дисплей и поспешно схватила трубку.

– Доченька, с мамой все в порядке, операция закончилась!

– Слава Богу! – Вика с облегчением выдохнула. – Ты с ней уже разговаривал?

– Она пока под наркозом, врачи говорят, скоро проснется, – сказал Дмитрий Владимирович, потом его голос начал прерываться и связь оборвалась. Виктория поспешила перезвонить ему, но телефон противным механическим голосом сообщил: «на вашем счету недостаточно средств».

– Да чтоб тебя! – выругалась Вика и девушка, проходящая мимо нее, испуганно шарахнулась в сторону.

Она огляделась по сторонам в поисках автомата, где можно было положить деньги на телефон, но ничего подходящего не нашла.

«Папа наверняка сам сейчас перезвонит, – подумала она, – надо просто немного подождать». И в это время телефон заиграл привычную мелодию.

– Да, пап…

– Как хорошо, что ты мне ответила! – в трубке зазвучал голос Тимура.

Виктория вздрогнула.

– Я случайно, – призналась она. – Думала, что папа звонит.

– Как твои дела?

– Не знаю, вроде пока нормально. Маме сделали операцию, только что папа звонил. А Серафиму еще оперируют, я в больнице вместе с Надей и Платоновым. А ты как?

Они разговаривали так, будто попрощались только утром. Словно и не было разлуки, страха и непонимания.

– А я, кажется, догадался, кто и зачем взял монету, испортил открытый лист и отравил Мастина. Я только что разговаривал с коллекционером из Рыбинска.

– И кто же?

– Это Настя. Я хотел бы поговорить и с ней, чтобы прояснить некоторые моменты, но она уехала домой.

– Зачем Насте все это делать? – спросила Виктория, и тут в мозгу у нее что-то щелкнуло, она вспомнила знакомый силуэт в больничном коридоре. – Подожди, я видела ее сегодня здесь. Я ведь не думала, что она появится, поэтому и не узнала. Но сейчас, когда ты сказал про нее, я поняла, это точно была Настя.

– Слушай, это очень серьезно, – заволновался Тимур. – Тебе надо срочно найти Платонова и сказать, чтобы он никуда не отходил от жены и дочери. Похоже, им грозит опасность. И передай, пожалуйста, Лене, чтобы позвонил мне, а то его телефон не отвечает.

– Я ничего не поняла… – проговорила Виктория, но шаг прибавила.

– Вика! – закричала трубка. – Сделай, как я тебе говорю! Я потом все объясню!

– Ладно, не ори, я сделаю, – огрызнулась девушка и отключилась.

Гаврилыча она нашла в компании с бутылкой.

– Вернулась, – самодовольно констатировал он.

– Леонид Гаврилович, вам срочно надо пойти со мной, – сказала Виктория, – Тимур выяснил, кто стоит за всеми происшествиями и, похоже…

– Сейчас допью и пойдем, – перебил ее археолог.

– Серафима в опасности! – заорала Вика и вырвала у него из рук бокал. – Или ты дурак? Пошли быстро!

– Что? – Леонида поразила смена тона и внезапный переход на «ты».

– То! Нам надо идти в больницу, – уже тише сказала девушка, а затем крикнула так, что Леонид вздрогнул: – Официант! Быстро счет!

Официант недовольно зыркнул на нее, но зашевелился, и через пару минут счет лежал на столе. Виктория живо схватила папку из кожзама, выхватила из кошелька пару купюр и потянула совершенно опешившего Леонида за руку к выходу из кафе.

– Потом рассчитаешься! – нетерпеливо крикнула она.

«Как можно быть