Возрожденные полки русской армии. Том 7 - Сергей Владимирович Волков

войск. Вследствие этого пришлось не только бросить в порту в море всю артиллерию и броневые машины и оставить весь конский состав, но не хватало места, чтобы погрузить всех людей на пароходы, а потому большая часть казаков двинулась в конном строю вдоль берега моря на Туапсе и далее, к границам Грузии. Но Грузия отказалась пропустить их на свою территорию, и часть казаков вынуждена была капитулировать перед красными.

Более счастливыми оказались регулярные полки Добровольческой армии. Корниловцы, марковцы и дроздовцы успели обеспечить себя необходимым тоннажем и своевременно погрузиться. В то время как происходила их погрузка, кавалерийская бригада генерала Барбовича получила приказание задержаться на подступах к Новороссийску и прикрывать посадку на суда пехоты, и ей пришлось с боем удерживать красных, наступавших от Тоннельной. По получении известия, что большевики заняли Абрау-Дюрсо (место производства русского шампанского), в непосредственной близости от Новороссийска, бригада генерала Барбовича была брошена туда, чтобы выбить красных, угрожавших посадке частей Добровольческой армии на пароходы. По выполнении этой задачи бригада генерала Барбовича опять заняла оборонительную позицию, прикрывая погрузку.

Лишь когда посадка пехоты на суда была закончена, кавалерийские полки генерала Барбовича (в том числе и ингерманландцы) начали отходить к порту и, бросив на молу своих лошадей, погрузились на небольшой пароход «Аю-Даг» и уже под артиллерийским обстрелом большевиков, занимавших Новороссийск, 22 марта 1920 года вышли из порта и взяли курс на Крым. Часть людей, не поместившихся на пароходе, погрузилась на баржу, которую вел на буксире «Аю-Даг».

Громадный английский сверхдредноут «Король Индии», который должен был своими мощными, дальнобойными орудиями прикрывать эвакуацию Добровольческой армии, не дав ни одного выстрела, поспешно первый покинул порт, бросив на произвол судьбы не попавших на пароходы добровольцев и в том числе и множество больных и раненых.

Жуткую, кошмарную картину представлял собой в этот день порт покидаемого Добрармией Новороссийска: множество брошенных артиллерийских орудий и броневиков валялось на всех улицах, прилегавших к порту… Тысячи брошенных, голодных лошадей, понурив головы, стояли на молах, тщетно ожидая своих хозяев… Раздирающие сцены отчаяния тех несчастных, которые, опоздав на погрузку, скопились на молах и, глядя вслед отходящим пароходам, потрясали кулаками им вслед…

Много последовало после того событий, но забыть весь ужас Новороссийской эвакуации в марте 1920 года – невозможно.

Крым. Таврия. Оставление Белой армией последнего клочка русской земли

В конце марта 1920 года эвакуированные из Новороссийска части бригады генерала Барбовича прибыли в Крым и высадились в порту города Феодосии.

С подорванным от военных неудач духом, потрепанные и безлошадные кавалерийские полки были расположены в татарских деревнях в окрестностях города Феодосии в ожидании своей реорганизации, пополнения, вооружения и посадки на лошадей. Ингерманландцев было три эскадрона слабого состава, при которых был штандарт Ингерманландского гусарского полка.

Еще до Новороссийска, при отходе Добровольческой армии за Дон, в декабре 1919 года часть ингерманландских гусар, оторвавшись от своего главного ядра, отошла в Крым, защищаемый корпусом генерала Слащева. Старший из офицеров, ротмистр Яновский, сформировал из них (с поступлением новых добровольцев) трехэскадронный дивизион, вошедший в бригаду донского генерала Морозова.

За блестящие боевые действия этого дивизиона, взявшего конной атакой Перекопский вал, занятый большевиками, все офицеры, бывшие в этот день в строю, были генералом Слащевым произведены в следующий чин. Этот дивизион долго был в отделе от главного ядра полка и лишь в апреле 1920 года был к нему присоединен.

