Таежный Робинзон - Олег Николаевич Логвинов

к ним нельзя было подобраться поверху, а на земле за спиной горел дополнительный костер.

Никите показалось, что по коже что-то поползло: мурашки, что ли? До этого он ходил, оглядываясь по сторонам, только для того, чтобы увидеть добычу и не особенно часто смотрел вверх. При этом не думал серьезно, что сам может стать добычей. Просто, для перестраховки, предполагал такую возможность, но эти предположения ни к чему его не обязывали…

Осторожно взвел курок, не отрывая взгляда от зверя. Показалось, что щелчок затвора в тишине окружающего леса, прогремел громом. Однако рысь его не услышала: она была поглощена разглядыванием чего-то внизу и готовилась к прыжку. С трудом оторвав взгляд от зверя, Никита перенёс его вниз и увидел косулю.

– Олень – вскрикнул он про себя, едва сдержавшись, чтобы не произнести это вслух.

Он поднял ружье, готовясь истратить патрон, но ещё не знал в кого стрелять…

Поводил прицелом понизу…

Рысь прыгнула, вцепившись в холку и сломав животному хребет. Дикий предсмертный крик разорвал тишину, но, еще не успев затихнуть, он был прорезан громким звуком выстрела. Пуля поразила рысь, попав в голову. Не напрасно Никита позавчера истратил один патрон на пристрелку ружья. И зная поправку, на восемьдесят процентов был уверен, что попадет. И попал – именно в эти проценты.

Теперь у него была гора мяса – хорошего и сомнительного.

– Спасён! – восторженно прошептал он… – Но надо скорее снять шкуры, – вспомнил он одно из основных правил и сначала как мог, сделал, это, а затем занялся транспортировкой добычи.

– В олене килограмм пятьдесят – приступил он к разработке процесса транспортировки. Триста метров до базы, расстояние совсем небольшое, а точнее – рядом…

Чтобы не вымазать рюкзак, обернул половину тушки косули её же шкурой и за десять минут перенёс к «норке». Остальное мясо перевёз, используя санки.

Теперь требовалось принять меры для сохранения всей добычи. Разделав тушку косули и отделив всё мясо от костей, Никита запрессовал мякоть в бак, а кости подвесил на дерево.

От радости он даже забыл, что за предыдущие голодные дни совсем обессилил. Вспомнив об этом, отложил кусок оленины грамм на 700, чтобы сейчас же сварить его, наверстывая все недоедания предыдущих дней.

Для рыси места в баке уже не нашлось, и он подвесил тушку на дереве, не разделывая её.

По результатам этой необычной охоты, почувствовав себя заправским охотником, он даже на мгновение захотел приостановить стройку и серьезно заняться охотой – как будто лес кишел оленями и разными хищниками, – чтобы запастись мясом на всю зиму. Но быстро опомнился: приближались морозы, и надо было форсировать строительство жилья, которое в отличие от медвежьей берлоги обязательно должно иметь печку.

Отдохнув немного после плотного перекуса, Никита снова отправился в лес с санями, которые, из-за увеличившейся толщины снега, уже мало подходили в качестве транспорта. Однако, проложенная, в состоянии эйфории дорога, позволила передвигаться по снегу без лыж. И он решил эту дорогу, длинной около трёхсот метров, сохранить в качестве магистральной, углубив узкую полоску для ног, которую собирался восстанавливать после каждого большого снегопада, выгребая или утаптывая снег… Сейчас он тащил за собой пустые сани, прочищая кое-где лопатой намеченную полоску. Обратно предполагал привезти несколько достаточно длинных брёвен. Если это получится, то таким способом можно будет пользоваться всю зиму.

Добравшись до силков, птичку выпустил, а потом собрал все «инструменты» («орудия») и, намереваясь надолго их спрятать, положил в сумку.

Вечером, плотно поужинав, подсел к костру и занялся расчетами. Требовалось высчитать, сколько времени можно прожить спокойно, имея такой запас пищи. Для этого надо было всего-навсего определить общее количество мяса, и установить норму его потребления…

Укрепив верхний крючок весов на толстой горизонтальной ветке, Никита перевесил всё то, что могло пойти в пищу.

Оказалось, что без шкуры, головы и ног, он имеет сейчас двадцать пять килограммов очень хорошего мяса косули без костей, Если съедать в день по полтора килограмма, т.е. около 3000 килокалорий, то хватит в течение семнадцати дней подавать своему организму достаточно «горючего материала» и необходимое количество белков. А ведь голова, ноги, кости, которые он так пренебрежительно отбросил при расчёте, тоже содержат калории и полезные компоненты. Из них можно варить бульон, делать холодец и другие лакомства. Со всем этим двадцать дней можно прекрасно продержаться, и ещё восстановить часть жирка, потерянного за предыдущие дни.

В рыси без шкуры и головы оказалось четырнадцать килограммов. Это еще на десять дней безбедной жизни. Правда, есть кошку, Никите не приходилось, и как это будет выглядеть «в не очень далёком будущем», он ещё не представлял. Придется учиться. Пока можно понемногу добавлять её мясо к оленине, но делать это так, чтобы рысятина проскальзывала незаметно.

Всего мяса должно хватить почти на месяц, при полном сохранении остатков принесённых продуктов. А за это время еще что-нибудь ещё попадется.

– Так зиму и «перекантуюсь» – прошептал Никита.

На ужин решил сварить 200 граммов оленины с костью и выпить на ночь порцию хорошего бульона. Ощущение от ужина без «приевшегося» уже шоколада оказалось непередаваемым. Ужин составил около 500 ккал, а за весь день организм получил их почти две с половиной тысячи.

Наевшись второй раз за день, Никита удобно устроился на санях, закрыл глаза и просидел так минут пятнадцать. Проблемы с питанием надолго ушли и можно подводить итог всему периоду, прошедшему после «бегства».

Достав из пачки чистый листок бумаги, Никита, чтобы увековечить период жесточайшего голодания в своей жизни, тоже расчертил его на шесть граф: дата, завтрак, обед, ужин, сумма калорий за день и источник калорий. Отыскав в кармане помятый листок, в котором с самого начала указывал ориентировочное количество калорий, вброшенных в себя за все дни после прибытия на первое «постоянное» место жительства, разнес их по графам. Получилось очень ясная картинка качества питания за последние тринадцать дней:

Теперь, обладая большим количеством еды, дневник питания Никита решил не вести, оставив в проблеме только два пункта: что готовить и сколько.

Начинался новый период жизни – без забот о еде, – когда желудку предстояло работать без выходных, заряжая мышцы нужным количеством калорий для текущей работы и восстанавливая растерянные за предыдущие дни подкожные питательные ресурсы.

Своим единственным заменителем хлеба – галетами – в период мясного изобилия, Никита постановил не пользоваться а также забыть о шоколаде, который все прошлые дни его очень выручал…

Разобравшись с питанием, возвратился к основным темам, которые имели решающее значение для дальнейшей жизни: берлоге и кирпичам. Котлован, когда он будет закончен, должны окружать стены высотой восемьдесят сантиметров; для кирпичей нужно иметь глину с каким-то содержанием песка… Несколько поздновато всплыл вопрос: хватит ли грунта, который будет извлечён из котлована, на всё это? Это была