Все зависит от нас - Владислав Конюшевский

Идти сразу стало гораздо веселее. Во всяком случае, если не обращать внимание на лёгкое амбрэ, так и прущее от моего нового приобретения. Похоже, этот макинтош сначала собачьей подстилкой был, и только потом перекочевал в поле. Да и птички на нём хорошо отметились... Меня теперь наверное даже полиция задерживать побрезгует... А так как наконец согрелся, мысли приобрели конструктивный характер. Теперь мог обдумывать сразу два вопроса: первое — где бы пожрать и второе — где добыть одежду и документы. Кроме банального гоп-стопа, сиречь ограбления, в голову почему-то ничего не приходило. Надо будет бомбануть, какого-нибудь местного колхозничка по размеру. Во всяком случае, одежду и деньги можно добыть именно так. Насчёт документов буду потом определяться, когда одежду сменю и на бомжа перестану быть похожим. Можно обойтись и без них, просто на глаза немцам да полицаям попадаться не надо. Франция страна достаточно маленькая, так что дней за десять пёхом, можно будет добраться до Оранжа. А там друг Гельмут пропасть не даст...

Несколько раз прятался от проезжающих грузовиков в кустах и канавах, но упорно шёл по дороге ведущей на юг. Вокруг были колхозные, то есть фермерские поля в некоторых местах присыпанные снежком. Народу попадалось на удивление мало. Кроме трёх машин, больше никого не увидел. Мда... В связи с отсутствием потенциальных жертв, карьера благородного разбойника находилась под угрозой. Чтобы не думать о еде, стал думать о том, как это романтично — заделаться бандитом во Франции. Буду грабить богатых и отдавать деньги... нет, это чересчур. Деньги надо оставлять только себе. Бабки они и в Африке бабки. Так что буду трясти всех встречных, поперечных. Мужикам при сопротивлении фейс рихтовать, а что с барышнями? Да, точно — с девицами буду галантен и обходителен, а за это они меня будут любить страстно и разнообразно. И вскоре слава о неуловимом налётчике разнесётся далеко... Мда, так далеко, что в конце концов мной гестапо заинтересуется.

Блин! Шутки это конечно хорошо, но ведь пора бы уж кому-то появиться. А так как пеших не наблюдается, то придётся тормозить машину. При звуке мотора посмотрю что за колымага едет, а потом лягу на дороге и пусть попробуют не остановиться! Только машин как назло не было, а мне становилось как-то не по себе. В смысле здоровья — всё хреновей и хреновей. Судя по тому, как начало колотить, поднялась нехилая температура. Градусника за пазухой не было, но судя по звону в голове и горящей морде — где-то под сорок. Ещё через полчаса передвижения по просёлку, я понял, что разбойника из меня, по причине общего упадка сил, не получится и надо предпринимать радикальные шаги. Это если не хочу в канаве помереть... Судя по всему, ночное моржевание вылезло боком и я подцепил если не воспаление лёгких, то сильную простуду наверняка.

Вообще конечно странно. На фронте люди крайне редко болели. Ранения это да, это в порядке вещей. А всякие там ангины, простуды и прочие ОРЗ были редки до невозможности. Мне видно просто не повезло, или так удар по башке сказался, что организм все ресурсы бросил на ликвидацию его последствий, а на остальное, мощей уже не хватило.

В общем, когда увидел домик, стоящий метрах в двухстах от дороги, то сил только — только хватило добрести до него. Забора эта хибара не имела, поэтому к входной двери подошёл беспрепятственно и постучавшись, обессилено привалился к косяку. За дверью какое-то время было тихо, потом надтреснутый голос что-то спросил по-французски. Собрав все знания языка воедино постарался достаточно громко ответить:

— Бонжур силь ву пле. Их бин больной, тьфу, кранке ...

В доме задумчиво пошебуршились, пытаясь переварить этот словесный винегрет, потом, стукнула щеколда и в приоткрывшуюся щель, на меня уставилась натуральная Баба-яга. Я даже немного испугался, глядя на выдающийся нос крючком и чёрную волосатую бородавку, сидящую под глазом выглянувшей старухи. Во блин, француженки пошли! Наши бабки даже на вид добрее, а эта — как из кошмарика низкобюджетного. Только сейчас было не до жиру, поэтому попытался наладить диалог со сказочным персонажем:

— Бонжур мадам! Мажестик, колоссаль, де Голль...

Яга несколько секунд глядела на мою испуганно-просящую физиономию, но потом видно заметив, как трясёт и колбасит нежданного гостя, сделала шаг назад, и махнула рукой, дескать — проходи.

Мда... У меня в детстве была книжка сказок братьев Гримм с картинками. Вот внутреннее убранство бабкиного дома, было один в один как на тех картинках. Только паутины на окне не хватало. А так и стол, и сундук и лавка и печка, всё соответствовало... Даже облупившаяся дверь в другую комнату, была такая же. Обессилено плюхнувшись на лавку, я заискивающе улыбаясь, пытался жестами показать, как мне хреново. Все французские слова уже кончились, поэтому, закатывая глаза, обхватил себя руками за плечи и немного покашлял. Хотя кашлять, честно говоря, совершенно не хотелось. Да и вообще, не болело ничего, просто температура высокая была. И что я за болячку подцепил — непонятно...

