Дождь из высоких облаков - Сергей Алексеев

– Ты ему рассказала про папу?

– Да сегодня разговорились... А что, нельзя было? Надо ведь искать! Я же знаю, ты себе места не находишь... А тебе волноваться вредно.

Машина заехала во внутренний двор какого-то мрачного, серого здания на набережной Яузы.

– Где-то здесь... – протянула Марина, выключая двигатель. – Пойдем искать. Опаздываем на полчаса...

– А что тут? – испуганно спросила Надежда.

Подруга объяснила магическим тоном:

– Институт черных металлов...

По железнодорожной колее трусил фокстерьер. Он останавливался, поджидал хозяина и снова припускал, уставив морду в заснеженные мелькающие шпалы.

Игорь Александрович был одет в длиннополый распахнутый тулуп. За спиной – котомка на веревочных лямках. Он шагал уверенно, хотя и устало, крупными шагами, через шпалу, в такт переставляя ненужный в общем-то посох, третью точку опоры.

И отдыхал на обочине, когда мимо проносился состав.

Впереди маячила платформа «Соколово»...

Пес добежал до лестницы, радостно заскулил, обернулся и залаял – скорее!

Игорь Александрович постоял возле парапета, оглянулся и свернул на тропинку, ведущую в деревню.

Был синий зимний вечер, кое-где в окнах горел свет.

Старик подошел к заметенной калитке, разгреб снег ногами, с трудом открыл дверцу. Утопая чуть ли не по колено, подобрался к крыльцу, где уже прыгал на дверь Граф.

– Да, лопоухий, мы пришли, – проговорил он и, вынув ключ из-под застрехи, отомкнул замок.

В доме было морозно, как и на улице, однако Игорь Александрович снял тулуп и принялся растапливать русскую печь. Сложил дрова колодцем возле устья, надрал бересты, после чего запалил ее и с помощью ухвата осторожно задвинул огонь подальше в глубь печи.

Сел напротив яркого зева, погрел руки. Граф заскочил на лавку и пристроился под боком. У обоих одинаково торчали бороды...

Огня сначала хватало только чтоб чуть высветить лицо, но скоро пламя расширилось, набрало яркости, загудело и озарило все пространство...

Над крышей задымила труба. Белый столб прямо уходил вверх – к морозу...

Глава 5

Лаборатория «дядьки» более напоминала алхимический вертеп со стеклянной лабораторной посудой, тиглями, печами, трубами, какими-то радиотехническими приборами прошлого века. Все это было покрыто пылью, давно не использовалось, и, судя по тишине, тут и лаборантов-то не было.

Ученый на такового не походил, поскольку был в черном затрапезном халате, из-под которого выглядывала пестрая маечка, длинная прядь жидких седых волос, прикрывающая лысину, раскрутилась и висела на одном ухе, незашнурованные большие ботинки шмыгали на ногах. С подвижным, улыбчивым лицом, острым и одновременно хитровато-масленым взглядом, он скорее напоминал подвыпившего и веселого жэковского сантехника.

– А, девочки! – обрадовался «дядька». – Опаздываете! Хотел уж уйти... Ну, показывайте, что?

Надежда вынула из сумочки пакетик, молча подала ему.

– Присаживайтесь. – Он указал на стулья возле стола, заваленного бумагами, чертежами и деталями из нержавейки.

Сам удалился в смежную комнату и плотно прикрыл за собой дверь.

Женщины сидели и озирались, пожалуй, целую минуту – «алхимик» не появлялся.

– Похоже, здесь какая-то профанация, – прошептала Надежда. – Не вызывает доверия...

– Мне сказали, очень солидный и известный ученый.

– Кто сказал?

– Знакомый из ЦУПа...

– Известный... В очень узких кругах.

– Естественно, секретная лаборатория.

Надежда усмехнулась:

– Кто бы нас пустил в секретную? И посмотри, какая грязюка!

– Это да... Наука у нас нищая. – Марина прогулялась по лаборатории, рассматривая приборы. – Мерзость запустения...

В этот момент и появился «дядька», и видно было – выпил, ибо повеселел, глазки блестят, остатки волос дыбом.

– Это... Это у вас откуда? – Взгляд его блуждал. – Где взяли?

– Кто-то принес отцу, – смущенно объяснила Надежда. – Этой осенью... Папа сказал, из Тридевятого царства. Он сделал себе посох.

– А кто принес?

– Я не знаю... Увидела дерево, когда папа его обрабатывал.

Ученый сел на стул, положил перед собой пакетик.

– Это карельская береза, – объяснил он. – Но почему-то минерализованная.

Надежда только пожала плечами.

– Скажите папе, пусть завтра ко мне придет, – распорядился «дядька». – С утра, вместе с посохом.

– Он не может прийти.

– Ага, значит, он пропал! – догадался тот. – При каких обстоятельствах?

Он не внушал никакого доверия, поэтому рассказывать Надежде вовсе не хотелось.

