Генерал-фельдмаршал светлейший князь Михаил Семенович Воронцов. Рыцарь Российской империи - Оксана Юрьевна Захарова

К сожалению, мы не имеем достаточных сведений о личности А.И. Казначеева, который был правителем канцелярии М. С. Воронцова в 1823 г. Из писем А.А. Закревского мы узнаем, что А.И. Казначеев, еще будучи старшим адъютантом А.А. Закревского, был послан к М. С. Воронцову, назначенному командиром Русского оккупационного корпуса во Франции. В одном из писем А.А. Закревский сообщает М. С. Воронцову, что Казначеев должен передать сведения, подтверждающие дружеское расположение А.А. Закревского к М. С. Воронцову [395]. Еще одним свидетельством того, что А.И. Казначеев принадлежал к кругу близких знакомых М. С. Воронцова еще со времени военных кампаний начала столетия, является тот факт, что И.В. Сабанеев, близкий друг М. С. Воронцова, один из его сподвижников в походах 1812–1815 гг., хранил у А.И. Казначеева свои записки по различным военным вопросам[396].

Вероятно, А.И. Казначееву, как полковнику, было предоставлено право выбора – остаться у М. С. Воронцова по военной части или по гражданской. Он выбирает последнее, становится действительным статским советником, и в 1823 г. возглавляет канцелярию генерал-губернатора Новороссийского края и наместника Бессарабской области М. С. Воронцова. Впоследствии М. С. Воронцов писал А.Х. Бенкендорфу, что питает к А.И. Казначееву братскую дружбу, а по его характеру и сердцу уважение, что не знает более благонамеренного человека, души более чистой [397].

Во время встреч и бесед с теми, кто желал служить под его началом, М. С. Воронцов в первую очередь старается выяснить уровень профессионализма кандидатов. При этом особое значение имели их нравственные качества, репутация в обществе. Высокие требования, предъявляемые М. С. Воронцовым к своим подчиненным, определялись историческими, экономическими и политическими особенностями развития региона. «Здесь не могло быть той рутины, которая царила во внутренних губерниях страны. Сама жизнь требовала от администрации постановки множества новых, ответственных задач», – подчеркивает в своем исследовании Е.И. Дружинина[398]. На отношения М. С. Воронцова с подчиненными оказывали влияние традиции, вынесенные им из семьи, и прежде всего пример его отца Семена Романовича Воронцова. По отзывам современников, С. Р. Воронцов был образцовый руководитель и неусыпный ходатай за своих сослуживцев, готовый променять для их повышений и отличий те награды, какие предлагались ему самому. Подобный стиль был присущ и Михаилу Семеновичу, и это проявилось в полной мере на новом месте его службы.

К началу деятельности в Одессе, центре управления регионом, М. С. Воронцову удалось сформировать основу своего административного аппарата генерал-губернатора. В него вошли упомянутые нами выше четыре адъютанта и следующие гражданские чиновники: А.И. Казначеев, в прошлом, как мы писали, боевой офицер, участник военных кампаний начала века; В.И. Туманский – потомок известного в Малороссии дворянского рода (учился в Харьковской гимназии, заканчивал образование в Париже; был близок к Рылееву, Крылову, другим литераторам того времени); Н.С. Завалиевский – сын отставного петербургского вице-губернатора, отставной офицер гвардии саперного батальона; Н.М. Лонгинов – брат статс-секретаря Императрицы; П.Я. Марини (к сожалению, биографических сведений найти не удалось); барон Ф.И. Бруннов (принадлежал к старинной фамилии курляндских дворян, завершил образование в Лейпцигском университете; начал службу в эпоху конгрессов под руководством князя Стурдзы и графа Каподистрия); А.И. Левшин (учился в Харьковском университете, служил в департаменте сельского хозяйства и одно время был председателем ученого комитета Министерства государственных имуществ).

В составе первого административного аппарата М. С. Воронцова – люди, получившие серьезное образование и к моменту поступления в администрацию к М. С. Воронцову уже хорошо зарекомендовавшие себя на начальном этапе своей служебной карьеры. Хотелось бы отметить, что в Новороссии, как и на Кавказе, к М. С. Воронцову тянулись способные молодые люди, желавшие начать служить именно под его началом. Назовем годы жизни некоторых из сотрудников Воронцова: И.Г. Сенявин (1801–1851), В.М. Шаховской (1801–1850), В.И. Туманский (1800–1860), Ф.И. Бруннов (1797–1875), А.И. Левшин (1799–1879).

Можно предполагать, что их ровесниками были и Н.С. Завалиевский и К.К. Варлам, точные даты рождения которых, к сожалению, нам пока неизвестны. Таким образом, большая часть первого административного аппарата – молодые люди, средний возраст которых 23–24 года. Предполагалось, что возглавит будущую канцелярию А.И. Казначеев, а начальником одного из отделений станет Н.М. Лонгинов, который и отразил в своих путевых записках начало деятельности М. С. Воронцова на посту генерал-губернатора.

Необходимо отметить, что М. С. Воронцов начал активно заниматься вопросами управления краем еще по дороге в Одессу. Во время путешествия он встречался с членами местных администраций, принимал представителей различных слоев населения, при этом Н.М. Лонгинов всюду следовал за М. С. Воронцовым, собирая дела «в портфель». Прибыв 19 июля 1823 г. в Херсон, М. С. Воронцов получил от Таврического губернатора известие о признаках чумы в Феодосии и решил тотчас покинуть Херсон, успев принять перед этим просителей. Уже 30 июня в 9 часов утра граф с окружением находился у адмирала Грейга на его мызе в двух верстах от Николаева. Адмирал Грейг демонстрировал генерал-губернатору строительство кораблей, арсенал адмиралтейства и пр. М. С. Воронцов отдал распоряжение о строгих карантинных мерах в военных портах и < вытребовал > у Грейга два военных судна в свое распоряжение для более быстрой, чем по суше, перевозки почты из Одессы в Крым[399].

В Одессу генерал-губернатор прибывает вечером 21 июля. 22 июля состоялось парадное представление всех сословий, а после обедни в церкви – прием различных рапортов «от мест и лиц подчиненных»[400].

Этот день, положивший начало многолетней деятельности М. С. Воронцова на посту генерал-губернатора, завершился спектаклем в Одесском театре, где появление графа было встречено криками «Ура!», что привело его в величайшее замешательство. Нужно заметить, что в предыдущих местах по дороге в Одессу М. С. Воронцов старался отменять торжественные приемы в свою честь. «Последующие дни пребывания нашего в Одессе, т. е. 23, 24, 25 числа, были цепью приема бесчисленных прошений и жалоб на разные отягощения. Во всем том я имел довольно хлопот, ибо в Одессе мы никого из Ланжеронской канцелярии не нашли. Инзов всех переселил в Кишинев»[401].

Столкнувшись с тяжелым положением дел в Кишиневе и в Бессарабии, М. С. Воронцов, вероятно, еще раз утвердился во мнении, что изменить ситуацию к лучшему без правильно подобранных, т. е. честных, надежных, отличающихся высокими деловыми качествами сотрудников будет невозможно. «Одним словом, край сей должно вновь создать, и если бы Бог послал графу благородных и деятельных людей, то сия земля, сама по себе благодатная, обратилась бы в рай. Теперь мы только доходим до всего повернее, а после станем расплачиваться, кому чем придется»[402].