Люди долга и отваги. Книга первая - Борис Елисов

Комбат первым выскочил из окопа и бросился на вражеские укрепления. Они были рядом, всего в каких-то ста метрах. Но какие это были метры! Кровавые, огненные… Его примеру последовали другие. Атака была яростной. Противник, не ожидавший такой дерзости и такого стремительного натиска, на некоторое время растерялся. Этого было достаточно, чтобы ворваться в первые ряды укреплений. Завязался рукопашный бой. Степан Зайцев вместе с горсткой бойцов бросился к артиллерийскому расчету. Выстрелом из пистолета он уложил одного гитлеровца, ударом ноги отбросил другого, а затем, развернув орудие, начал вести прицельный огонь по пулеметным гнездам противника.

Натиск нарастал. Фашисты дрогнули. Некоторые из них, беспорядочно отстреливаясь, пустились наутек. С каждой минутой число отступающих увеличивалось. По их пятам следовали наши бойцы. Вот и водный рубеж — Западная Двина.

Командир батальона Степан Зайцев понимал: надо не упустить благоприятный момент — на плечах отступающих форсировать реку и закрепиться на том берегу. Подбадривая бойцов, он быстро организовал переправу. В ход пошли на скорую руку собранные плоты, бочки, бревна. Битва за небольшой плацдарм на западном берегу реки была недолгой. Отвлекая на себя основные силы противника, бойцы батальона Зайцева способствовали скорейшему форсированию нашими войсками водной преграды.

Немцы, правда с запозданием, но поняли замысел советского командования и ввели в бой свежие силы. Перед батальоном появились танки. Зайцев ввиду понесенных потерь запросил помощь. Учебный батальон несколько улучшил положение. Удалось продвинуться на пять километров, закрепиться за рекой Свеча. Однако обстановка продолжала осложняться. Немецкие танки пошли в обход, грозя полным окружением. Не прекращались атаки и с флангов. В конце концов батальон был выбит с захваченных рубежей и прижат к Западной Двине.

Командир дивизии не стал распекать Зайцева (он знал, что батальон выдержал шесть танковых атак), но приказал вернуть утерянные позиции. Гитлеровцы ожидали всего, но только не того, что обескровленный батальон ночью поднимется на штурм и совершит невозможное. Яростный бой продолжался до утра. Враг не выдержал натиска более сильного духом противника и обратился в бегство. В цепях наступающих находился капитан Зайцев. Он первый ворвался в расположение врага. Расстрелял из автомата пулеметный расчет…

С захватом плацдарма было перерезано стратегически важное шоссе Витебск — Полоцк. Но от батальона осталось 27 человек, об этом успел сообщить командованию теряющий сознание от потери крови комбат.

Спустя месяц после этого памятного сражения на командный пункт батальона позвонил командир полка полковник Шляпин:

— Степан Харитонович, у тебя в штабе свежие газеты есть?

— Имеются.

— Тогда возьми «Красную звезду». Посмотри на первой странице список награжденных…

Зайцев бегло прочитал несколько столбцов:

— Ничего особенного не обнаружил.

— Не там смотришь, товарищ Герой Советского Союза! — поправил его полковник. — Бери выше!

Степан Харитонович подумал, что ослышался. У него даже в мыслях не было взглянуть в раздел Указа о присвоении звания Героя Советского Союза. Он уже не раз видел свою фамилию в списках награжденных. Его ратный путь отмечали высокими государственными наградами. Доставались они тяжело, ценой крови. Таких, как он, были десятки тысяч. Но вот звание Героя… Он не смел и мечтать об этом…

Многое узнали ребята в тот вечер о Степане Харитоновиче Зайцеве. Задавали вопросы, обещали, что будут брать пример с Героя Советского Союза. Семена упали в благодатную почву. Впоследствии Зайцев долго получал письма от своих воспитанников. Ребята сообщали, как учатся, осваивают рабочие специальности, устраиваются в жизни. Ни один не свернул с правильного пути.

Вольно или невольно Степан Харитонович перенес требования военного времени в свою послевоенную работу. Просто он уже не мог жить по-другому: если приказ отдан, он должен быть выполнен. Высокие требования к человеку должны быть во всем: и в работе, и в личной жизни.

Вспоминается давнишний случай. Рассматривали на собрании заявление о приеме в партию. Все документы у поступающего были в порядке: безупречная биография, рекомендации авторитетных коммунистов… Да и настроение собрания было благосклонным. Зайцев задал вопрос: почему этот товарищ, имея ныне солидный возраст, не подавал раньше заявление о приеме в партию? Не конъюнктурные ли соображения здесь берут верх? Коммунисты задумались, разобрались и отказали в приеме.

