У черного дуба с красной листвой - Дмитрий Самохин

Когда Слава Не Пришей Рукав оказался в Доме Покоя, над ним сразу же стали работать специалисты. Машину поместили отдельно, а его отдельно. Сказали, что ему следует немного отдохнуть. А то он сильно переутомился, и может где-нибудь напартачить. Слава остался удовлетворен этим объяснением.

Мы вместе с шерифом отправились в участок, чтобы изучить положение дел на улицах.

По логике вещей с помещением машины проклятий в глушилку все должно было прекратиться, но этого не произошло. Толи альтеры уже забыли, каково это если после твоего чертыхания на голову соседа не падают кирпичи и дикие кошки, или это было остаточное явление, а для окончательного решения вопроса требовалось время.

Я расположился в гостевом кресле, дымя трубкой. Ник предложил мне стаканчик виски, но в кабинете была Карма, она меня смущала, и я отказался. По очереди мы ознакомились с полицейскими отчетами. Дело было дрянь, но надежда оставалась.

– А как там Джек Браун поживает? – спросил я.

– Мы его отвезли в больницу. Врачи осмотрели, не нашли ничего подозрительного. Все в порядке, – ответила Карма.

– Нашего Джека не так-то просто пришибить. Он у нас железноголовый, – заявил Красавчег.

– Ник, я вот что думаю. Странно как-то все, ты не замечаешь? За последние полгода у нас на Большом Истоке случилось больше происшествий чем за три предыдущих. Но не это главное. Каждое из этих событий было чрезвычайной важности, способное изменить наш мир, или уничтожить его. Ишибаши, мальчик Вселенная, Палач, Плакса, теперь вот Машина Проклятий, и это еще не полный список. Такое ощущение, что нам подбрасывают проблемы, нами играют, преследуя какие-то цели. Если бы мы упустили хотя бы одного из этих альтеров, не смогли решить эту проблему, Большой Исток взорвался бы, превратился бы в руины. Каждый раз мы бродим на краю пропасти, но пока не свалились. Ты не задумывался об этом? – спросил я.

– Признаться честно, мне было некогда об этом думать. У нас то одно, то другое. Но теперь когда ты это сказал, чувствую, что в этом что-то есть, – нахмурился Красавчег.

Я поймал на нем заинтересованный взгляд Кармы, и почувствовал волну ревности.

– И ты полагаешь, что это все не просто так? – спросила Карма, заметив мою реакцию.

– Я уверен, что совпадений не бывает. Несколько черезвычайно могучих альтеров один за другим оказывались в Большом Истоке и сами того не желая ставили под удар сам факт существования нашего города. Всегда есть причины происходящих событий. Чем дольше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь в том, что за всеми этими событиями кто-то стоит. Назовем его Дерижер. Он пытается либо учнитожить Большой Исток, либо взять его под контроль. В любом случае мне это не нравится. Не знаю, зачем ему это требуется. Но я убежден, что Дерижер существует.

– Очень любопытная теория, есть над чем поразмыслить, – произнесла Карма. – А может это испытания, которые мы все заслужили? И то как мы из них выйдем, говорит о том, заслуживаем ли мы дальше жить с нашими талантами. И всем вместе.

– Может, конечно, и так. Может и так. Но идея с Дерижером мне нравится больше, – сказал я.

Красавчег хмурился и молчал. Но чувствую я, мне удалось заставить его задуматься.

Машину Проклятий поместили в камеру-глушилку. Прошло десять часов, но количество происшествий, связанных со сбывшимися проклятиями не уменьшилось. Цифры говорили обратное. И пусть жители еще соблюдали запрет на проклятия, вернее старались соблюдать, но капля за каплей подтачивали плотину, грозя ее прорвать к утру. Человеческую натуру сложно переделать.

– Что-то не так, – поделился я своими опасениями с Красавчегом.

Ник только проснулся. После утомительного ожидания, он задремал прямо на рабочем столе. Теперь он зевал и туго соображал.

– В смысле?

– Машина в камере. А проклятия все равно сбываются.

– Да ладно. Все меньше и меньше, – потянулся Ник и выпил воды.

– Цифры говорят обратное.

– Это все фигня, – упорствовал Ник.

– Подбрось да выбрось, посмотри правде в глаза, – вспылил я.

И тут же вместе с креслом взлетел к потолку. Перекувырнувшись через голову, я выполнил сложный акробатический кульбит и вернулся в исходное положение.

Это окончательно стряхнуло с Красавчега сон.

– Можешь дальше не продолжать, – испуганно попросил он. – Верю тебе окончательно. Что делать будем?

– Давай прокатимся к Дому Покоя? Посмотрим что там да как. Судя по всему Машина Проклятий совсем не работает. Дело не в ней.

Мы застали Славу Не Пришей Рукав в состоянии дикого возбуждения. Он расхаживал по комнате, выделенной ему для временного проживания, из стороны в сторону, что-то бормотал, ругался по чем зря и требовал, чтобы ему позволили продолжить работу.

Мы не стали заходить к нему, выслушали доклад охраны, которая все это время не отходила от него ни на шаг, и понаблюдали за Славой через зеркало. Для него это было большое зеркало, в котором он отражался, для нас окно в его мир.

– Кажется, я знаю, что нам делать, – задумчиво произнес я.

– Говори, – потребовал Ник.

– Надо поместить Славу в глушилку, и понаблюдать. Если проишествия на улицах прекратятся, вынести из глушилки машину и понаблюдать, что будет. Уверен, что через какие-то пару часов мы получим результат.

До окончания эксперимента мы с Красавчегом решили остаться в Доме Покоя и понаблюдать за всем изнутри. Все вышло как я и предположил. Когда Слава Не Пришей Рукав оказался в глушилке, проклятия перестали сбываться. Я даже провел эксперимент, несколько раз пожелал Нику нехорошее, и пару раз произнес «подбрось и выбрось» и все без побочных эффектов. Когда Машину Проклятий вынесли из глушилки, эффект сохранился. Мир вернулся к прежним границам. Каждое произнесенное нами слово, пускай даже и в сердцах, оставалось просто словом, ну или хотя бы не торопилось воплощаться в жизнь.

Ник Красавчег распорядился вернуть бесполезную Машину Проклятий Славе Не Пришей Рукав, но из глушилки его не выпускать до окончания следствия. День давно закончился, расходиться не хотелось, поэтому мы отправились ко мне домой.

– Крейн, скажи, это что получается, Машина эта славкина просто кусок железа? – спросил Красавчег, расположившись со стаканом виски в любимом кресле на крыльце моего дома.

– Именно. Мы взяли ложный след. Хотя если быть точным, след был верный, только выводы мы сделали неправильные. Машина не может исполнять желания, или проклятия. Машина она просто машина. Уж это то мы должны были понять.