Старуха глядя на эту пантомиму потрогала сухой ладошкой мой лоб, зачмокала губами и показав пальцем, мол — сиди, двинула к печке. Там она шебаршилась недолго, а когда вернулась, выставила здоровенную миску какого-то гуляша. Дала ложку, хлеба и увидев, что я благодарно покивав начал метать горячее, опять отошла к полкам и принялась там звенеть посудой. После еды, в меня был залит маленький кувшин тёплого молока со странным привкусом, а чуть позже бабка заставила выпить целую кружку буро-зелёного горячего пойла, со вкусом — откровенно гадостным. Похоже, этот напиток меня и победил, потому что после него только и смог, что поставить кружку на стол, вякнуть очередное «мерси» и растянуться на лавке как на пуховой перине. После чего сознание выключилось...

Проснулся я от звука хлопнувшей двери. Сев на лавке, завертел головой, пытаясь разглядеть давешнюю бабку. Но никого не увидел. Видно это она дверью хлопнула, когда выходила. Взгляд скользнул по большим ходикам, висящим на стене. Ого! Полдвенадцатого... Ну нехило я проспал — почти сутки! И чувствую себя очень даже хорошо. От вчерашней температуры и следа не осталось. Только опять жрать охота — похоже, меня вчера так накрыло просто от переутомления, а вовсе не из-за болезни. Такое тоже бывает. И бабуся эта очень вовремя подвернулась. Прям, как в сказке — накормила, напоила и спать уложила. Только вот куда она сейчас намылилась? Вчера про это не особо думал, а сейчас вопрос безопасности начал гнести и тревожить в полный рост. А ну как этот божий одуванчик сейчас к жандармам рванул? На фиг, на фиг! За лечение конечно спасибо, но похоже пора и честь знать.

Только сбежать не успел, так как опять хлопнула дверь и вошла бабка с полным ведром воды. Я как истинный джентльмен подхватил ведро, поставил возле печки и прижав руки к груди с чувством сказал:

— Мерси мадам! Гран мерси. Оревуар!

Но Яга покачав согнутым коричневым пальцем у меня перед носом сбежать не дала, а усадила обратно на лавку, показав, что собирается для начала гостя покормить. На предмет поесть я завсегда горазд, поэтому очередной раз мерсикнув, сцапал ложку и замер в ожидании. Правда, на этот раз был не вчерашний гуляш, а какой-то жиденький супчик, в котором плавал разваренный лук. Раньше бы я на такое и не посмотрел, потому что осклизшие ошмётки варёного лука, может есть только последняя моральная сволочь и как сейчас выяснилось — французы. Но, горячее оно и в Африке горячее, а когда в следующий раз желудок заполнить придётся — не известно. В общем, начал хлебать этот шедевр кулинарии, а бабка решила наконец выяснить национальную принадлежность нежданного гостя. У неё уже судя по всему были какие-то предположения, поэтому сидя напротив, она потыкав в мою сторону пальцем поинтересовалась:

— Англе?

Я подавившись луковой шкуркой передёрнулся и совершенно неожиданно для себя сказал ей правду:

— Нет, русский...

Сказал и застыл, запоздало кроя себя последними словами. Блин! Ну кто меня за язык тянул? Хотя эта ровесница динозавров возможно и не поймёт, что же ей ответили? Но у бабы-яги со слухом был полный порядок. Она удивлённо покачала головой и недоверчиво уточнила:

— Рю-юс?

Я, увидев надежду в этом недоверии, уже хотел было отмазаться от принадлежности к славянам, дескать, она всё не так поняла, а на самом деле я какой-нибудь голландец, только не успел. Бабуся несколько секунд побормотав себе что-то под нос, вдруг просветлела лицом и начала возбуждённо лопотать, тыкая пальцем в сторону окна. Из этого потока слов ни фига было непонятно. Рюс, рюс, шур мур шур мур санатуа рюс шур мня бур мур. Видя, что до меня не доходит, хозяйка подхватив гостя за руку, подтянула меня к окну и опять начала возбуждённо в него тыкать, пытаясь донести какую-то мысль. Минут через пять постепенно дошло, что где-то там, за лесами за холмами, но не очень далеко, живут русские. Один или много, я так и не понял, понял только что живут в месте под названием Сантуа. Яга, видя что до меня наконец дошло, заулыбалась, во все свои четыре зуба и позволив доесть свой луковый супчик, показала, что больше не задерживает выздоровевшего гостя. Уже стоя в дверях опять потыкала в сторону холмов, дескать мне туда, а потом, кивнув на очередное «мерси», зашла в дом. Я же, подняв воротник своего пальто, от которого из-за нахождения в тепле, откровенно несло псиной, неспешным шагом пошёл вдоль дороги в указанном направлении.