По соединении обеих частей ингерманландцев и реорганизации их они были сформированы в трехэскадронный дивизион, вошедший в состав 5-го кавалерийского полка, командиром которого был назначен полковник Тихонравов.

Перед этим соединением, в период вынужденного бездействия, в ожидании посадки на лошадей, произошла моя личная драма: столкновение мое с Ю.В.Я., имевшее своим результатом получение мною вызова на дуэль. Конечно, во время войны, когда жизнь каждого офицера нужна России, дуэль является актом недопустимым, но чувство собственного достоинства и самолюбия заставило меня принять вызов. Несмотря на попытки старшего штаб-офицера – полковника Гурского нас примирить, дуэль все же состоялась, и мы обменялись двумя выстрелами (я стрелял в воздух, а Ю.В.Я. намеренно промахнулся, стреляя в меня). На этом инцидент был официально ликвидирован, но наше фактическое примирение последовало значительно позже, уже в Галлиполи.

Через несколько дней после прибытия в Крым из Новороссийска частей Добровольческой армии произошла смена высшего командования: Главнокомандующий – генерал Деникин отказался от своего поста и на последовавшем совете старших начальников решено было передать эту должность находившемуся «не у дел» в Константинополе генералу Врангелю. Чтобы это назначение не имело характер «выборного начала», генерал Деникин перед своим отъездом из Крыма утвердил генерала Врангеля в должности Главнокомандующего армией.

После этого генерал Деникин на английском военном корабле отбыл в Константинополь, а оттуда, по приглашению английского правительства, – в Англию. С генералом Деникиным покинул Крым и его начальник штаба – генерал Романовский (павший в Константинополе от руки какого-то фанатика).

Со свойственной ему энергией и талантом влиять на подчиненных, новый Главнокомандующий генерал Врангель, принявший также обязанности правителя Крыма, приступил к реорганизации армии, сумев вновь вдохнуть в дезорганизованных, павших от неудач духом белых воинов веру в конечную победу и волю к продолжению вооруженной борьбы с поработителями нашей Родины. С вступлением генерала Врангеля в командование Добровольческой армией она была переименована в Русскую Армию.

К концу мая 1920 года Русская Армия, успевшая отдохнуть, пополниться и реорганизоваться, была приведена в готовность к новым боевым действиям. Безлошадные кавалерийские полки постепенно были посажены на коней и встали в строй. Кавалерийские части, прибывшие из Новороссийска, <…> были сведены в четырехполковую дивизию, с нумерацией полков от 1-го до 4-го (ингерманландцы вошли в состав 1-го кавалерийского полка). Начальником дивизии был назначен генерал Барбович. Таким образом, в составе этой дивизии четыре ингерманландца заняли командные должности: начальник дивизии – генерал Барбович; командир Сводно-гвардейского кавалерийского полка – полковник Ряснянский; командир 1-го кавалерийского полка – полковник Тихонравов и командир пешего полка кавалерийской дивизии – полковник Пальшау. Позже была сформирована и 2-я кавалерийская дивизия. Генерал Барбович стал командиром Сводно-кавалерийского корпуса, а 1-ю кавалерийскую дивизию принял полковник Сабуров (черниговский гусар), а позже его сменил генерал Выгран (бугский улан).

Согласно распоряжению генерал-квартирмейстера Главного штаба, 1 июня 1920 года я был откомандирован от полка в штаб Главнокомандующего как офицер, окончивший сокращенный курс Академии Генерального штаба. В Севастополе, где находился Главный штаб, я нес дежурства по Генеральному штабу. Приказом Главнокомандующего все офицеры, проходившие курс Академии Генерального штаба и состоявшие в армии, были «причислены к Генеральному штабу».

Приказом Главнокомандующего от 13 июля 1920 года