Баламут 3 - Василий Горъ

что оно округлилось, порозовело и пышет здоровьем. Через мгновение, оценив тонус шеи и объем груди, которой накануне отключения системы фактически не было, опустил взгляд еще ниже и нервно облизал пересохшие губы: — Я брежу⁈

— Нет, пап, меня исцелили. Полностью…

— Кто? Как⁈ Во что тебе это встало?!!! — затараторил старик и, судя по всему, снова разнервничался, так как «схлопотал» дозу успокоительного и был вынужден прервать монолог.

— Давай-ка ты сейчас сядешь вот в это кресло, переведешь имплантат в режим два ноля и как следует расслабишься… — подхватив его под локоть, с нажимом попросила она и как-то хитро переплела пальцы.

Увидев последний аргумент, Раймс Та Кальм подобрался, едва заметно прищурился, выполнил две первые просьбы и сделал вид, что спокоен. Авьен грустно усмехнулась, присела перед ним на корточки, положила ладони на сухие бедра, обтянутые чем-то вроде спортивных брюк, и посерьезнела:

— Помнишь совет, который помог мне отучиться делать поспешные выводы?

— Конечно! — улыбнулся он. — «Дослушай. Представь, что это правда. Пойми, что тебя смущает. И задай наводящие вопросы…»

— Отлично. Тогда я рассказываю, а ты следуешь своему собственному совету. Договорились?

— Да!

— Начну с того, что теория Франа Ко Лоама, развенчанная еще при его жизни, оказалась верной: существует как минимум одна возможность для мгновенного перемещения в пространстве. И это не просто слова: только за последний вейт[1] я побывала в нескольких мирах, условно пригодных для существования человека, родившегося и выросшего на Шеллеме. Последнее уточнение я озвучила не просто так: как выяснилось, во Вселенной имеется некая энергия, позволяющая менять реальность волевым импульсом, и часть цивилизаций развивает не технологии, а так называемую магию. Мои спасители являются представителями цивилизации, успешно сочетающей оба пути — технологический и магический. И пусть по первой составляющей они отстают от нас роен[2] на сто пятьдесят, вторая позволяет творить чудеса. К примеру, такие, как исцеление заболеваний, в нашем мире считающихся неизлечимыми, поиск миров с заданными характеристиками, мгновенное перемещение в пространстве и так далее. Я понимаю, что поверить во все перечисленное чрезвычайно сложно, поэтому сейчас приведу убедительные доказательства каждого тезиса. Итак, в данный момент в этой спальне мы не одни. Готов в этом убедиться?

Глава рода Та Кальм прикипел взглядом к дверцам единственного шкафа, в который теоретически можно было затолкать человека, и заставил дочку рассмеяться:

— Пап, ты забыл о магии, а она позволяет многое. Итак, имею честь представить тебе Ратибора Игоревича Елисеева-Багряного, одного из моих спасителей и представителя аристократического рода с планеты Земля!

В тот момент, когда Авьен заговорила о доказательствах, я бесшумно встал с подоконника и неторопливо переместился в центр помещения. Так что после представления скинул марево и поздоровался. В местном варианте приветствия. Потом выслушал вторую часть представления и обратился к отставному вояке, похвально быстро справившемуся удивлением, взявшему себя в руки и поднявшемуся с кресла:

— Заранее прошу прощения за будущие нарушения этикета, принятого в вашем высшем обществе — так уж получилось, что темрис мы начали учить всего шесть суток тому назад, а первый информационный блок о Шеллеме получили на следующий день, соответственно, в знаниях о вашем мире — лакуна на лакуне.

Тут Та Кальм приятно удивил:

— Я о вашем мире не знаю ровным счетом ничего, так что и сам заранее прошу снисхождения к невольным ошибкам.

— Чувствую, мы договоримся! — улыбнулся я, подмигнул воспрянувшей духом Авьен и чуть ускорил процесс притирки: — Я понимаю, что в данный момент вы полны сомнений, поэтому, если вы не будете возражать, помогу их развеять, дабы они не мешали конструктивному диалогу.

Он изобразил какой-то жест, видимо, предлагающий начинать, потом сообразил, что я мог его не понять, и выразил согласие в альтернативном варианте. Вот я и развернулся:

— Читать лекцию о видах магии я по понятным причинам не буду, но кое-что покажу. Итак, начну с демонстрации наших возможностей работы с пространством. Как видите, на моей правой ладони ничего нет. А теперь на ней появился клинок. Это магически модифицированная кость. Возьмите, оцените остроту на каком-нибудь ненужном предмете и воткните в мышцы моего предплечья — я остановил кровоток и готов показать, как выглядит исцеление…

— Пап, это не фокус! — без тени улыбки заявила Авьен, отобрала у него мой костяной нож, вернула мне и метнулась к шкафу. А через десяток секунд протянула отцу тесак в потертых ножнах: — Этот клинок узнаешь?