Многие из присутствующих знали, как вступал в партию Зайцев. Было это в ноябре 1942 года. Рота отбивала яростные атаки немцев под городом Лиски. Уже осталось меньше половины личного состава. Лейтенант Зайцев спросил, есть ли охотники пойти в ночную атаку, чтобы выбить врага с господствующей высоты, откуда он ведет прицельный огонь. На комсомольском собрании решили: в атаку идти коммунистами. Написали заявления, в том числе и Степан Зайцев. Вернулись далеко не все. Утром под огнем немцев начальник политотдела 67-й гвардейской дивизии подполковник Бронников вручил командиру роты Зайцеву книжечку с дорогим для него силуэтом Ленина. В тяжелейшие дни для Родины солдаты и офицеры вступали в ряды Коммунистической партии. Они не искали никаких привилегий, кроме одной, — быть впереди, и если умереть, так коммунистом. И потом Степан Харитонович Зайцев сколько раз поднимал свой батальон призывом: «Коммунисты! Вперед». И сам шел впереди них. Семь тяжелых ранений, две контузии — отметины на всю жизнь вынес из этих атак молодой командир.

Они были платой за ту счастливую, мирную жизнь, которая должна установиться после войны. Не случайно поэтому Зайцев, как только демобилизовался в 1950 году, посвятил себя борьбе с детской преступностью и безнадзорностью. Его подопечные были дети, родители которых погибли во время войны или в результате увечий, не смогли их воспитывать и содержать. Заботу о них взяло на себя государство. Многие подростки в результате безнадзорности стали преступниками. Специальный детский приемник, в котором работал демобилизованный офицер, собирал таких мальчишек и девчонок, одевал, кормил их и направлял в различные производственные училища, на перевоспитание. Не все они сразу поняли добрые намерения этого учреждения. Не хотели подчиняться строгим порядкам, норовили сбежать. Не верили, что этот капитан в зеленом кителе МВД с седыми висками, который терпеливо убеждает их взяться за книги, научиться профессии токаря или слесаря, — Герой Советского Союза.

Начальник спецприемника однажды сказал:

— Степан Харитонович, завтра собираем всех детей, и вам надо рассказать, как вы стали кавалером Золотой Звезды.

По залу пронесся возглас удивления и уважения, когда Степан Харитонович, в парадной форме, поднялся на трибуну. Боевые награды: Золотая Звезда, ордена Ленина, Отечественной войны, Александра Невского, два ордена Красного Знамени, многие медали украшали его грудь.

— За вас мы, ребята, проливали кровь в минувшую войну. Чтобы вы были счастливы. И счастье сейчас в ваших руках. От вас зависит, кем вы вырастете, — так начал свой рассказ Зайцев. — Вы покончили с прежней жизнью, но еще не начали новую, трудовую. Перед вами трудный рубеж. Его надо во что бы то ни стало преодолеть. Мне тоже приходилось преодолевать, казалось бы, неприступные преграды. Одна из них была на Западной Двине…

И после того, как Зайцев сменил место работы, — был старшим инспектором службы в отделе милиции по охране метро, занимал различные командные должности в подразделениях Московской Краснознаменной милиции — он и по сей день не теряет связей с детскими коллективами. В Москве, в Свердловске, на Смоленщине есть пионерские отряды его имени, он здесь принят в почетные пионеры, ведет с ребятами переписку, бывал у них на сборах, рассказывал о своих ратных подвигах.

И своим дочерям Степан Харитонович сумел привить чувство долга, уважения к труду, к милицейской профессии. В этом «повинна», конечно, и его жена, Антонина Яковлевна, во всем разделяющая взгляды мужа на воспитание подрастающего поколения. Степан Харитонович и Антонина Яковлевна познакомились и поженились на Сталинградском фронте. И с тех пор медицинская сестра повсюду сопровождала мужа, куда ни закидывала его военная судьба. Ее фронтовые заслуги отмечены орденами Красной Звезды, Славы, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги». Антонина Яковлевна спасла сотни раненых, вынесла с поля боя под огнем противника контуженного командира роты.

По стопам отца, начальника отдела управления ведомственной милиции, пошла старшая дочь капитан милиции Людмила Степановна Скачинская, работающая в Свердловском районном управлении внутренних дел города Москвы. Вторая дочь, заканчивающая медицинский институт, замужем за инспектором уголовного розыска Октябрьского райуправления внутренних дел столицы. Можно говорить с полным правом о милицейской династии.