Книжный клуб в облаках - Сильвия Алиага

И Каролина показала на противоположную сторону улицы. – И никакой он не греческий, и даже не совсем йогурт, зато сверху посыпан конфетками M&M's. У нас в аэропорту тоже такое продают.

– М-м-м, мороженое из йогурта с M&M's я бы слопала, – заметно оживилась Мариен, – и еще парочкой тамале от Начо Пантохи закусила.

– На обратном пути обязательно куплю. Будем у тебя обедать и смотреть сериал «Богатые тоже плачут». Когда я была маленькой и мама оставляла меня с тобой, мы всегда его смотрели.

Мариен тепло улыбнулась, как и каждый раз, когда Каролина упоминала свою мать. Если кто-то и мог назваться подругой матери Каролины в Штатах, то только Мариен.

– План неплох, если ты собираешься провести субботний вечер со мной и старой кошкой за телевизором, вместо того чтобы пойти куда-нибудь пропустить по стаканчику с друзьями.

– Моя светская жизнь в последние месяцы как-то увяла. – Каролина пожала плечами. То обстоятельство, что почти все ее друзья одновременно являлись друзьями ее бывшего парня, никак не способствовало желанию с ними встречаться. Она подозревала, что Рэнди так или иначе, но непременно будет незримо присутствовать при разговоре, даже если никто напрямую о нем и не вспомнит. – Что-то мне не хочется тащиться в Манхэттен в выходной, мне и здесь хорошо.

– В таком случае тебе надо бы снова сблизиться с людьми нашего квартала. Лили говорила тебе о Тони Гамбаро? Это наш тренер аквааэробики, могу дать его телефон.

– Не думаю, что это мне пригодится. Кстати, а ты обращалась к врачу, чтобы разобраться с твоим головокружением?

– Со мной все хорошо. Не тревожься об этом. Настолько, что я вполне могу прокатиться на другой конец Квинса, чтобы разузнать о какой-то француженке, о которой я и слыхом не слыхивала. Надеюсь, ты хоть дашь мне роман почитать.

И если разговор о ее недавнем и драматическом прошлом погрузил Каролину в какое-то странное состояние, то упоминание Ингрид Боден и книги, подаренной Каей, неожиданно резко подняло ей настроение. Каким-то загадочным образом воспоминание о маленьком собрании на ступенях напротив Букингемского дворца вернуло ее к жизни.

– По рукам! Я и сама пока ее не прочитала, но Минхо говорит, что там речь идет о любви, о страстном романе между героиней и молодой англичанкой-фотографом. Тебе ведь всегда нравились такие истории, да?

У Мариен от удивления вверх поползли брови.

– Минхо, говоришь? Никогда раньше от тебя о таком не слыхала. Расскажи-ка мне о нем.

Каролина закатила глаза, хотя почувствовала, что в висках у нее застучало. В конце концов, это же не кто-нибудь, а Мариен, та самая Мариен, которая предсказала, что у нее есть родственная душа и эта душа где-то ждет ее. Та самая, которая, кроме всего прочего, назвала дату рождения этого человека. Каролина, нервно теребя ремешок от часов, почувствовала, как краснеют щеки. К тому, чтобы Мариен прямо сейчас либо подтвердила, либо опровергла теорию Дориана, она не была готова.

– Скорее я бы хотела, чтобы ты сама мне о нем рассказала, – проговорила она, выдерживая безразличный тон. – Это мой коллега, и… ну, я думаю, что он меня немного интересует.

Мариен театральным жестом потерла руки, взяла со скамейки свою сумку и достала оттуда колоду карт.

– Вот это дело, солнце мое, это мне нравится, – приговаривала она, тасуя колоду. – Рэнди был парнем неплохим, и теория его по поводу Арьи Старк[63] – была ли она сама лютоволчицей – любопытная, ничего не скажешь, но ты заслуживаешь большего.

Каролина с нетерпением ожидала момента, когда Мариен предложит ей колоду. Сумка легла на колени и выполняла роль столика. Каролина хорошо знала всю процедуру – как проходит самое простое гадание, такое, как сейчас. Она должна будет вытянуть две карты, которые Мариен ей и прочтет. Если бы она несколько прояснила свой интерес к Минхо, то Мариен могла бы погадать ей другим способом – полным чином и в другой обстановке: в ее собственной квартире, при свечах, с вытягиванием карт при последовательном тасовании колоды несколько раз.

– Думай об этом парне и тяни карты, – велела Мариен.

Каролина, стараясь ничем не выдать своего волнения, вытянула две, вызывая в памяти образ Минхо, когда он сидел на лестничной площадке в доме Дориана. Образ получился более четкий, чем когда бы то ни было. Мариен отложила колоду и открыла обе карты Каролины на своей сумке.

Мариен для гадания пользовалась не совсем обычной колодой «Марсельского таро». Она сама придумала и изготовила свои карты, используя для этого вырезки из журналов о моде и кино девяностых годов, создала для каждой карты особый коллаж. И всегда говорила, что никто, за исключением ее самой, не сможет их прочитать, даже если за дело возьмется лучшая гадалка всех времен и народов. Это была ее колода, она принадлежала ей, и никому другому.

Однако Каролина сразу же узнала те две карты, что легли перед ней. На одной из них – спина обнаженной женщины под потоками воды, вырезанная предположительно из рекламы парфюма или дезодоранта. Для этой же карты Мариен выбрала еще фрагмент звездного неба, приклеив его сверху. На второй был Док, ученый из «Назад в будущее». Звезда и Маг, два из тех трех арканов, которые она вытянула в тот раз, когда Мариен предсказывала ей судьбу в день ее пятнадцатилетия. В тот самый день, когда гадалка сказала, что у Каролины есть родственная душа. Сколько бы раз с тех пор ни раскладывала Мариен карты для Каролины, никогда больше эти две вместе не появлялись.

Наверное, Мариен тоже об этом вспомнила, потому что отступила от своего обычного протокола быстрого гадания и опять взяла колоду, протягивая ее Каролине.

– Тяни еще одну.

Каролина так и сделала, невольно отметив, что рука слегка дрожит. Она до сих пор не понимала, какого исхода желает. И даже не потрудилась дать вытянутую карту Мариен. Сама перевернула ее и положила рядом с двумя первыми.

Солнце, последний из трех арканов, который она вытянула на том своем дне рождения. «Думай об этом парне», – сказала ей Мариен, и Каролина ей повиновалась.

Мариен смотрела на карты в каком-то оцепенении. Наконец подняла взгляд на Каролину – в глазах ее читалось благоговение.

– Ты ее нашла, – объявила она по-испански. Несмотря на свои корни, Мариен очень редко говорила с ней по-испански, допуская разве что только вкрапления отдельных слов. – Нашла свою зеркальную душу.

МИНХО

Минхо ненавидел воскресные вечера. Именно воскресным вечером ему, как никогда, трудно было отключиться от разных мыслей и перевести себя в режим наслаждения последними часами выходных. После ужина он обыкновенно шел в бассейн с целью наплаваться до изнеможения, чтобы более или менее нормально заснуть, а не мучиться бессонницей, составляя рабочие планы на грядущую неделю. Однако в это воскресенье все пошло не так: он бы с удовольствием остался в Инчхоне и отправился, как всегда, в бассейн, но