Писать поперек. Статьи по биографике, социологии и истории литературы - Абрам Рейтблат

Следует «развести» роль биографа и профессию биографа. Выделение в обществе роли биографа еще не означает, что существуют люди, для которых ее исполнение становится профессией, основным источником средств к жизни и главным жизненным занятием. Вначале люди выступают в роли биографа эпизодически; лишь на определенном историческом этапе возникают профессиональные биографы.

В России первые биографии начали публиковаться в XVIII в. Их героями являлись главным образом правители и полководцы327, а цель биографии была морально-назидательная: прославить и, тем самым, дать пример для подражания. Один из первых и известнейших русских биографов Д. Бантыш-Каменский четко сформулировал эту авторскую установку в предисловии к одной из своих книг: «Кроме желания познакомить иноземцев с знаменитыми моими соотечественниками, цель моя: сохранить для потомства подвиги, достойные подражания, и, осмеивая слабости, описывая преступления, возвысить цену добродетели»328.

Профессиональные биографы не как единичное, а как массовое явление возникают в России в конце XIX в. Г.Н. Геннади (1826—1880) с 1858 по 1877 г. ежегодно печатал в журналах некрологи умерших за год писателей, Д.Д. Языков (1850—1918) в 1885—1916 гг. издавал сборники писательских некрологов за год отдельными книгами. В.С. Баскин опубликовал четыре биографических очерка «Русские композиторы» (Вып. 1—4. М.; СПб., 1886—1895); Ф.И. Булгаков выпустил биографический словарь «Наши художники <…>» (Т. 1—2. СПб., 1890); Н.П. Собко – «Словарь русских художников» (Т. 1—3. СПб., 1893—1899); Л.М. Карачунский – сборник биографических очерков «Наши петербургские артисты» (СПб., 1896); А.П. Добрыв – книгу «Биографии русских писателей среднего и нового периодов» (СПб., 1900); А.П. Богданов – свод биографий «Материалы для истории научной и прикладной деятельности в России по зоологии <…>» (Т. 1—4. М., 1888—1892) и т.д.

В серии «Жизнь замечательных людей», созданной издателем Ф.Ф. Павленковым и выходившей в 1890—1900 гг., было издано почти две сотни книг. И при этом среди 71 автора 19 написали не менее трех книг (в том числе Е.А. Соловьев – 14, М.А. Энгельгардт и Е.Ф. Литвинова – 9, и т.д.)329. Подавляющее большинство авторов – давно забытые сейчас популяризаторы и компиляторы, в лучшем случае – второразрядные публицисты и литературные критики (например, А.М. Скабичевский и Р.И. Сементковский). Крупных ученых и литераторов в списке авторов этой серии нет.

Аналогичная ситуация в советской «ЖЗЛ», созданной в 1933 г. Профессиональных биографов среди ее авторов довольно много: 32 человека написали не менее трех книг. И подавляющее большинство их – люди малоизвестные в литературе и науке, рядовые журналисты и популяризаторы (В.В. Архангельский, Т.К. Гладков, В.И. Кардашов, М.С. Колесников, Б.Г. Кремнев, Л.А. Крупенников, В.М. Проскуряков, Г.И. Ревзин, М.И. Яновская и др.). Иногда попадаются известные имена (М.В. Алпатов, А.А. Аникст, Е.Э. Бертельс и др.), но оказывается, что по большей части они являются авторами одной, максимум двух книг и писали их либо когда были молодыми и начинающими (М.О. Чудакова), либо, напротив, когда находились в опале (М.А. Булгаков, А.К. Воронский) или период интенсивной творческой работы был далеко позади (В.А. Обручев, Е.В. Тарле, В.Б. Шкловский).

На протяжении XIX—XX вв., несмотря на все социальные и культурные трансформации в России, доминировал апологетический тип биографии. Отрицательные, разоблачительные, снижающие биографии в русской культуре чрезвычайно редки, «негативные персонажи» обычно остаются без биографий, например Ф.В. Булгарин, Н.И. Греч, А.Ф. Воейков и т.п. Характерно, что самая популярная серия биографий называется «Жизнь замечательных людей», а не, скажем, «Биографическая серия». Этот же тип биографии остается самым распространенным и сейчас. Например, в литературоведении исследователь изучает биографию того писателя, которого любит и высоко ценит. В результате, исходя из своих мировоззренческих и эстетических предпочтений, общего образовательного и культурного горизонта, пола, сексуальной ориентации и т.д., исследователи разбиваются на весьма специфические страты. Между персонажем и биографом устанавливается близкая, интимная связь. Среди наиболее характерных типов можно назвать экзальтированных дам-цветаеведов, советских патриотов-шолоховедов, русских патриотов-есенистов, авторов еврейского происхождения, страстно любящих русскую литературу, – бабелеведов и мандельштамоведов, утонченных и эрудированных специалистов по Андрею Белому и Вячеславу Иванову, пропагандистов соборности и особого русского пути, пишущих о Леонтьеве и Данилевском, и т.д.

