Тлеющие угольки - Энджи Гейнор

Папа? Слово больно резануло слух Линн. Словно не сдержав нанесенного ей удара, она вдруг попятилась, не сводя глаз с Клиффа. Потом наконец потупила взор и посмотрела на девочку. Хотя бы ради нее она должна держать себя в руках. Какие бы удары ни обрушивала на нее судьба, она должна защитить от них своих детей. Чего бы ей это ни стоило.

— Нет, солнышко, — с кислой улыбкой сказала она. — Не теперь. Попозже. Я сама покачаю тебя. Высоко-высоко. До самого неба. А теперь беги в дом и побудь с Лу, хорошо? Можешь посмотреть мультики.

Аманда, засунув в рот большой палец, с видимой неохотой пошлепала к дому. Линн, подбоченившись, недобро смотрела на Клиффа. Она была бледна, но глаза ее метали громы и молнии. Словом, вид ее не предвещал ничего хорошего.

— Ты гнусный червяк! — прошипела она, убедившись, что Аманда ее не слышит. — Лжец! Подлый мошенник! Да как ты смеешь являться в мой дом и внушать Аманде, чтобы она звала тебя папой!

— Проклятье! Я не просил ее так меня...

— Не перебивай! Я же сказала, чтобы ты держался подальше от моих детей! Я не позволю тебе причинить им боль! А теперь проваливай к чертовой матери, Клифф Форман! Убирайся прочь из моей жизни и больше не возвращайся! Я тебя видеть не могу! Я...

— Линн! — рявкнул он, схватил ее за плечи и энергично встряхнул. — Прекрати! Дай мне объяснить.

— Мне не нужны твои объяснения! Все говорит против тебя, Клифф! Ты не имел права приезжать сюда, вторгаться в мой дом! По-моему, я ясно сказала тебе, что между нами все кончено, и если ты не хочешь расстаться по-хорошему, то...

— Да замолчи же наконец! — С этими словами Клифф с такой силой прижал ее к себе, что у нее перехватило дыхание. — Прекрати на меня орать!

— Я имею полное право. Это моя территория. Ты вторгся в частные владения...

Чтобы заставить ее замолчать, он впился в ее губы поцелуем и сделал это с такой сокрушительной страстью, противостоять которой она была не в состоянии. Линн, словно внезапно испугавшись, что может сгореть в огне его страсти, попыталась вырваться, но Клифф, одной рукой обхватив ей голову, не выпустил ее.

Тогда она забилась как раненый зверь — толкала его в грудь, царапалась, молотила кулаками. Все тщетно. Она хотела ударить его коленом в живот, но Клифф был готов и к этому. Он ловко выдвинул ногу вперед, так что она оказалась у нее между бедер, и удар пришелся по воздуху. Приподняв ее подбородок и глядя ей в глаза, Клифф произнес:

— Не надо со мной драться, Линн! Успокойся.

— Пусти меня! Ты вырвешь мне волосы, идиот.

Это была неправда, он вовсе не держал ее за волосы, но Линн пошла на хитрость, потому что знала, что больше всего на свете он боится причинить ей боль.

— О, детка, прости! — Он пригладил ей волосы, а другой рукой обнял за талию. Вся гамма чувств отражалась в его глазах: от отчаяния и смятения до нежности и страсти. — Линн, выслушай меня. Я не могу позволить тебе уйти! Если бы я только мог! Я понимаю, что так было бы легче для всех. Но я не могу, любимая. Просто... не могу.

— Клифф, я тебя умоляю. С этим пора кончать. Так больше не может продолжаться. — Внезапно она расплакалась слезами усталости, отчаяния и муки. — Ты не должен оставаться здесь. Я... я слишком хочу тебя, когда ты рядом.

— Любимая, неужели ты думаешь, что я этого не знаю? Со мной происходит то же самое. Не надо плакать, Линн. Прошу тебя. Я приехал сюда не для того, чтобы причинить боль тебе или твоим детям. Я приехал, потому что не мог оставаться без тебя, особенно после того, как снова увидел тебя, целовал тебя, сжимал в объятиях.

Губы его легко коснулись ее губ, его дыхание овевало щеку. Это была сладкая пытка.

— Прошу тебя, Линн, позволь мне объяснить.

Голос его внезапно стал таким тихим, таким проникновенным, что она не заметила, как губы ее раскрылись навстречу его поцелую; все ее чувства были устремлены к нему, руки непроизвольно обвили его шею, пальцы запутались в темных завитках его шевелюры. И даже когда они уже отпрянули друг от друга, их чресла были по-прежнему сомкнуты и по ним разливалось горячее мучительное желание.

Сердце ее гулко колотилось, дыхание сделалось неровным, прерывистым. Линн не могла вымолвить ни слова — только смотрела на него исполненными печали глазами и думала о том, что будет с ними дальше. Она знала, что очередная утрата станет сродни медленной смерти.

Сцепив ладони у нее за спиной, Клифф коснулся губами ее щеки.

— Мы воспламеняемся, едва дотронувшись друг до друга. Ты же не будешь этого отрицать?

Линн молча кивнула.

— Так как же, Линн? Ты дашь мне несколько минут, чтобы все объяснить?

Она вздохнула и, выскользнув из его объятий, опустилась на укрепленную на бревнышке длинную деревянную доску, использовавшуюся как детская качалка, и безвольно уронила руки на колени.

— Хорошо, Клифф, я тебя слушаю.

Клифф сел на подвесные качели и, задрав голову, с опаской посмотрел на жалобно заскрипевшую перекладину, к которой были подвешены цепи.

— В инструкции сказано, что они рассчитаны на триста фунтов, — безучастно промолвила Линн, затем добавила с нервическим смешком: — Хотела бы я посмотреть на ребенка, который весит триста фунтов.

Клиффу хотелось взять ее на руки, убаюкать, чтобы она забыла о снедавшей ее тревоге, которую пытается скрыть за непринужденной беседой. Но он не сделал этого. Вместо этого он заметил в тон ей:

— Может, они рассчитаны на троих по сто фунтов каждый.

— Скорее уж на шестерых по пятьдесят. — Линн снова вздохнула и подняла голову; в глазах ее стояли слезы. — Итак, Клифф, зачем ты приехал?

Он с такой силой сжал цепи, что у него побелели костяшки пальцев.

— Вчера вечером я последовал за тобой в отель.

Линн кивнула.

— Я знаю. Я видела тебя. Ты потом... уехал.

Ему показалось, что слова ее проникнуты глубокой сердечной болью. Казалось, в глубине души она сожалела о том, что он уехал.

— Я собирался зайти, то есть хотел... но я прекрасно понимал, что произойдет, если ты не прогонишь меня.

Линн тоже понимала, и они молча взирали друг на друга, точно цепями скованные общим сознанием, общим воспоминанием о том, что было между ними и что могло бы продолжаться всю ночь, подойди он тогда к ее двери.

— Не думаю, что тебе этого хотелось, Линн, — хриплым от волнения голосом промолвил Клифф.

Линн кивнула.

— Нет... не хотелось, — пробормотала она, а про себя добавила: но наверняка этим бы все кончилось.

— Я знаю, это не помогло бы нам решить нашу... проблему.

Линн устремила на него испытующий взгляд.

— Клифф, это не наша проблема. Это твоя проблема, насколько я могу судить. И заключается она в том, что ты не желаешь поверить в очевидное.