Евангелие тамплиеров - Стив Берри

— Я пыталась преодолеть разногласия.

— Как? Говоря ему, что он тратит время зря и причиняет боль семье? Говоря ему, что он неудачник?

— Ладно, черт возьми. Я была не права! — Голос Стефани сорвался на крик. — Ты хочешь, чтобы я это повторила? Я была не права. — Она выпрямилась в кресле, отчаянная решимость придала ей сил. — Я была не права. Ты это хотел услышать? Я пять лет считала, что ты мертв. Теперь ты здесь, и все, чего ты хочешь, — это признания моей неправоты. Я ошибалась. Ладно. Если бы я могла сказать эти слова твоему отцу, я бы сделала это. Если бы я могла вымолить у него прощение, я бы сделала это. Но я не могу. — Слова выстреливали, как пули, ее переполняли эмоции, и она стремилась высказать все, пока мужество не оставило ее. — Я приехала сюда, чтобы посмотреть, что я могу исправить. Постараться узнать то, что Ларс и ты считали важным. Это единственная причина, почему я здесь. Я думала, что наконец поступаю правильно. Но не смей нести эту ханжескую чушь. Ты тоже не ангел! Разница между нами в том, что я поняла кое-что за эти пять лет.

Она откинулась в кресле, чувствуя себя лучше, пусть ненамного. Но тут же поняла, что пропасть между ними только что увеличилась, и ее охватила дрожь.

— Середина ночи, — наконец сказал Малоун. — Почему бы нам не поспать немного, а потом мы подумаем, что делать дальше.

ГЛАВА XXXVIII

Аббатство де Фонтен

25 июня, воскресенье

5.25

Раймон де Рокфор захлопнул за собой дверь. Железо с визгом лязгнуло по металлическому косяку, и замок закрылся.

— Все готово? — спросил он у своего помощника.

— Да, как вы приказали.

Хорошо. Пришло время сделать то, что должно. Он быстро зашагал по подземному коридору, расположенному тремя этажами ниже поверхности земли, в той части аббатства, которая была построена тысячу лет назад. Бесконечные перестройки превратили окружающие его комнаты в лабиринт заброшенных покоев, которые теперь использовались преимущественно как кладовые.

Он вернулся в аббатство три часа назад с дневником Ларса Нелла и Ройсом Кларидоном. Потеря «Pierres Gravées du Languedoc», книги с аукциона, его очень злила. Оставалось только надеяться, что информации из дневника и от Кларидона будет достаточно.

И темнокожая женщина — она тоже была проблемой.

Мир де Рокфора был в основном мужским, а опыт общения с женщинами — минимальным. Женщина, с которой он столкнулся на мосту Святого Бенезера, казалась ему инопланетянкой. Она не показала и намека на страх и вела себя с хитростью львицы. Заманила его на мост, точно спланировав свой побег. Единственная ошибка, которую она совершила, — это потеря дневника. Он должен узнать, кто она такая!

Но сначала первоочередные вещи.

Он вошел в комнату, потолок которой поддерживали балки, сохранившиеся со времен Наполеона. Посреди комнаты стоял длинный стол, на котором лежал на спине Ройс Кларидон, его руки и ноги были привязаны к металлическим штырям.

— Месье Кларидон, у меня мало времени, и мне много надо узнать у вас. Ваше сотрудничество многое упростит.

— Чего вы хотите от меня? — В голосе Ройса слышалось отчаяние.

— Только правду.

— Мне мало известно.

— Ну же, давайте не будем начинать со лжи.

— Я ничего не знаю.

Де Рокфор пожал плечами.

— Я слышал, что вы говорили в архиве. Вы — кладезь информации.

— Все, что я рассказывал в Авиньоне, я узнал тогда же.

Де Рокфор сделал жест. Брат, стоявший неподалеку, приблизился к столу и положил на него открытый ящик. Тремя пальцами он извлек оттуда маслянистое белое вещество.

Де Рокфор стащил с Кларидона туфли и носки.

Кларидон приподнял голову, чтобы посмотреть, что с ним делают.

— Что вы делаете? Что это?

— Топленое сало.

Брат намазал обнаженные ноги Кларидона салом.

— Что вы делаете?

— Наверняка вам известна наша история. Когда тамплиеров арестовали в тысяча триста седьмом году, для того чтобы выбить из них признания, были применены пытки. Им вырывали зубы и втыкали металл в раны. Загоняли гвозди под ногти. Огонь тоже использовался самыми разнообразными способами. Например, так: ноги намазывали жиром, затем к ним подносили огонь. Ноги постепенно поджаривались, кожа отваливалась кусками. Этой пытке подвергли многих братьев. Те, кто выжил, все признались. Даже Жак де Моле.

