Дождь из высоких облаков - Сергей Алексеев

– Да пошли вы! Я что, в зеркало не смотрюсь?

– Не смотришься. Иди-ка ты, девушка, сама. В консультацию. И становись на учет!

– Хватит смеяться-то...

– Давай, не темни, признавайся, – весело приставала Марина. – От кого зачала, дочь моя? Кто у нас будет папа?

Надежда вынула зеркальце, внимательно осмотрела лицо, потрогала кожу возле губ. Достала салфетку и лосьон, смочила и потерла щеки.

– Не ототрешь! – засмеялась Марина. – Давай спорить?

Из игровой комнаты вышла уборщица с ведром и шваброй.

– Девки, идите домой! – проворчала она. – Нечего тут хихикать. Мыть буду...

– Тетя Лиза! – позвала ее Тамара. – Поди к нам!

– Ну чего?

– Теть Лиз, посмотри на Надежду Игоревну!

– Чего на нее смотреть-то? – Уборщица окунула швабру с тряпкой в ведро.

– Заметно у нее на лице что-нибудь?

– Да что вы в самом деле? – возмутилась Надежда. – Устроили тут...

– Погоди-ка. – Старушка насторожилась. – По глазам, так беременная. Вон какая поволока. Значит, две души в тебе... Тошнит?

– Еще как! – счастливо засмеялась Тамара. – Только скрывает, а на самом деле – третий день.

– Сейчас-то можно еще скрывать, – сказала тетя Лиза, с грохотом переставляя тяжелое ведро. – Фигурка у тебя стройная, так скоро живот не скроешь... Эх, девки!

Илья заметно похудел, сменил очки, утратил английский стиль в одежде и поведении – свитерок под пиджаком, волосы всклокочены, на столе бумажный завал.

Он что-то писал и одновременно говорил по телефону.

Занятый, не услышал, как отворилась дверь и вошла Рита. Зимнее пальто с меховым воротником, модная шапочка – эдакая миниатюрная леди. Разве что школьный рюкзачок за плечами.

Она с любопытством понаблюдала за Ильей, после чего постучала в дверь:

– Тук-тук, здравствуйте!

Илья оторвался от дел – обрадовался ее приходу, махнул рукой:

– Проходи, Маргарита!

Она сняла рюкзачок, пальто – убрала все в шкаф. Чувствовалось, в этом кабинете она была частенько и все ей здесь знакомо. Потом уселась в кресло-качалку к холодному камину, поправила волосы и замерла в позе маленькой госпожи.

Илья отбросил трубку и вместе с ней – озабоченный вид. Подошел к камину, засуетился.

– Сейчас я растоплю! Ты, наверное, замерзла?

– Не нужно, Илья, – важно ответила она. – Я пришла ненадолго. Мне через два часа в музыкалку.

– Ну, как твои дела? – Илья приставил стул и сел. – Почему ты вчера не позвонила?

– Я была занята.

– Мы же с тобой договаривались?

– Возле школы меня опять встретил Крикаль, – сообщила она. – В третий раз. И все случайно – наивный человек... Испортил мне настроение.

– Что на сей раз говорил? – больше для поддержки беседы спросил Илья.

– Глупости... – Она передразнила: – «Маргарита, а вы обращали внимание? Мы с вами очень похожи. Что бы это значило?»

– Должно быть, он догадывается, – предположил Илья. – И ищет подтверждения своим догадкам.

– Я уверена, он совершенно точно знает.

– Значит, ищет твоего расположения. Он же психолог и не может сказать открыто: «Ты моя дочь». Можно ведь нарваться на твой категоричный ответ, правильно?

– Не исключено. – Рита стала терять интерес. – Но мне кажется, я ему не очень-то и нужна. Крикаль ищет моего расположения, чтобы я однажды умилилась, обрадовалась, взяла его за руку и привела к маме. «Этот дядя очень хороший, – должна сказать я. – Но неприкаянный и одинокий. Пусть он живет с нами!» И тут выяснится, что он еще и мой настоящий папа! Все безмерно довольны и счастливы...

– Это твои фантазии, – покачал головой Илья. – На самом деле все может быть не так.

– Я никогда ему не прощу. – Рита хотела закончить свою мысль. – Что бы ни говорили, все равно не верю. Он послал папу в «Норд-Ост». И сделал это с умыслом.

– Мне трудно что-либо возразить, – не сразу виноватым тоном произнес Илья. – Твой папа пил молоко волчицы. И думаю, сам принимал решения...

– Что он пил?

– Хочу сказать, он был смелым и отчаянным человеком...

– Не пытайтесь переубедить меня, – прервала его Рита. – Лучше принесите сок.

– Манговый? – на всякий случай уточнил он и, открыв бар, стал наливать сок.

Девочка не ответила, храня задумчивую паузу.

– Благодарю вас, – принимая стакан, произнесла она с интонацией светской дамы. – Скажите, Илья... Зачем вы вчера искали меня?

Он протер очки.

– Видишь ли... У меня есть просьба к тебе.