Практически отсутствует не только критическая, «снижающая» биография, изображающая «антигероев». Почти нет и биографий «простых», «обычных» людей. Лишь в очень немногие места «проникают» такие персонажи, например в словарь «Русские писатели. 1800—1917 гг.», где представлено много биографических статей о писателях и публицистах, имеющих плохую репутацию (Булгарин, Буренин, Греч, Победоносцев и др.), а также о лубочных, бульварных, газетных литераторах, писателях-самоучках, графоманах и т.д., и т.п. Впрочем, статусный принцип действует и здесь. О классиках пишут известные литературоведы, а о литераторах низовых, малоизвестных и т.д. – авторы начинающие или непрофессионалы, люди со стороны, то есть имеющие в данной сфере столь же низкий статус.

Основная тенденция развития биографического жанра на протяжении всего времени его существования – сближение с повседневностью («жизнью»). Это выражается в растущем числе публикуемых биографий, в биографировании самых разных, в том числе и не считавшихся ранее престижными и достойными запечатления социальных сфер (бизнес, спорт, развлечения, секретные службы и т.п.), в отражении в биографиях «частной жизни», эротической стороны человеческой жизни и т.п., в показе негативных сторон деятельности биографируемого. Казалось бы, рост числа биографических книг и статей в периодике, рост популярности этого жанра свидетельствуют о его расцвете. Однако в последние десятилетия нередки высказывания о кризисе биографии. Его связывают с обезличиванием, с унификацией людей и т.д. Мне представляется, что это кризис не биографии, а биографов, их сознания. Усвоив элитаристскую, недемократическую установку, они не обладают необходимым инструментарием, необходимым понимательным ресурсом, чтобы понять «простого» (а на деле – очень сложного) человека, осмыслить его жизнь. А ведь каждый человек уникален и имеет «право на биографию». Найдет ли он своего биографа – это другой вопрос.

Впрочем, нередко люди сами пишут о себе. Отметим, что и в этом случае, как ни парадоксально это звучит, биограф по своему социальному статусу ниже биографируемого. Выдающиеся люди с удачной судьбой чрезвычайно редко пишут мемуары; обычно берутся за перо те из них, кто считает себя ущемленным, недооцененным. Оказавшись не у дел, они стремятся обелить себя, прояснить мотивы своих поступков, описать совершенную по отношению к ним несправедливость (в качестве примеров укажу на воспоминания А.П. Ермолова, С.Ю. Витте, Л.Д. Троцкого).

Вообще же развернутые автобиографии пишут те, кто считает свою жизнь значимой и неординарной. Любопытно, что многочисленные в конце XIX – начале ХХ в. писатели-самоучки обычно писали и публиковали автобиографии. Малозначимые и малоуспешные (как писатели) при взгляде сверху, с позиций высокой литературы, при взгляде снизу они оказывались лицами незаурядными (из многомиллионного крестьянского населения три четверти были вообще неграмотны, а литераторами стали лишь десятки).

В этих заметках лишь обозначены исследовательские проблемы, встающие при изучении роли биографа. Более углубленное их рассмотрение станет возможным после проработки соответствующего эмпирического материала социологами, историками, психологами. Я думаю, что это одна из наиболее актуальных задач биографики.

2004 г.

НРАВСТВЕННЫЕ МОТИВАЦИИ БИОГРАФА330

В данной работе я хотел бы рассмотреть смысловую структуру биографической деятельности и формы осознания ее биографом. В качестве материала использованы отечественные биографии XVIII—XX вв.

Жанр биографии в России весьма консервативен и до последнего времени менялся очень слабо. Во второй половине XIX в. биография как жанр рутинизировалась, стала привычной, цели ее были ясны современникам. В этом периоде редко можно встретить декларации о том, к чему стремится автор, чего хочет достичь, работая над биографией. Иначе обстояло дело в конце XVIII – первой половине XIX в., когда этот жанр в России еще только складывался. Тогда биографы в предисловиях нередко писали, в чем видят свою задачу, к какому читателю обращаются и т.д. Анализ этих предисловий раскрывает сложную структуру мотиваций, характера самосознания биографа.