— Конечно: это мой подарок на твое поступление в Академию!

— Порежь Ратибора Игоревича им.

Он немного поколебался, полоснул по протянутой руке, прорезав ее до кости, и… потерял дар речи, когда я, спокойно раздвинув края раны, не начавшей кровить, показал царапину, а затем зарастил порез и полностью убрал шрам. Да, провозился порядка двадцати минут, зато показал процесс во всех подробностях. А после того, как закончил, продолжил объяснения:

— Откровенно говоря, в этом виде магии я не силен. Вернее, дури много, а знаний и опыта в разы меньше, чем хотелось бы. Поэтому рану вроде этой я еще заращу, а исцелить что-нибудь серьезное рискну только в экстремальной ситуации.

— Ратибор Игоревич является командиром боевого крыла их рода… — прокомментировала это заявление Авьен и снова замолчала. А я деловито открыл «Око» в мир динозавриков и позволил собеседнику в него заглянуть:

— Это одна из планет, на которой побывала ваша дочь. И это тоже не фокус — можете протянуть руку и подобрать любой из камней. Или сорвать какое-нибудь растение.

— А это безопасно? — на всякий случай спросил он и получил честный ответ:

— В моем присутствии — да.

— А в твое отсутствие он в «Око» и не заглянет! — хохотнула его дочь.

Та Кальм зачем-то закатал рукав «спортивного верха», осторожно продавил плоскость сопряжения, пощупал и отбросил в сторону небольшой голыш, затем потрогал лепестки цветка, отдаленного похожего на ромашку, щелчком отправил полетать какую-то букашку и вытащил руку обратно:

— Если это не бред, то все ощущения более чем реальны!

— Не бред… — усмехнулся я, просунул в «Око» правую руку и показал пальцем на кривое деревце толщиной с мое бедро, росшее метрах в десяти: — Смотрите во-он туда. Сейчас я перерублю ствол боевым заклинанием школы Воздуха…

Мужчина прикипел взглядом к картинке, оценил мощь обезглавливания и поежился:

— Серьезное умение!

— Враги не жалуются! — ухмыльнулся я, пододвинул «Око» к пеньку и дал собеседнику возможность пощупать срез. Как ни странно, он отказался:

— Благодарю за предложение, но это необязательно: я уже убедился в том, что все вышесказанное является правдой, поэтому готов к серьезному разговору. Кстати, доказывать, что вы не желаете зла мне, моему роду или Шеллему, тоже не требуется — я слишком хорошо знаю свою дочь и вижу, что она вам по-настоящему доверяет. А завоевать такой уровень ЕЕ доверия последние роенов тридцать считается невозможным…

* * *

…Прежде, чем начать «серьезный разговор», Раймс Та Кальм спросил у дочери, какие изменения она внесла в настройки СКН спальни. Получив развернутый ответ, заявил, что с уровнем доступа, имеющегося у его дочери, добиться большего было физически невозможно, но достигнутый уровень конфиденциальности его не устраивает, и довел его до максимума. Потом я по просьбе Авьен «организовал» еще одно кресло, «позаимствовав» его из закрытого кабинета ее покойной матушки, и сделал шаг навстречу, приложив главу рода целым комплексом целительских заклинаний, выученных под руководством Степановны как раз на этот случай.

Оценив практически мгновенные изменения в своем самочувствии, мой собеседник склонил голову к правому плечу, что, по местным понятиям, считалось демонстрацией глубочайшей благодарности, затем выразил ее же в коротком, но ни разу не «пустом» монологе и предложил перебраться к столу. Я, естественно, согласился, по совету хозяйки спальни откатил этот предмет обстановки от стены и развернул на девяносто градусов, передвинул кресла и, расположившись в «своем», выполнил одну из предварительных договоренностей и передал слово Авьен. А она, устроившись на кровати, обозначила условия, на которых настояла сама:

— Пап, прежде, чем вы начнете тропить путь[1], считаю необходимым сообщить, что почти все маги рода Елисеевых-Багряных являются эмпатами, то есть, ощущают эмофон собеседников. Поэтому при принятии серьезных решений всегда проверяют чистоту истинных побуждений потенциальных партнеров. А для того, чтобы продемонстрировать чистоту своих истинных побуждений, подкрепляют договора так называемой клятвой Силой, которая, как я убедилась лично, не оставляет магам ни единственного шанса