Неприступный герцог - Джулиана Грей

– Bon giorno, – произнес он снисходительно.

– Bon giorno, Signore Duca, – сказал крестьянин, приветственно приподнимая шляпу.

– М-е-е-е, – проблеял козел.

– Наверное, я должен перед ней извиниться, – продолжал размышлять вслух Уоллингфорд, когда крестьянин уже не мог его услышать. – Женщины ждут этого. По крайней мере мне так говорили. О господи! Знаешь, Люцифер, а я ведь никогда прежде не извинялся перед женщиной. Может, в этом моя проблема?

Конечно, герцог знал, что отсутствие умения извиняться лишь вершина айсберга. Ему предстояло расколоть целую гору высокомерия и гордости, прежде чем он добьется уважения Абигайль.

– Именно поэтому я не могу ее отпугнуть, – произнес Уоллингфорд. – Ведь она единственная, кто хочет вооружиться киркой и сделать всю грязную работу.

Дорога начала поворачивать вдоль подножия холма, и парочка кроликов стремглав бросилась в кусты, увидев Люцифера.

Под шляпой струйка пота скатилась к уху Уоллингфорда, а потом каплей повисла на подбородке.

– А еще, помимо всего прочего, мне необходимо научиться следить за собственной речью, – продолжал рассуждать герцог. – Не стоило говорить того, что я сказал. Одному Богу известно, что будет, если они вдруг уедут. Если я проснусь утром, зная, что ее нет рядом, я… я… я уже не буду прежним. Когда я ее вижу, у меня перехватывает дыхание, старина. И я ни капли не стесняюсь признаться тебе в этом. Перехватывает дыхание от ее невинности. Я говорю не о плотской невинности, а о ее видении мира. О том, каким она видит меня. – Уоллингфорд помолчал, а потом еле слышно добавил: – От ее безгрешности.

Слова Уоллингфорда растаяли в воздухе, и он с силой тряхнул головой. Какие банальные сентиментальности вылетают из его уст! Из уст герцога! Но что есть, то есть. Он сделал несчастными всех женщин, с которыми встречался, и теперь его постигло заслуженное наказание. Вот что это такое.

В деревне он сразу отправился к человеку, с которым вел дела, единственному, кому позволил последовать за собой в Италию. Сначала Уоллингфорд ездил в деревню почти каждый день. Все деловые письма, адресованные ему, переправлялись сюда. Даже находясь вдали от Англии, он хотел следить за тем, как идут дела в поместье, едва не разоренном его отцом. Сейчас же, переступив порог дома, он увидел на лице своего поверенного неподдельное удивление.

– Ваша светлость! – воскликнул тот, поспешно поднимаясь из-за стола.

– Не беспокойтесь, – остановил его герцог движением руки. – Я ненадолго. Есть что-то требующее моего немедленного вмешательства?

– Нет, ваша светлость. Все в порядке. Я получил вчера документы, которые вы прислали. Будут ли какие-то еще указания?

– Будут, Беверидж. – Уоллингфорд снял с головы шляпу и положил ее на край стола вместе с перчатками. – Я сделал предложение одной молодой леди, поэтому хочу заранее подготовить все документы, чтобы счастливое событие состоялось как можно быстрее. Если, конечно, мне повезет и вышеозначенная леди даст свое согласие на брак.

Подбородок поверенного качнулся над туго завязанным галстуком.

– Займусь этим немедленно, ваша светлость.

Спустя час, совершив экскурс в тонкости британского и итальянского брачного права и почувствовав огромное удовлетворение от того, что в порыве безграничной щедрости обеспечил своего непредусмотрительного эльфа всем необходимым, Уоллингфорд сел на коня и тут же чуть не столкнулся с лордом Роландом Пенхэллоу.

– Поберегись! – воскликнул его брат, поворачивая направо.

– Святые небеса! – отозвался Уоллингфорд, поворачивая налево.

Кони обладали лучшей интуицией, поэтому братьям удалось избежать столкновения. И все же Уоллингфорд рассердился.

– Ты должен был свернуть налево, – сказал он.

– Знаешь, старик, если ты забыл, напомню: мы на континенте.

– Но это вовсе не означает, что нужно привыкать к грубым обычаям лишь потому, что случайно оказался в далеком от цивилизации уголке земного шара.

– Наверное, ты прав. Однако происшествия на дороге никому не нужны, поэтому местные порядки необходимо принимать во внимание, – настаивал лорд Роланд.

– Только если случайно встречаешь на означенной дороге своего безрассудного брата. Так что сразу перейду к делу. Какого черта ты здесь делаешь? Какие-то дела в деревне?

Лорд Роланд запрокинул голову и посмотрел на небо, как если бы изучал погоду. Одной рукой он держал поводья, а вторая рука, затянутая в перчатку, покоилась на бедре, в то время как конь под ним беспокойно перебирал ногами.

– Ты, конечно, можешь мне не верить, старик, но я приехал за тобой.

– За мной? – В душе Уоллингфорда шевельнулось беспокойство. – Надеюсь, ничего не случилось?

– Случилось? В замке Святой Агаты? Ты, должно быть, ошибся веком, братец. – Роланд беззаботно рассмеялся и повернул коня. – Поеду с тобой, если не возражаешь.

– Не возражаю.

Солнце палило нещадно, и Уоллингфорду казалось, что его мозг вот-вот закипит. Вокруг не чувствовалось ни дуновения ветерка, словно вся обширная долина затаила дыхание и ждала чего-то.

Уоллингфорд тоже взглянул на небо и рассмеялся.

– Что тебя развеселило?

– Да так, просто подумал, – ответил Уоллингфорд.

– Ей-богу, старик, ты меня пугаешь. Мне показалось, ты сказал, что думаешь. – Роланд усмехнулся.

– Я вспомнил, как мы с тобой ехали в марте. С трудом пробирались по размытой дороге, промокшие насквозь, а впереди тащились эти несносные леди. А теперь… – Уоллингфорд кивнул, указывая на то, как разительно изменились окрестности. И их отношения с леди.

– Перемены к лучшему – это ты хочешь сказать?

Братья преодолели последний подъем, и впереди показался замок с его серыми стенами, выделяющимися на фоне голубого неба.

– Слава Богу, у тебя хватило разума забыть об этом дурацком пари, – сказал Роланд.

– Я не забыл, – возразил Уоллингфорд. – Просто… просто решил выждать.

Роланд рассмеялся:

– Выждать? Это так называется?

– Послушай, в отличие от тебя, распутника, я был безгрешен, точно монах.

– Всем нам известно, что происходило за стенами средневековых монастырей.

Уоллингфорд ощутил совершенно беспричинную вспышку гнева.

– По крайней мере я могу с уверенностью сказать, что мисс Харвуд осталась нетронутой и невинной. Можешь ли ты сказать то же самое о своей леди?

В знойном летнем воздухе повисла напряженная пауза.

Роланд присвистнул:

– Ну, знаешь…

– Послушай, извини меня за излишнюю…