Брат закончил обмазывать ноги Кларидона жиром и вышел из комнаты.

— В наших Хрониках есть отчет о том, как одного тамплиера подвергли такой пытке, он сознался, а затем ему вручили сумку с сожженными костями его ног. Позволили сохранить их на память о наказании. Как мило со стороны инквизиторов.

Де Рокфор отступил в угол к жаровне, в которой горели угли. Он распорядился зажечь ее час назад, и сейчас угли были уже раскалены добела.

— Я полагаю, вы думаете, что этот огонь предназначен обогревать комнату. Здесь, в горах, в подземных помещениях прохладно. Но я приказал раскалить эту жаровню для вас.

Он подкатил тележку с жаровней на расстояние в три фута от обнаженных ног Кларидона.

— Как мне рассказывали, смысл этой пытки в том, чтобы жар был слабым и постоянным. Не сильным — иначе жир испарится слишком быстро. Это все равно что жарить стейк — лучше получается на медленном огне.

Глаза Кларидона расширились от ужаса.

— Когда моих братьев пытали в четырнадцатом веке, считалось, что Бог укрепит невиновных и поможет им вытерпеть боль, поэтому признаются только виновные. Также — и могу добавить, это очень удобно, — от любого признания, полученного под пытками, нельзя было потом отказаться.

Де Рокфор пододвинул жаровню поближе к обнаженной плоти.

Кларидон закричал.

— Так быстро, месье? Еще даже ничего не случилось. У вас совсем нет выносливости?

— Чего вы хотите?

— Многого. Но мы можем начать с картины «Дон Мигель де Маньяра, читающий устав Каридад».

— Здесь содержится ключ, относящийся к аббату Бигу и надгробью Мари д’Отпул де Бланшфор. Ларс Нелл нашел криптограмму. Он считал, что ключ к ее расшифровке спрятан в картине, — быстро проговорил Кларидон.

— Я слышал все это в архиве. Я хочу знать то, о чем вы не рассказали.

— Я больше ничего не знаю. Пожалуйста, мои ноги поджариваются.

— Это хорошо. — Де Рокфор сунул руку в складки сутаны и извлек дневник Ларса Нелла.

— Вы заполучили его? — изумленно сказал Кларидон.

— Почему вы так удивляетесь?

— Он был у его вдовы.

— Уже нет. — Он прочитал почти все по дороге из Авиньона. Сейчас де Рокфор пролистал страницы, нашел криптограмму и поднес ее изображение к лицу Кларидона. — Ларс Нелл нашел вот это?

— Oui. Oui.

— В чем заключается послание?

— Я не знаю. Правда не знаю. Не могли бы вы отодвинуть огонь? Пожалуйста, умоляю вас. Мне ужасно больно.

Де Рокфор подумал, что проявление милосердия поможет развязать язык, и оттолкнул тележку подальше.

— Благодарю. Благодарю. — Кларидон задыхался.

— Продолжайте говорить.

— Ларс Нелл обнаружил криптограмму в рукописи, написанной Ноэлем Корбу в шестидесятых годах.

— Никто не мог найти эту рукопись.

— Ларс нашел. Она была у священника, которому ее доверил Корбу перед своей смертью в тысяча девятьсот шестьдесят восьмом году.

Он знал о Корбу из отчетов одного из своих предшественников. Тот маршал тоже искал Великое Завещание.

— Как насчет криптограммы?

— Аббат Бигу собственноручно указал на эту картину в приходской книге непосредственно перед тем, как бежал из Франции в Испанию, так что Ларс считал, что она содержит ключ к криптограмме. Но он умер, не успев расшифровать ее.

У де Рокфора не было литографии картины. Ее забрала та женщина вместе с книгой с аукциона. Но вряд ли это единственная копия «Читающего устав Каридад». Теперь, когда он знает, что искать, он найдет другой экземпляр.

— Что знал сын? Марк Нелл?

— Мало. Он был преподавателем в Тулузе. Занимался поисками по выходным — это было его хобби. Не то чтобы очень серьезное. Но он искал тайник Соньера в горах, когда погиб под лавиной.

— Он не погиб.

— Погиб. Пять лет назад.

Де Рокфор подошел ближе.

— Марк Нелл жил здесь, в этом аббатстве, последние пять лет. Его вытащили из-под снега и принесли сюда. Наш магистр принял его и сделал нашим сенешалем. Он также хотел, чтобы Марк стал нашим следующим магистром. Но благодаря мне этого не произошло. Марк Нелл сбежал из этих стен сегодня днем. Последние пять лет он тщательно изучал наши записи в поисках ключей, в то время как ты прятался в психбольнице, словно таракан, боящийся света.

— Вы несете чушь.

— Я говорю правду. Вот где он был, пока ты трясся от страха.