Она с достоинством отпила сока.

– Говорите, Илья, слушаю...

Илья отошел к окну.

В вальсе снежинок сверкала реклама салона для новобрачных.

– Вот уже больше месяца я ничего не знаю о Надежде, – осторожно начал он. – Она избегает меня, не отвечает на звонки или вовсе отключает телефон. А дома застать ее невозможно... Ты ничего не слышала о ней?

– С тех пор я с ней не встречалась, – сказала Рита. – По словам Крикаля, она ушла из Останкино...

– Это я знаю! А где она сейчас?

– Будто бы в каком-то детском саду, для слаборазвитых детей.

– Боже мой...

– Все это похоже на жертвенность.

– На что? – изумился он.

– Это когда человек, искупая свою вину, жертвует собой. Умышленно идет на самую грязную, неблагодарную работу. – Она подняла глаза. – Полагаю, христианские традиции... А чем вызван ваш интерес, Илья? Вы за это время ни разу о ней не вспомнили.

– Нет, просто так... Хотелось бы узнать, все ли у нее в порядке.

– У нее пропал отец.

– Как это – пропал? Что-то случилось?

– Крикаль сказал, вышел вечером погулять с собакой и не вернулся. Теперь милиция ищет...

– Вот видишь, а я об этом первый раз слышу!

– Почему? Вы с Надеждой поссорились?

– Возникла совершенно идиотская ситуация! – нехотя, но искренне признался он и отвернулся от окна. – Как в плохом романе... Мы подрались со стажером, прямо у Нади в квартире. В общем, у меня в душе поднялась такая буря...

– Теперь я понимаю. – Девочка пила сок маленькими, аккуратными глоточками – красиво, как воспитанная барышня.

– Что?

– Почему у вас на скуле была ссадина. Как раз больше месяца назад.

– Да, мне сейчас так стыдно. Я даже в детстве не дрался. Тем более в юности. А тут... состояние аффекта.

– Хотите, чтобы я встретилась и поговорила с Надеждой? – поторопила она ход его мыслей.

– Если можно, – ухватился Илья за соломинку. – У меня сейчас очень трудный период. Можно сказать, критический. Это касается бизнеса. В общем, я практически стал заложником... Но ей об этом говорить не нужно!

– А что нужно?

– Хотелось бы объяснить ей, извиниться за тот случай. Все так нелепо! Люди чаще всего расстаются из-за нелепостей.

– Сожалеете?

Илья нервно стал мерить шагами комнату.

– Да я проклинаю себя! Это же надо было так озвереть!.. Всю жизнь понимал ее, терпел, и на тебе, заклинило!

– Наверное, вы тогда пришли к Надежде сказать, что исполнили ее желание? – размеренно и спокойно продолжала девочка. – И теперь она может гордиться вами?

– Вовсе нет... Я потерял ее, она не отвечала на звонки, – объяснил он нехотя. – Поехал домой, на квартиру. А я там не был лет десять! Надя никогда не приглашала к себе. И вот вхожу – а там этот стажер...

– Хорошо, – мягко согласилась Рита. – Я помогу вам. Хотя мне всегда неприятно разговаривать с Надеждой. По известным обстоятельствам. Но я это сделаю. Ради вас, Илья.

– Спасибо тебе. Скажи ей, я готов... Помочь найти отца, например! Ну хотя бы взять ее на работу. Кто оценит ее жертвенность?

– Я передам, – пообещала она. – Но не скажу ни единого слова, в котором может прозвучать малейший намек на ваше унижение. И ей не позволю...

Женщина-врач наставляла Надежду:

– Спиртное, острое, соленое исключить. Даже если будете ощущать непреодолимое влечение. Ваш стол – фрукты, соки, нежирное мясо. А также растительный белок – фасоль, горох, соя. Следует также воздерживаться от волнений и секса. Если уж совсем невтерпеж, то как в анекдоте: все делать медленно и печально...

Надя слушала отстраненно и со счастливой улыбкой на лице.

– В случае возникновения болей внизу живота, даже самых малых кровотечений – немедленно ко мне.

– А что... это возможно? – испуганно спросила Надежда.

– Если все будет развиваться нормально, до пятнадцати недель вы вообще не должны ощущать беременности, – успокоила врач. – А у вас довольно значительный токсикоз. Такова реакция организма. Запомните: опасности вас будут подстерегать на каждом шагу. Особенно не допускайте простуд. Я не пугаю, а предупреждаю, чтоб были вдвое осторожнее.

– Спасибо...

– А еще у вас дурные последствия моды.

– Моды?

– Тесные джинсы носили? Высокие каблуки? Теперь забудьте. Прогулки на воздухе, полноценный сон, зарядка по утрам...

Надежда вышла из кабинета шальная, утратив ориентацию, пошла в одну сторону, опомнилась, повернула в другую. Получила пальто в гардеробе и села на стул.

– Женщина, вам плохо? – спросил кто-то.

– Нет, мне хорошо! – улыбнулась она.