Водоворот судьбы. Платон и Дарья - Юрий Васянин

По тому, каким тоном это сказал Романов, Матвей Васильев нисколько не сомневался в правдивости их слов. За то время, которое они провели в доме Ипатьева, он явственно ощутил на себе трудные дни жизни царской семьи. Им то сокращали прогулки, то мучили в душных комнатах, не позволяя открывать окна, то преследовали девушек, не давая им свободно посетить уборную, то входили в их комнаты, когда им заблагорассудилось, то заходили в столовую, когда узники обедали и накладывали себе в тарелку самые лучшие куски. И все это происходило при ежедневном унижении и в окружении вооруженных до зубов охранников. Как бы вы себя чувствовали в такой обстановке?

Однако Романовы в минуты душевного беспокойства продолжили еще на что-то надеяться. Каждый день они напряженно всматривались в свое будущее, пытаясь разгадать свою судьбу. Но этой ночью они вдруг увидели свой конец жизни таким ужасным, что это затмило все былые тревоги. Он показался им настолько страшным, что их сердца содрогнулись так, что в венах кровь застыла. Сердца заныли как перед большой бедой и едва не остановились. Романовы всеми силами пытались гнать от себя прочь набегавшие страшные мысли, но они все равно назойливо лезли в голову. У царской семьи зародилось ясное предчувствие, не сулившее им ничего хорошего. К середине лета они поняли, что судьба совершенно неожиданно прервет их жизненный путь. Это уже было ясно, как божий день. И с этим ничего не поделаешь. Судьба всегда приносит кому-то счастье, а кому-то несчастье. Они предвидели свою судьбу, но изменить что-нибудь было уже невозможно. Вокруг них готовилось что-то смертельно враждебное. Но всей величины трагедии они себе и представить не могли.

— Ники! Наше время прошло, мы свое изжили — дети не должны разделить нашу участь.

В голосе Аликс чувствовалось сильное беспокойство. От одной только мысли что с их детьми может произойти что-то страшное, у нее скорбно заныло сердце.

— Они не посмеют что-нибудь сделать детям. Аликс, я ни перед кем не вставал на колени, но за детей, за тебя я сделаю это, за себя же я никогда пощады просить не буду, — Ники придал своему голосу оттенок особой проникновенности.

— Я вместе с тобой взойду на эшафот, — трепетным голосом промолвила жена.

— Не искушай бога неразумными мыслями.

Ники так отчаянно замотал головой, что Аликс на мгновение стало не по себе. У нее по лицу пошли красные пятна. Она сжалась от тяжелых предчувствий и судорожно прикрыла лицо руками. У нее зародилось такое ощущение, что будто дьяволы тащат узников в какую-то черную бездну. От страха Аликс даже захотелось закричать.

— Если будет возможность остаться в живых — ты останешься жить, — голос Ники понизился до шепота.

— Не утешай меня понапрасну, Ники! — ответила Аликс. — Мне без тебя не жить.

— Не противоречь мне, Аликс.

— Еще неизвестно, что с нашими близкими и родственниками, ведь мы давно не получали от них никаких известий.

— Будем надеяться, что у них все хорошо.

— Ники, нам ни за что не миновать своей судьбы! — заплакала Аликс.

За окном разгулялась черная ночь. Мир погрузился во мглу, жизнь притихла. Громко тикали ходики, ярко и дымно горела в комнате лампа. Над городом едва заметно загорелись звезды. В темных углах комнаты наступила мрачная тишина. Встревоженные супруги легли удобнее, но им не спалось. Они всеми силами пытались заснуть и никак не могли. Сон убежал от них. Ворочаясь с боку на бок, Романовы до жуткой отчетливости вспомнили последний год жизни. В те минуты они поняли, что повлиять на дальнейшие события они уже не смогут. Они оказались бессильными перед ними. Романовы в эту ночь ясно осознали, что возврата к прошлому уже никогда не произойдет. Оно ушло от них безвозвратно.

— Господи, пошли нам мужество перед смертью! — вдруг взмолилась Аликс.

Государыня всей душой почувствовала, что самый тяжелый момент в их жизни неотвратимо приближается. Она боялась этого момента и готовила все силы, чтобы в нужное время не проявить слабину.

Ники, вздрогнув, невольно перекрестился и, склонившись над женой, тихо промолвил:

— Не убивайся, Аликс, бог милостив! — в смятении пробормотал Романов.

Но слова мужа не принесли спокойствия жене. Она сухо без слез заплакала. Еще никогда в ее душе не было таких внутренних мучений.

— Он-то милостив, но не зря русские говорят: берегись бед, пока их нет.

— Я не думаю, что они что-нибудь посмеют сделать с нами. Романовы создали великую российскую империю. Такого государства сопоставимого с Россией на Земле больше нет.

— Мне кажется, что это их нисколько не волнует. Скажи Ники ты, как и прежде сожалеешь о своем поступке?

— Я сожалею о том, что не произошло того, на что я рассчитывал. Понимаешь Аликс, я думал, что они поступят также, как и я по-джентельменски. Еще я искренно сожалению о том, что я слишком поздно понял, в чем корень зла и чем можно было помочь делу.

— Ты слишком доверял людям, Ники.

— Человека узнать — надо пуд соли с ним съесть.

— Но все же людей различать нужно — не первый год живем. Не зря говорят, что от малого опасения может большое спасение произойти, — поучающим тоном сказала Аликс.

— Конь на четырех ногах и тот спотыкается.

— Это-слабое утешение, Ники.

— Аликс, нам надо оказаться выше их, чтобы когда-нибудь добрая слава о нас смогла возродиться. Мы не может изменить свою любовь к русским людям и к России. Злобой и кровью ничего хорошего не добьешься. Мне не нужна ни власть, ни деньги, мне нужна мирная жизнь.

— И я таких же мыслей, Ники! Какая бы судьба ни была у нас, но мы должны пройти ее вместе с Россией.

— Предадим себя святой воле всевышнего. Бог к худу не приведет.

— Нет, Ники, водоворот судьбы слишком глубоко затянул нас в омут. Боюсь, что нам уже никогда не выбраться из него.

— Я все же надеюсь, что божьей помощью все как-нибудь уладится. Самое главное, что наши души остались целыми, не разлетелись на осколки. Все остальное можно собрать.

— Что ж Ники, иногда бывает, что чудеса сбываются.

Аликс разволновавшись, едва сдерживала всхлипы, застрявшие в горле.

В этот миг им обоим вдруг захотелось утешить душу сердечными словами. Они встали с постели, опустились на колени перед иконами и, кладя поклоны за поклонами, горячо умолили бога, чтобы он сохранил их детей и даровал мир России. После молитв тихо и беззвучно стало в особняке. Погасли огни, стих городской шум. Вдалеке отчетливо простучали копыта одинокой лошади.

В эту ночь Ники долго