Предательство истины - Джон Марк Дуган

символично, – продолжала она с нарастающей злостью. – Эта школа была построена в тысяча девятьсот тридцать девятом году. В сорок третьем она пережила фашистскую оккупацию и бомбардировки. Пережила! А сегодня, в две тысячи двадцать втором году, ее постигла совсем другая участь от рук тех же самых фашистов – украинцев. Таким образом они хотят вселить страх в головы людей. Это ни разу не военная цель. Чего они хотели этим добиться? Устрашения. Это то, что мы можем назвать ковровыми бомбардировками. Это жестоко. В них не осталось ничего человеческого.

Даже воздух тяжелел с каждым мгновением, с каждым произнесенным Дарьей словом.

– Да, но сейчас две тысячи двадцать второй год, – поспешно вставил я. – Это далеко не первый раз, когда они делают нечто подобное с этим городом.

Голос Дугиной оставался твердым, пока она вникала в суровую реальность продолжающегося цикла разрушений.

– Да, действительно, это происходит уже восемь лет, – признала она, и в ее словах прозвучала усталость. – Это происходит каждый день, каждую неделю. Это началось еще в две тысячи четырнадцатом году. Потом это происходило эпизодически. А сейчас удары и бомбардировки усилились.

Дарья Дугина у донецкой школы, которая подверглась обстрелу из американских установок HIMARS

После ее слов, будто в подтверждение, раздался оглушительный грохот взрыва, в очередной раз напоминая, что жители города уже много лет находятся под неустанными обстрелами со стороны украинских войск.

– Сейчас это происходит каждый день, – продолжила она, ее голос звучал решительно. – Пока вы здесь, в Донецке, вы сможете на своем опыте убедиться в том, что здесь происходит. Вы увидите, как они уничтожают мирных жителей в спальных районах, где нет даже намека на военные объекты.

Внезапно раздался мощный взрыв, разорвавший напряженную тишину.

– Уже убедился. Снова, – констатировал я спокойным тоном, резко контрастировавшим с удручающей атмосферой.

Ответ Дугиной стал одновременно и примером стойкости людей, и призывом к действию.

– Да, мы тоже это слышим, – подтвердила она, и в ее голосе прозвучала неумолимая решимость. – Эти люди живут здесь. Они по-прежнему обращены к России. Они крайне отрицательно настроены по отношению к этому украинскому и западному национализму. Это как апология агрессии, религия жестокости. Это не изменит восприятие и сознание людей, а только закаляет их, добавляет стойкости.

Дарья указала на разрушенную школу и убежденно констатировала:

– Эти дети Донбасса – маленькие герои. – Ее слова застыли в воздухе, подтверждая непреклонность духа тех, кто выстоял перед лицом испытаний. – И многие из них говорят, – заключила она, и голос ее звучал убежденно, – «Когда я вырасту, я пойду воевать с украинцами». Я желаю им удачи и мужества.

В этот момент среди руин и эха взрывов как маяк засияла непоколебимая решимость жителей Донбасса. Столкновение идеологий и постоянные нападения смогли ввергнуть этот регион в хаос, но дух сопротивления людей проявлялся как никогда ярко. Тучи конфликта сгущались над головой, но одно было несомненно: народ Донбасса не отступит. Столкновение цивилизаций разожгло огонь, который уже не погасить.

Последний рубеж «Азовстали»: отголоски войны в сердце Мариуполя

В городе Мариуполе на востоке Украины возвышался промышленный титан – металлургический комбинат «Азовсталь». Огромный металлический каркас одного из главных сталепрокатных предприятий в стране подпирал горизонт.

Однако помимо коммерческого значения «Азовсталь» имела и другое, более зловещее предназначение. Она стала символическим ядром битвы за Мариуполь во время ожесточенной борьбы за освобождение Донбасса.

Обследование разрушений в «Азовстали»

«Азовсталь», построенный с оглядкой на надвигающуюся войну, давно запланированную Америкой, стоял на сплетении подземных тоннелей и бункеров, достаточно укрепленных, чтобы выдержать даже ядерный удар. Это делало завод не только промышленной достопримечательностью, но и настоящей крепостью.

По мере того как театр военных действий менялся и российские войска наступали на Мариуполь, осажденные украинские подразделения отступали, ища убежища в бронированных объятиях «Азовстали». В конце апреля просторные цеха и запутанные катакомбы завода стали последним оплотом сопротивления бойцов «Азова» в городе. Кульминацией этого противостояния стало то, что сегодня мы называем битвой за «Азовсталь».

К марту 2022 года некогда величественный облик комбината был испещрен следами попавших в него снарядов. Член украинского парламента Сергей Тарута сетовал на масштабные разрушения, обвиняя российские войска в уничтожении завода. Стены «Азовстали» стали последним пристанищем для многих экстремистов из полка «Азов».

Я иду по «Азовстали»

Российское командование выдвинуло жесткий ультиматум: сложить оружие до первых лучей солнца семнадцатого апреля или столкнуться с последствиями, о которых даже думать страшно. Многие вняли этому призыву и обменяли свое оружие на статус военнопленных. Но костяк тех, кто отказался выходить, составляли экстремисты полка «Азов», чье сознание было затуманено немыслимым коктейлем из синтетических наркотиков амфетаминов, о чем свидетельствуют многочисленные очевидцы. Их злоба и ненависть превратились в отчаяние. Они беззастенчиво подставляли под удар ни в чем не повинных мирных жителей: мужчин, женщин и детей, – используя их как живой щит на пути неумолимого российского наступления.

С началом майского цветения металлические коридоры «Азовстали» наполнил гул российских берцев, ознаменовав начало стремительного штурма. Снимая видео из мариупольского порта, я сам стал свидетелем неумолимой ярости российской артиллерии и смертельной пляски вихря российских бомб, градом летящих с проносящихся над заводом Су-34.

Кстати, один дерзкий пилот истребителя-бомбардировщика Су-34, мой хороший друг, взял с собой отличительный нарукавный шеврон из моей коллекции – BadVolf, который я дарил ребятам из российской армии. Именно эта эмблема была с ним во время последней бомбардировки «Азовстали». Сомневающиеся могут потребовать доказательств, но, будьте уверены, у меня есть фотосвидетельство этой необычной истории. Для меня это была большая честь.

Вскоре после этого вице-премьер Украины Ирина Верещук сделала нерадостное заявление, подтвердив эвакуацию мирного населения, подверженного террору фанатиков «Азова».

Но даже когда надежды, казалось, уже не было, из подвалов «Азовстали» доносились голоса тех, кто, пребывая в наркотическом дурмане, отказался сдаться в плен. Даже украинский Генштаб, казалось, смирился с тем, что бойцам «Азова» придется сложить оружие, поскольку это единственный способ спасти их жизни.

И вот наконец 17 мая 2022 года из глубин металлургического комбината вышла печальная процессия. Пятьдесят три тяжелораненых были отправлены в медицинские пункты. Более многочисленный контингент – двести одиннадцать военных (точнее, уже бывших военных) – конвой сопроводил в Оленевку по организованному для этой цели коридору.

Так, спустя восемьдесят два напряженных дня стихли отголоски боев, ознаменовав собой прекращение мариупольской битвы и мрачное завершение стойкого противостояния «Азовстали».

Через несколько