– Отец ушел из дома неожиданно.

– Говорил, зачем ему посох?

– Третья точка опоры...

– Понятно... А накануне к нему приходили люди?

Надежда оживилась.

– Приходили, парень и девушка...

– Они вам показались странными?

– Да... Одежда, и вообще...

– Ну что, все совпадает. – Чудо-ученый утратил всякий интерес. – Вашего отца пригласили в гости. Скоро вернется, живым и здоровым. Вас ведь это волнует?

Надежда широко раскрыла глаза.

– К кому... в гости? Куда?

– Спросите потом у своего отца, – посоветовал ученый. – Только вряд ли он скажет. Кого туда приглашают, те молчат... И будьте готовы к тому, что он опять уйдет.

– Опять?..

– Дорогу теперь знает. – Он встал. – Этот кусочек я себе оставлю. Нужно сделать спектральный анализ.

– Пожалуйста, – согласилась Надежда.

– Больше ничем помочь не могу, девушки.

Марина вскочила:

– И на том спасибо! – и подтолкнула Надежду: – Ну что расселась? Пойдем. До свидания!

Они вышли из лаборатории и двинулись по длинному сумеречному коридору.

– Извини, не знала, что он сумасшедший, – виновато зашептала Марина. – Несет черт-те что... Разыграл меня, подлый обманщик!

– Кто?

– Мужик из ЦУПа!.. Ученый, мы у него консультируемся, когда ракеты запускать!

– А если папа вернется? Как он сказал?..

– Конечно, дай бы бог...

– Я ему верю, – после паузы призналась Надежда. – Откуда он знает про гостей отца? Про хлеб-соль?

Марина остолбенела.

– А это... было? В самом деле?

Поздним вечером Илья мерил шагами свой кабинет – к чему-то мысленно готовился. Изредка останавливался, невидящими глазами смотрел в темное окно.

Вошел старый чекист.

– Сигнализация включена, – доложил он. – Ночная смена заступила на службу.

– Хорошо... Вы свободны, – не оборачиваясь, проговорил Илья.

– Доброй ночи, Илья Николаевич.

Едва тот удалился, Илья поднялся в пентхаус, расталкивая скользящие перегородки, вихрем промчался в глубь комнат, достал ключ и открыл потайной сейф. Вынул пистолет «беретта», коробку с патронами.

Сел за столик и начал заряжать магазины. Опыта у него не было, патроны выскальзывали из рук, раскатывались по полу.

Он ползал на четвереньках, искал и вновь принимался за непривычную работу.

Снарядил два магазина, одним зарядил пистолет, второй и остатки патронов в коробке сунул в карман.

Вышел к лифту и поехал вниз.

За стеклом шахты замелькала реклама салона для новобрачных...

Илья вышел из кабины и оказался в подвале. Включил свет.

Здесь был книжный склад: бумажные и пластиковые пачки от пола до потолка оставляли неширокий, но длинный проход.

Он прошел до конца этого коридора туда, где стоял штабель деревянных подтоварников, выбрал и поставил на него пачку книг. Отмерил расстояние шагами, оглянулся – мало. Прибавил еще пять шагов.

Достал пистолет, загнал патрон, прицелился...

Рука дрожала, ствол прыгал – он взял пистолет двумя руками, прицелился и выстрелил.

Щелчок был негромким, однако заставил оглядеться и прислушаться...

Побежал к мишени, осмотрел пачку – следа пули нет. Поискал на подтоварниках, на стене – везде чисто...

Несколько обескураженный, Илья уменьшил расстояние на пять шагов, снова прицелился...

Нет, ствол гуляет, рука трясется...

Перевел дух, поднял пистолет и выстрелил трижды.

Ни одного попадания!

Тогда он поставил вместе четыре пачки, отмерил расстояние поменьше и только вскинул пистолет, как в кармане зазвонил телефон.

Неловко отставив руку с оружием, Илья вынул телефон, глянул на дисплей и замер. Осторожно поднес трубку к уху:

– Слушаю... И ушам не верю. Неужели ты? Сама? Что я делаю? – Он посмотрел на пистолет. – Расстреливаю книги. Нет, любовные романы. Могу! А зачем лыжи? Тридцать шестого размера? У тебя такая маленькая ножка? Я не болтаю, Петрова, я радуюсь... Все, выезжаю!

Ошалевший, он постоял, глядя на мишень, после чего поднял пистолет и со злой яростью сжег оставшиеся в магазине патроны...

Они шли на лыжах через ночной лес. Скрипел морозный снег, лунный свет чертил длинные тени, заснеженная дорога казалась полосатой.

Илья неумело торил лыжню.

– Петрова, я же со школы на лыжах не стоял, – отдуваясь, признался он. – Разучился...

– Тихо, – предупредила она. – Молчи...

За поворотом показалось широкое поле. Они вышли на опушку, остановились.