Промт инжиниринг - Вадим Носоленко

Мартин проводил время, анализируя собственные ощущения после открытий в архиве. Каждые несколько минут он ловил себя на попытке определить, какие из его мыслей и реакций были «запрограммированы», а какие возникли спонтанно. Это было похоже на попытку человека осознать процесс дыхания — чем больше он концентрировался на этом, тем более неестественным казалось самое естественное.

Кайрен провёл большую часть дня, анализируя файлы, скопированные Мартином из архива Центра. Зои помогала ему, применяя свои навыки архивиста для систематизации информации. Их совместная работа напоминала археологическую экспедицию — они осторожно извлекали из цифровых слоёв фрагменты правды, погребённой под двадцатилетними наслоениями лжи.

— Здесь тысячи документов, — сказал Кайрен, потирая уставшие глаза. — История Инцидента Омега читается как отчёт о конце света, написанный бухгалтером. Технические спецификации технологии копирования, медицинские протоколы синхронизации, списки реалов и копий… Я едва успел просмотреть треть, но уже понимаю — масштаб операции чудовищен.

— Что-нибудь полезное для Элизы? — спросил Мартин, глядя на бледную девушку, дремавшую на раскладушке. За несколько часов её состояние заметно ухудшилось — кожа стала почти полупрозрачной, дыхание поверхностным, движения замедленными.

— Пока нет конкретного протокола стабилизации, — покачал головой Кайрен. — Много упоминаний о программе «Альфа», но детали рассеяны по множеству документов. Создаётся впечатление, что информацию о ней намеренно фрагментировали — каждый исследователь знал только свою часть пазла. Я пытаюсь составить полную картину.

Мартин кивнул, не отрывая взгляда от Элизы. Её состояние напоминало ему о том, как постепенно отключается сложная компьютерная система — сначала прекращают работу второстепенные функции, затем основные, и в конце остаётся только минимум, необходимый для поддержания критических процессов.

— Как думаешь, сколько у неё времени? — тихо спросил он.

Кайрен вздохнул: — Судя по медицинским протоколам отторжения, которые я нашёл… процесс носит экспоненциальный характер. Начинается медленно, затем ускоряется драматически. День, может быть, два. Если, конечно, документы Центра можно считать объективными источниками.

Мартин сжал кулаки, чувствуя, как в нём нарастает смесь отчаяния и решимости. Время было не просто ограничено — оно истекало с математической безжалостностью.

— Она сильная, — сказала Зои, подходя к ним. — За те несколько часов, что я её знаю, это стало очевидно. В её глазах нет страха — только какое-то спокойное принятие, которое встречается у людей, переживших многое. Она борется.

Мартин благодарно кивнул. Зои оказалась неожиданным союзником — спокойной, рассудительной и решительной. В её поведении чувствовалась профессиональная привычка к работе с информацией и редкое сочетание научного любопытства с искренним человеческим состраданием.

День медленно клонился к вечеру, и каждый час приближения к назначенному времени добавлял нервозности в их импровизированное убежище. Мартин поймал себя на том, что проверяет часы каждые несколько минут, словно это могло ускорить время или, наоборот, замедлить его.

Около семи вечера Элиза проснулась. Её глаза были ясными и сосредоточенными, но лицо казалось ещё более бледным, чем утром.

— Который час? — спросила она, осторожно садясь.

— Почти семь, — ответил Мартин, подавая ей стакан воды. — Как ты себя чувствуешь?

— Процесс деградации биологических систем ускоряется, — она говорила спокойно, словно обсуждала техническую неисправность, а не приближающуюся деструктуризацию собственного тела. — Но базовые функции пока стабильны.

Она посмотрела на него с лёгкой улыбкой — жестом, который поразил Мартина своей естественностью: — Не смотри так мрачно. Это уже третья биологическая оболочка. Опыт показывает, что паника снижает эффективность когнитивных процессов.

— Мы успеем, — Мартин взял её за руку. — Автентики должны располагать технологиями, которые помогут стабилизировать твоё состояние.

Элиза сжала его пальцы: — Автентики помогут, если их возможности позволяют. Но объективная реальность такова, что программа «Альфа» была сверхсекретной даже по меркам Центра. Только верхушка руководства имела полный доступ к деталям моего создания. Автентики могут оказаться не более осведомлёнными, чем мы.

— Тогда мы найдём другой способ, — упрямо сказал Мартин. — В файлах из архива может быть скрыта информация, которую мы ещё не обнаружили.

— Мы работаем над этим, — подтвердил Кайрен, не отрываясь от экрана ноутбука. — И я начинаю видеть более сложную картину. Программа «Альфа» была не просто экспериментом по созданию более креативных промтов…

Все повернулись к нему.

— Судя по фрагментам технической документации, которые я смог декодировать, целью программы было создание промтов, способных к самостоятельной эволюции, — продолжил Кайрен. — Центр пытался разработать копии, которые могли бы развиваться и адаптироваться без регулярной синхронизации. Самостабилизирующиеся искусственные личности, если можно так выразиться.

— Ключевой этап в долгосрочном планировании будущего цивилизации, — тихо добавила Элиза. — Фаза 3 протокола «Омега»: создание копий со стабильными промтами, не требующими постоянного контроля со стороны Центра.

— Но тогда логичный вопрос — почему они не объяснили тебе всю программу? — спросил Мартин. — Если ты была центральным элементом этого плана?

— Потому что я была прототипом, — ответила Элиза. — Экспериментальным образцом в научном исследовании. Исследователи могли считать, что полное знание о природе и целях эксперимента исказило бы результаты. Или… — она задумалась, — может быть, они не ожидали, что я разовью метакогнитивные способности так быстро и настолько превзойду исходные параметры.

— В технических отчётах есть множественные упоминания о «неожиданных результатах первого субъекта программы Альфа», — подтвердил Кайрен. — Но конкретные детали либо отсутствуют, либо защищены криптографическими протоколами, которые я пока не смог взломать.

Зои, наблюдавшая за их разговором из-за карты местности, внезапно подошла к окну: — Нам пора выдвигаться, если мы хотим добраться до обсерватории к полуночи и при этом провести предварительную разведку. Территория вокруг холма Святого Михаила находится под наблюдением — это заповедная зона. Нам нужно время для изучения подходов и возможных путей отступления.

Мартин кивнул, мысленно переключаясь в режим планирования операции. Теоретические размышления должны были уступить место практическим действиям.

— Ты сможешь идти? — спросил он Элизу.

— Попробую, — она слабо улыбнулась. — Но мне понадобится твоя физическая поддержка. Координация движений начинает давать сбои.

Холм Святого Михаила располагался в десяти километрах от города, в центре заповедной зоны, покрытой густым смешанным лесом. Астрономическая обсерватория была построена в 1960-х годах — массивное каменное здание с характерным куполом, рассчитанное на десятилетия безупречной работы. С развитием космических телескопов и спутниковых наблюдений обсерватория потеряла своё научное значение и была закрыта. Теперь она стояла заброшенной, окружённая легендами о призраках и странных световых явлениях — идеальная маскировка для тайных встреч.

Кайрен вёл старый фургон по узкой дороге, петляющей